Европа, тюрки, Великая Степь
Шрифт:
Видимо, эту короткую молитву тюрки читали при входе в монастыри или около святых мест. Она абсолютно точно передает чувства тех, кто искал в монастырях спасения от мирской скверны.
Нимб — изображение сияния вокруг головы (символ святости). Происхождение его не установлено.
В Европе слово «нимб» обычно выводят из латыни, от nimbus (туча, облако). Между тем нимб — один из древнейших символов восточной культуры, означающий истечение жизненной силы, мудрости, сияние святости. Нимбы были разной формы и разного цвета.
Этот
Перевод понятен — «окружи знаком света», «высвети». Он — наставление иконописцам.
Орарь — длинная лента, которую носит на плечах христианский священник.
Историки Церкви не установили, когда орарь стал облачением священнослужителей. Расходятся их взгляды и на происхождение самого слова «орарь».
По дурной традиции слово «орарь» считается греческим. Одни настаивают на греческом «видеть», «наблюдать». Другие производят его от «хранение», «попечение», подразумевая, что лица, имеющие орарь, пекутся о душах верующих. Есть и латинский вариант — orarium, от orare (молиться).
Такая разноголосица объяснима. Слово это тюркское, в его основе лежит or- ari-, состоящее из or-(вязать, плести) и ari- (очищаться) (or- ari- ~ орары ~ орари ~ орарь).
Особого внимания в выражении or- ari — заслуживает слово ari-. В древнетюркских религиозных текстах слово ari- означает «очищаться от грехов». Вот цитата: «jazuqun aria mujan bula sen» (очистятся твои грехи, и ты добьешься справедливости).
Таким образом, перевод слова «орарь» с древнетюркского — «завяжи и очистись» — совершенно точно передает символическую суть носимого облачения.
Надевая орарь, священнослужитель опускает его концы вниз, а прочитав молитву, он перевязывается орарем, показывая тем самым свою духовную чистоту. Это — тенгрианская традиция.
Язычник — сторонник многобожия, идолопоклонник.
Слово «язычник» имеет явную древнетюркскую основу jaz- (грешить). Сочетание jaz- + аффикс — igciпереводится как «грешник» (jaz- + — igci ~ языгчи ~ язычиг ~ язычник).
Не исключен и другой вариант этимологии этого слова: тюркская основа jazinc (грех) + русский суффикс — ник (jazinc + — ник ~ язынчник ~ язычник). Однако это менее вероятно.
Таким образом, можно полагать, что русское слово «язычник» есть заимствование тюркского слова «грешник»…
Как видим, криминалистам открываются неплохие перспективы в исторических исследованиях. Их методики здесь кстати. А мы взяли лишь одну область «преступлений» — религиозную… Так, куда исчезли тюркские духовные ценности? Этот вопрос уже не зависает в воздухе, как прежде.
Но религиозная история не закончилась «потерянными» словами, она имела продолжение.
Расколы и раскольники
К концу первого тысячелетия пространство Европы раскололось на две враждующие стихии — Рим и Константинополь возненавидели друг друга. Причины для тайной и явной вражды между ними были давние.
Во-первых, экономические. Византия долго и успешно общалась с тюрками: знаменитый Шелковый путь заканчивался в Византии, проходя по Дешт-и-Кипчаку. Путь «из варяг в греки» тоже вел в Византию и тоже через Дешт-и-Кипчак. Успешная торговля с восточными соседями усиливала позицию греков в их противостоянии Риму. Вот Рим и желал выгодных ему перемен.
Вторая причина противоборства Рима и Константинополя была не менее весомой — религиозные разногласия. Они выткали канву всей политической жизни Европы: «Чья власть, того и вера». Эти слова служили девизом. Речь шла о владении миром, о претензиях двух держав, которые лишь маскировали свои желания теологическими спорами: не Бог, а золотой телец вдохновлял правителей.
Приняв в IV веке христианство, и Рим, и Константинополь быстро из рабов превратились в господ, и они не жалели сил, чтобы после смерти Аттилы отмыть, обелить свое рабское прошлое. Греческие императоры первыми поняли, как это сделать — с помощью религии, которую обе страны приняли все-таки насильственно и которую теперь важно было сделать себе подвластной.
Лишь религия несмываемой печатью указывала им на былое.
В Центральной и Западной Европе преуспевали римляне, переманившие много кипчаков. Восточная Европа осталась за греками, которые умело балансировали между Римом и степняками. А поскольку политическое давление в Европе велось через Церковь, то правители двух враждующих стран обратили взоры именно на Церковь, через нее надеясь влиять и на противника, и на соседей, через нее возвышаться и творить себе будущее и прошлое. Христианство все больше и больше становилось инструментом политики. И только политики.
В Риме вплоть до IX века светская власть очень активно вела дела папства — церковные нововведения, догматы и правила исходили, как правило, от светских политиков, которым прислуживала Церковь.
И это было объяснимо. После блестящих побед Аттилы Западная империя долго не могла восстановиться — ее терзали «варвары» и многочисленные «варварские королевства», которые появились в Европе.
Лишь в 591 году, заключив мир с варварами-лангобардами, римские власти получили передышку. И за дело взялась Церковь, центр которой был тогда в Византии, — папа римский обязан был согласовывать свои действия с Вселенским патриархом, но он не всегда делал это.