Эй, влюбись в меня! Том 2
Шрифт:
— Обязательно. — Спрятав предмет нижнего белья в задний карман, смущённо приподнял стакан я. Тем общих у нас с Фортуной оказалось не так уж много, отчего всё, что в основном делали, это потихоньку накидывались, периодически бросая друг на друга заинтересованные взгляды.
— Слушай… — в конечном итоге вновь первая завела разговор Флора. — Ты хорошо знаком с Ванессой?
— Думаю, неплохо. А что с ней не так?
— А сам как думаешь? — Вопросом на вопрос пробудила внутри моей черепушки старые воспоминания собеседница. В последнее время блондинка действительно вела себя как-то загадочно, непонятно и странно. Хотя странность — это её «фишка».
— Она ведь англичанка, Алекс, и по бумагам, и по факту. Её английский, манерности, надменность — всё, что не касалось тебя и её личного безумия, соответствовало высокому положению. Я ведь наблюдала за вами. Через каналы связи своей семьи пыталась узнать о ней, понять, что она и кто…
— Зачем ты за нами наблюдала?
— Ты слушать о подруге своей будешь или нет?! — отведя смущённый взгляд, шикнула девушка, и я, тут же кивнув, заткнулся. Подождав немного, а затем убедившись, что я слушаю, Флора продолжила: — Так вот, обо всех можно узнать хоть что-то, даже о тебе, пусть это и было нелегко. Обо всех и на всех есть досье чуть ли не от рождения. Обо всех, кроме её… Каждый раз информация о Ванессе начинает появляться в мире только тогда, когда та приезжает в академию. Место её рождения давно глубоко под водой. Ни станция, на которой та садится на евразийский экспресс, ни станция, до которой едет, неизвестны. Кто за ней присматривает — загадка. За всё время обучения та лишь несколько раз, и то, видимо, для отвода глаз, бывала в парочке задрыпанных местечек. Короче, Алекс, она опасна. Всё моё чутьё кричит о том, что с ней что-то не так. И поверь, чутьё моё редко ошибается. Именно поэтому в следующий раз, когда вы встретитесь, а вы непременно встретитесь, не подставляй той спину и будь готов.
— Флора, я не понимаю, зачем ты завела эту тему, к чему я должен быть готов?
— К тому, что она выстрелит тебе в спину, — холодно произнесла Фортуна, и к своему собственному ужасу я не ощутил в её словах и доли возможной лжи.
— Постой. — Когда та, поднимаясь на свои костыли, собралась уходить, попытался придержать её за руку я, но получил отпор.
— Я и так сказала больше, чем должна. Отправляйся спать, Алекс, у тебя завтра важный день, постарайся убедить своих сестёр в том, что они должны находиться рядом с тобой, а не то…
— Что? — Вот то, что она знает о визите Ани и Кати, действительно начинало напрягать и пугать.
— Ты и сам уже всё понял. Спокойной ночи… — оставив после себя десятки лишних вопросов, едва не взорвав мою черепушку своей бесконечной риторикой и недоговорками, отозвалась Фортуна.
Глава 30
Как сказала Флора, день и вправду с самого утра не задался. Тяжёлый на подъём, размышляя над всем произошедшим вчера, а также над встречей с сёстрами, едва пролупив глаза, обнаружил на телефоне более тридцати пропущенных.
Взяв со стола рабочий контракт, подготовленный Цивини, в спешке скинул в рюкзак часть самых необходимых вещей и двинулся к лифту, где меня, подпирая спиной стену, уже ожидал Гамбит. На геройской гордой физиономии проступила слегка раздражительная улыбка.
— Надеюсь, прошедший вечер вам понравился, Александр… — брезгливо произнёс блондин, нажав на кнопку вызова лифта.
— Да, всё было на высшем уровне, а что? — без рукопожатий и лишних приветствий ответил я.
— Ничего, госпожа желала вам доброго утра и просила передать, что будет рада, если вы навестите её перед уходом.
— Ох… — Показывая мужчине телефон с тридцатью пропущенными, испытал неловкость. — Может, только если чуть позже. Кстати, Мария говорила тебе что-нибудь о…
— Все уши прожужжала. И сейчас это последнее, о чём сегодня я хочу вспоминать и говорить с вами. — На лице Гамбита в очередной раз проступила волна раздражения. «Что она тебе там рассказывала?!»
Сопроводив до нижнего этажа и места, где за столиком уже ждали сёстры, Гамбит передал мне в руки электронный ключ с моим личным делом, оставленной к нему характеристикой и рекомендациями от моего непосредственного руководителя Гигантэс. Понимая, что, скорее всего, к Марии я уже сегодня не загляну, мужчина поблагодарил меня за работу, с искренностью в голосе назвав хорошим парнем.
Ответив взаимностью, быстро перебирая ногами, двинул к сёстрам, вспоминая о тридцати пропущенных. Маневрируя между столиками и высокими спинками кресел, внезапно замечаю, что они сейчас не одни…
— Краска? Ты чего здесь забыл? — глядя на разлёгшегося на диванчике мужичка, держащего на лбу пакет со льдом, спрашиваю я.
— Общаюсь с очаровательными дамами и… — Угрожающий взгляд, опустившийся на брюнета, вынуждает того подняться с дивана и уступить мне место.
— Всё-всё, ухожу, хорошего вечера, красотки, мой номер у вас перед глазами, если что! — Махнув на прощание рукой, двинул к выходу Краска, где в конце и получил подзатыльник от Гамбита.
Без лишних приветствий Аня, пододвинув мне чашку ещё горячего кофе, кладёт на стол папку с бумажными записями и фото. Выглядит моя светловолосая сестричка как надувшаяся тучка, готовая приобрести тёмный цвет и разразиться молниями. Катюша же, как той и положено, улыбчиво мурча, отсаживается от сестры и чуть ли не запрыгивает мне на колени, рассказывая, как соскучилась по любимому братику.
— Нечестно, почему всегда он?! — Внезапная фраза заставила приподняться и выглянуть из-за дивана. Обернувшись, заметил Краску, коего за шкирку обратно к лифту волок Гамбит. Вот уж чудак и вправду…
— Катя, не липни к нему, отвлекаешь! — разлаживая передо мной стопку пожелтевших страниц, произносит недовольно сестра, а затем, пальцем тыкнув в одно из крайне знакомых мне лиц, произносит.
— Ластик. Способность: на время блокировать ген Икс, а также при помощи своих чёрных бинтов физические и ментальные атаки, попутно нападая на дистанции до двадцати пяти метров. Возраст, имя, к какой фракции принадлежит — неизвестно…
Воспоминания о загадочном трио в моей голове были полностью разбиты. Скопировав у кого-то силу, Вор проникла в мою голову и варварски в ней всё перемешала, оставив лишь крупицы воспоминаний, размытые с никогда не происходившими событиями и возможными сюжетами. С каждым днём, фильтруя в голове воспоминания, я откидывал «лживые песчинки» от «зёрен правды», попутно вспоминая и складывая рассыпавшийся в моей голове пазл.
— Вору, кажется, тридцать, может, уже чуть больше. — Поглядев на меня с настороженностью, сестра кивнула, а затем, достав блокнот, сделала в нём пометку.
— Ещё что-нибудь помнишь? Имена, привычки, родимое пятно на заднице? — не без иронии спросила сестра.
— Пятна на заднице я не заметил, а вот имя… — В голове резко поднялся мятеж, какое-то имя точно мелькало в их разговорах. Но всё, что не касалось темы матери и её смерти, болезненно просачивалось сквозь руки, не позволяя ухватиться за воспоминания.