Эй становится взрослым
Шрифт:
Она танцевала в кругу с метёлочкой — точь-в-точь такой, какой когда-то Первомышь гоняла облака по небу, и пела Мышиную песню. Ту, которую Эй пел Тиму и Тине в день знакомства:
Белая-белая, больше медведя, Больше оленя, больше горы, Белая-белая,Эй был счастлив.
Домой
На следующий день Эй уже собирался в новый поход. Он хотел поискать в окрестностях подходящую для рисования скалу, но передумал, потому что поймал взгляд мышей.
— Тимка! Тинка! Что с вами? Не хотите пойти со мной? Я сначала скалу разрисую, а потом все пещеры! И на потолке тоже! Только вот придумаю, как туда залезть!
— Эх, Эй… — печально ответила Тина, — ты вернулся домой. А мы? Нас тоже ждут дома. Я скучаю по бабушке…
И только тут Эй понял, что мыши не останутся. Его путешествие закончилось, а они по-прежнему в пути. Мальчик посадил мышат за пазуху и пошёл говорить со Старейшей.
— Я не знаю, как помочь им вернуться… — сказала старуха.
Тинка всхлипнула.
— Не реви.
— Я не реву. Ты сам носом шмыгаешь.
— …Но можно попробовать, — улыбнулась Бабушка Пра. — Вы сказали, что попали к нам через берестяной сундук… Наши мастера никогда таких не делали, так что вам придётся им подсказывать. А тебе, Эй, придётся сейчас отправиться в лес за берестой.
Сундук, который за полдня сделали Эй и дедушка Ай, был меньше и красивее того, в который мыши прыгнули когда-то. Но дело было не в этом.
— Волшебный или нет? Сработает или не сработает? — вот что волновало Тимку с Тинкой. Они места себе не находили,
— Пойдёмте в пещеру, — позвала Старейшая. — Если мы зайдём в самое дальнее и тёмное место, получится лучше.
Бабушка Пра шла впереди — как всегда, без огня. За ней шагала Ю с самодельным факелом. В самом дальнем углу пещеры, на полу, между двумя глыбами, зияла дыра. Старейшая присела на краю, повернулась боком и легко соскользнула вниз. Дети последовали за ней. Эй нёс сундук.
Оказывается, под полом пещеры находилась ещё одна — такая низкая, что стоять в полный рост там было невозможно. Пригнувшись, старуха прошла ещё немного вперёд и села, скрестив ноги. Пещера уходила вниз под наклоном.
— Темно и тихо. Мы внизу. Вы чувствуете? Тут не холодно и не тепло, — таинственно произнесла Старейшая.
— Никогда не был под землёй, — сказал Эй.
— А мне это снилось. Мы как на дне ночной реки, — ответила Ю.
Они сели в круг. Один факел уже погас, другой — едва светился. Свет стал неровным и тревожным.
Бабушка Пра открыла сундук. Люди и мыши заглянули туда. Дна не было видно. В сундуке была пугающая чернота.
— Прощайтесь, — сказала Старейшая. — Пора.
— Спасибо, Эй. Я буду скучать по тебе! Прощай, Ю, я тебя не забуду! — наперебой затараторили мыши. — Это были не просто приключения! Это… это…
— Это была целая жизнь, — улыбнулась Старейшая. Эй взял на ладошку Тимку, Ю подхватила Тинку. Две детские руки зависли над сундуком.
— Спасибо! Спасибо! Мы расскажем о вас своим детям! — шепнули мальчик и девочка.
— Спасибо! Мы вас любим! — крикнули мыши, зажмурились, и прыгнули в сундук.
— А-а-а-а-а-а! — раздавалось из тьмы.
Это мыши падали вниз…
Всё-таки он получился волшебный! Всё-таки сундук сработал! Тим немножко ушибся, упав на пол. А Тинка приземлилась хорошо, мягко — свалилась прямо на брата. Он ругался. Она смеялась. А коридоры, по которым они вприпрыжку бежали домой, по-прежнему были залиты солнцем.