Extensio
Шрифт:
Мальчишку звали Пат. У него были широкие плечи, и силой он был не обижен, мышцы обвивали его руки словно тонкие стальные канаты, хотя двигался он как-то слишком плавно для угловатого переростка, но Джим не мог отделаться от ощущения, что паренек едва заметно пыжится, старается произвести на него впечатление. То есть, пытается казаться не тем, кто он есть на самом деле, нагоняет на себя бывалость. Хотя, не точно ли так же изображал раз от раза полную компетентность и неотвратимую успешность всякого будущего следствия сам Джим? Разыгрывал Шерлока Холмса или Пинкертона перед каждым клиентом. С другой стороны, разве он не был успешным во всех своих двести тридцати девяти делах? Или сколько их там перебралось в прошитые папки? Нет, к пареньку следовало присмотреться, особенно после того, как он вернул Джиму пистолет. Себастьян бы присмотрелся к нему на отлично. А Миа разобрала бы этого Пата
Затянув длинные волосы в пучок, Пат деловито обыскал трупы, но ничего кроме широкого кожаного пояса не добыл. Затем покрутил в руках мачете и подал его Джиму:
– Попробуй, может, ляжет на руку. Самоделка, конечно, уроды такое выковывают от скуки, думаю, эта из рельсы, сталь неплохая, но силы в ней никакой нет. Не магическая штучка. Да, пояс тоже возьми, мечи положено носить на поясе, не закидывай на спину. Я сам видел бота, который ухо себе отрезал.
Джим посмотрел на торчащие из площадного камня обелиски, на них и в самом деле были подвешены люди. Или, скорее, муляжи людей. Кости высохших на солнце ног болтались на легком ветру, кожа облепляла их словно высохшее желе. Очередной порыв ветра закрутил пыль на площади крохотным смерчем, и Джим почувствовал запах тлена. Впрочем, он едва пробивался сквозь запах свежей крови. Джим перебросил из руки в руку мачете, ощупал перемотанную изолентой рукоять, крутанул оружие перед собой. Ощущение было странным, таким, словно он нашел где-то в дальнем ящике пыльного комода альбом выцветших фотографий и обнаружил на них знакомые лица. Вот только ни имен их, ни степени родства с ними вспомнить не может. Но уж в чем он был уверен, так это в том, что мечом он еще никогда не орудовал. С другой стороны, он и пику взял в руку впервые.
– Это для чего? – спросил он. – Рубить лианы в джунглях?
– Это не мачете, – хмыкнул мальчишка. – Это меч такой. Фальшион, думаю. Точнее подделка под него. Хотя, вроде, уравновешен. Но мне все равно не подходит. Тяжеловат. Это для того, чтобы рубить головы. Или разделывать туши. Видишь, какая рукоять? Думаешь, двуручник? Нет. Точно под хват урода. Давай, подбирайся. Пора уходить. Около часа у нас есть, но не больше, а нам еще нужно отойти подальше.
– Подожди, парень… – Джим поморщился. – Как тебя? Пат! Мне сейчас нужна ясность. Мне, раздери меня… просто нужно немного ясности. Я, конечно, не знаю местных порядков. Но эти вот… – он махнул мечом в сторону оплывающих лужами крови трупов. – Это же не люди? То есть, я не людей убил? Ведь так?
– Это подонки, – ответил мальчишка. – Мусор. Да и кого ты убил-то? Ты защищался. Я их добивал, не ты. Ты чего, собрался жалеть эту погань? Они бы тебя не пожалели.
– Я не в этом смысле, – поднял с земли брошенный пояс Джим. – Мне плевать, хорошие они или плохие. Но почему они не исчезают? Или так и надо, а они сейчас где-то выбираются из… коконов? Как-то я по другому представлял себе игру…
– Минуточку! – прищурился мальчишка. – Ты ведь первый раз в Extensio? Дьявол, что я несу, тут все в первый раз. Скажем по-другому. Ты ничего не знаешь об игре?
– Забыл инструкцию на столе, – процедил сквозь зубы Джим.
– Вот ведь свалился на мою голову, – хмыкнул мальчишка. – Хотя, чего я ждал-то… Значит так. Для начала запомни, что они подонки не потому, что они мерзавцы, людоеды, похуже уродов, и падаль. Они подонки, потому что получаются из отстоя. Из мусора. Они тоже боты, но с начинкой.
– То есть? – не понял Джим.
– Extensio сбоит уже года три, а меняться начал уже лет десять как, – стал перешнуровывать потертые сапоги мальчишка. – Начиная с уродов как раз. Многое случилось, но не забивай пока голову, если вовсе ничего не знаешь. Тут разное творится, как по мне, игра валится постепенно. Хотя, некоторые говорят, что наоборот. Игра совершенствуется, растет, становится реальнее самой реальности. Темное фэнтези в жизнь. Суровая фантастика в каждый дом. Или в каждый кокон… Кровь и пот. Мозольная магия. В городе реклама на каждом углу об этом семафорит. Стримеры стаями бродят, однако вот сюда, к примеру, и носа не показывают. А здесь… Да что здесь? Боты сбегают со своих локаций, уже и за деньги не все подписываются маячить на точках, некоторые даже прокачиваются, подобно игрокам. Квесты тупят. Такого никогда раньше не было. Появляется всякое… разное. Но боту далеко до человека. Пока у свежего бота искра в глазах случится, порой год проходит, а то и больше. Мало кто может столько продержаться. Это же не Город, парень. А вот с подонками по-другому… Некоторых от человека не отличишь. Первые появились, правда,
– Да, – вспомнил недавнюю встречу с прекрасной заказчицей Джим.
– Не верь, – ухмыльнулся мальчишка. – Не бывает никаких отрывов. Или это великая редкость. Тебе надо об этом с Анной-трактирщицей поговорить, но это уже в Форте. Она про это все знает. Или почти все. Понимаешь, мало того, что для отрыва надо сдохнуть в коконе, так надо еще сначала глубинное сканирование запустить. То есть, проходить игру в самом жестком режиме, по максимуму. С другой стороны, в коконе и захочешь – не сдохнешь. Во всяком случае, так говорят. Его разрабатывали так, чтобы никакая страховая не подкопалась. Не умирают в коконах. Они круче капсульной реанимации. Дороже так уж точно. По пальцам можно пересчитать даже случаи клинической смерти, кокон сам по себе надежней чего угодно. Нет, дело в другом. Программа в любом случае раньше делала скан игрока, чаще всего поверхностный, он же прокачивался, там системы компенсации подключаться должны, и вот эти файлы чаще всего и утекали в дно. Не целиком, фрагментами, но утекали. И уже там из этого получаются подонки. Боты, у которых есть начинка. Пусть даже той начинки всего ничего. Это такой контрафакт по сути. Их думали на локации ставить, ведь такие боты куда лучше, чем живые манекены. Но у них есть один недостаток. Ими управлять невозможно. Своевольные они. А многие еще и злыми становятся, особенно когда понимают, что они не люди. А уж такая падаль, как банда этого Родика, это беда просто. Хотя, даже они не хотят подыхать. А в квестах им надо подыхать.
– Какая им разница, если они – программа? – не понял Джим. – Убили, перезагрузился – и вот ты опять живой.
– Живой, да не ты, – хмыкнул мальчишка. – Все с чистого листа. Вот представь, тебя не стало. Сработала программа. И ты опять есть. Но это только внешне ты. Потому что ты – это не только твоя рожа и твое имя, это еще и твоя память, и твои чувства. Да-да, чувства, мой дорогой. А они – все. В расход. А ты как новенький. Понял?
– Примерно, – кивнул Джим.
– Забудь, – хмыкнул мальчишка. – Уже года три как еще хуже стало. И если тебя убили, то убили. Никакой перезагрузки. Тушка сгниет, дух рассеется. А игра смоделирует новых ботов. Вот из таких же зеркал. Знаешь, сколько из-за этой ерунды квестов оборвалось? Это ж никому не надо.
– Подожди, – замотал головой Джим. – Откуда ты все это знаешь?
– Я здесь живу, – пожал плечами Пат. – К тому же читаю газеты, смотрю ТВ. В Городе же я бываю иногда. Жить же где-то надо? Там все это есть. Игроки говорят, что Город очень похож на Землю. Да и во многих газетах и на ТВ игроки работают. Считай, что настоящие люди, не боты. С ними интересно иногда поговорить. Да та же Анна, что в Форте, человек. А вот Джерард – бот. Но он особенный, сам увидишь. Точно тебе говорю.
– Ничего не понимаю, – поморщился Джим. – Анна, Джерард, люди, боты. Газеты, ТВ. Подожди. Ты говорил, что-то утекает на дно. Какое еще дно? О чем ты?
– Дно – это буфер, – закатил глаза мальчишка. – Память, загрузка, зип игры. Называй, как хочешь. По сути – это что-то неосязаемое. Как… бог. Информационное поле.
– Бог? – не понял Джим. – Какой еще бог?
– Называй, как хочешь, – махнул рукой мальчишка. – Хоть общим разумом. Это же условность. Мы, кстати, с тобой тоже подонки. Скорее всего. Я, во всяком случае. Не все из нас знают, из чьего отстоя они вышли. Я вот знаю, только не скажу. А большинство – в неведении. Но каждый подонок хочет добраться до своего дна. Каждый. Хотя это нелегко. Надо или рыть без устали, или провидца искать, или прокачиваться по линии мага, или выходить за пределы Инфернума, чтобы вспомнить что-то, определить хотя бы, откуда твой отсчет пошел. Не все на такое готовы. Подонок, между прочим, может ботом притвориться, но это только до первой боли или страха. По-разному. Бота, к примеру, рассмешить трудно. На первый взгляд, кстати, ты похож на бота, но ты точно подонок. Слишком много о себе понимаешь, хотя и не понимаешь ни черта. К тому же, чтобы бот так сражался, ему нужна или воинская загрузка, или лет семь-восемь прокачки, а этого явно нет, хотя дерешься ты на зависть. Но об этом позже. Уходить пора. Хотя бы с открытого места. Короче, если ты со мной – не отставай.
Пат покосился на все так же мерцающее на белой стене пятно, поднял из-под ноги камень, бросил его в «зеркало» и, удостоверившись, что камень со стуком отскочил в сторону, зашагал по ступеням полуразрушенного дворца к центральному входу. Зашагал, как обычный человек, прыгая через ступени, порой шаркая, скользя на прошлогодней листве. Джим следовал за ним в десятке шагов и не мог понять, отчего он верит этому мальчишке? Он же видит его впервые. С другой стороны, а на что он рассчитывал? Что встретит здесь знакомых? Или эту Эмили? Нет, здесь такой девушке не место. Да здесь и самому Джиму Лаки не место! Может быть, в том самом Форте все иначе?