Эвтаназия, или Последний парад
Шрифт:
— Сможешь? — Повернулся Кожанов к Маше.
— Однако, — презрительно сощурилась Маша и по-обезьяньи ловко вскарабкалась на палубу по цепи.
Через минуту с борта упали штормтрапы.
Мелькнули тени взбирающихся по трапам моряков. Корень достал из кармана пистолет.
— А без этого не получится? — взял его за плечо Кожанов.
— Можно и без этого, — спрятал пистолет в карман Корень и достал из-за пояса паяльник, — а без этого — никак.
В этот момент сверху раздался голос Нечитайло:
— Никого
— Молодец, Мустафа! — спрятал паяльник в карман Корень. — Без второго слова!
Высоко задрав носы, чукотские лодки растворились в темноте.
Вертолёт взмыл в ночное небо, и пилот обернулся к Алексу.
— Куда летим? — на чистом русском языке спросил он.
— Нужен частный самолёт! — перекричал шум двигателя Алекс, отсчитывая деньги. — Двухместный.
— Права есть? — поинтересовался пилот.
— На мотоцикл с прицепом, — ткнул ему пачку денег Алекс.
На место улетевшего вертолёта тут же приземлился другой, маленький. Из него выскочил Георгис Константидис, его помощник и долго выбегали спецназовцы.
Они сбежали вниз по ступенькам, и перед ними открылась картина, описывать которую невозможно, неприлично и безнравственно. Георгис поморщился, переступая через тела и телища. Он долго пытался отыскать голландцев, но тщетно. Зато, он нашёл комиссара турецкого отделения Интерпола. Тот, в начале, растерялся от неожиданного визита, но быстро пришёл в себя и набросил на плечи красивый халат.
— Вах, Георгис, рад тебя видеть!
— Где они?
— Все под охраной — в порту!
— За мной! — громко скомандовал Георгис и все девушки послушно повскакивали на ноги. — Да не вы, — махнул рукой грек и турчанки попадали на свои места.
Майское утро озарило верхушки корабельных мачт.
Ревущие «джипы» подлетели к складу, из которого выбежали навстречу охранники и стали что-то кричать, указывая пальцами на корабли.
— Что? — повернулся к комиссару-турку Константидис. — Что они говорят?
— Аллах Акбар, — произнёс турок и тоже указал на корабли.
Георгис присмотрелся и увидел…
«JEUTANAZIJA» уходила в открытое море!
— Задержать! — завопил Георгис. — Где ваша охрана? Я вас всех под суд отдам! Болваны! Бездельники!
— Тихо, тихо, — загорелись неожиданным блеском глаза турка, — ты аккуратнее, Георгис. Не забывай, ты в Турции. Здесь у нас греческий акцент не любят.
Словно подтверждая слова турецкого комиссара, офицер-переводчик достал из-за пояса ятаган и стал грязно ругаться по-гречески. Затем он подбежал к воротам склада, отворил их настежь и оттуда стали выходить русские люди во главе с отцом Евлампием. Они как завороженные смотрели вслед набирающему ход кораблю.
Над судном гордо развевался Андреевский флаг.
На верхней палубе выстроилась команда, приложив руки к бескозыркам.
Саша Корень с аккордеоном в руках стоял на палубе и над гладью залива летели давно забытые слова: — «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг»…
Корабли, стоящие на рейде, уважительно приветствовали русский флаг протяжными гудками.
Вертолёт Константидиса пронёсся над головами оставшихся на земле.
Отец Евлампий увидел, что к нему направляется офицер-переводчик и пошёл к нему навстречу.
— Сын мой, — обратился к нему священнослужитель, — хоть ты и басмурманин, но должен понять меня душой и сердцем! Невинных людей вы арестовали, а злодеи гуляют на свободе! Понимаешь меня?
— Понимаю, — спокойно ответил офицер, чем до смерти перепугал Евлампия.
— Господи, твоя воля! — перекрестился радостно батюшка. — Он по-русски говорит!
— Давай домой! — похлопал Евлампия по плечу офицер.
— Домой? — обрадовался Евлампий, но тут же осёкся. — А как же мы туда попадём? Мы люди грешные, по воде, аки посуху не пройдём. Может, посадите нас на какой паром…
К ним подтянулись люди, овцы и коровы, а бык просительно заревел, перекрывая корабельные гудки.
— Не посадим, — посмотрел на толпу турок, — берегом иди. Мост перейдёшь — и на восток!
— На восток? — уточнил Евлампий. — Ну, и на том спасибо!
— Докладывайте, — сурово нахмурился командующий Черноморским российским флотом.
— Крейсер «Минск», — докладывал офицер, — переданный при разделе флота Украине, был отдан в аренду голландскому благотворительному фонду…
— Знаю, знаю, — поторопил офицера адмирал, — отдан в аренду с полным боекомплектом! Что с кораблём? Арестован турками?
Офицер замялся, но всё же рискнул доложить: — Извините, товарищ адмирал, но по последним сводкам «Минск» поднял русский флаг и ушёл в Средиземное море.
— Русский флаг? — вскинул брови адмирал. — Кто командует кораблём?
— Капитан Кожанов, — доложил офицер, — отставной офицер российского флота.
— Кожанов, — вспомнил адмирал, — Николай Николаевич. Ну, тогда держись Европа.
— В каком смысле, товарищ командующий? — растерялся офицер.
— Усилить наблюдение! — отдал приказ адмирал. — Докладывать обо всех манёврах корабля! Свяжись с космическими войсками — пусть включают свои гляделки.
— Слушаюсь, товарищ адмирал, — вытянулся офицер и закрыл папку с докладом.
Камера спутника-шпиона наехала на Чёрное море, затем приблизилась к Истанбулу, выделила красавец-мост соединяющий Европу и Азию и обнаружила там необычное зрелище.