Эйдолон
Шрифт:
– Всегда есть время для тренировок, херцегеши.
– Сейчас?
– Особенно сейчас.
Ильдико смирилась со своей судьбой и вернула свитки Месуменису.
– Я скоро снова присоединюсь к вам, – пообещала она и прошла мимо Анхусет на выход.
Девушки вместе пересекли галерею, направляясь к особняку. Люди, скот и повозки теснились на открытом пространстве. Каи ходили с мрачными лицами: недавнее веселье было позабыто из-за вестей о галлу и возможном падении Харадиса. Навалившаяся на всех работа стала своего рода
Ильдико бросила недовольный взгляд на Анхусет.
– Мне нужно осмотреть еще дюжину кладовых и четыре амбара вместе с Месуменисом, не говоря уже о поиске дополнительного помещения для наместника, двух мэров и их семей. Ты ездишь в патруле, координируешь гонцов и разведчиков. Обучение борьбе на палках – блажь, на которую ни у кого из нас нет времени.
Анхусет продолжила гнуть свою линию:
– Пока я в Саггаре, мы тренируемся. Никаких оправданий.
– Это веские причины, а не оправдания. – Ильдико вздохнула. – Хорошо. Полчаса, ни минутой больше.
Анхусет едва заметно улыбнулась, и они вдвоем вошли в дом, а потом в маленькую комнатку без мебели на третьем этаже. Ильдико переоделась в брюки, рубашку и надела подкладку.
Посмотрев на себя, а потом на Анхусет, она нахмурилась. Неважно, как часто ей приходилось так одеваться, Ильдико не могла привыкнуть к своему виду. Она походила на черепаху: громоздкую, неуклюжую и медлительную, – в отличие от своей учительницы, которая носила подобный наряд как вторую кожу и двигалась с плавной грацией кошки.
Ахнусет развязала связку палок и протянула две Ильдико: силабат – длинную палку почти в ее полный рост, и седикет – где-то вполовину короче силабата.
– С какой предпочитаешь начать?
Когда они только начали тренироваться, Бришен лично хотел обучать жену боевому искусству гатки или борьбе на палках. Ильдико с Анхусет вдвоем воспрепятствовали этому.
– Ты будешь с ней чересчур нежен, – заявила Анхусет.
– Стоит тебе меня хоть раз задеть, и тренировки на этом закончатся, – вторила ей Ильдико.
Бришен так легко не сдался и выдвинул контраргумент:
– Если за обучение возьмется Анхусет, ты можешь не пережить первого урока. А я не хочу казнить любимую кузину за то, что она убила мою жену.
Лишь после возмущенных возгласов сестры и множества заверений Ильдико они смогли убедить его отказаться от роли наставника. С тех пор прошло несколько месяцев, и хотя Ильдико после тренировок оставалась в синяках, жизни ее ничто не угрожало.
Она взвесила короткий седикет и отложила силабат. С короткой палкой она лучше управлялась. Небольшой размер облегчал обращение с ней, и, как напоминала Анхусет при каждом удобном случае, седикет легче спрятать.
– Твое главное преимущество – элемент неожиданности, – заявила ее наставница перед началом урока. – Ни один каи или, если на то пошло, человек не будет ожидать, что ты окажешься вооружена и способна себя защитить. Искусство гатке выиграет для тебя время для побега. Седикет можно спрятать, а силабатом – как дотягиваться до противника, так и удерживать его на расстоянии. Ты сможешь использовать палку для разных стратегий.
Это отдельная техника, но весьма эффективная.
Две женщины встали лицом к лицу. Ильдико приняла широкую стойку и присела, как учила ее Анхусет. Они закружили вокруг друг друга. Анхусет двигалась расслабленно и непринужденно, а Ильдико следовала за ней по всей комнате.
Ильдико сделала выпад и замахнулась – ее удар был с легкостью парирован. Они столкнулись еще несколько раз: Ильдико наносила удар, а Анхусет либо парировала его палкой, либо блокировала предплечьями. Сама же Анхусет ощутимо задела ее по рукам, ногам и спине. Ильдико не могла похвастаться такой меткостью.
К концу получасовой тренировки она задыхалась, изнывала от боли и вымокла от пота, несмотря на прохладу комнаты.
Ильдико отдала свою палку Анхусет, которая выглядела так же свежо и бодро, как и до тренировки, и уперла руки в бедра, пытаясь отдышаться.
Наставница окинула Ильдико неодобрительным взглядом и поморщилась.
– Ты была невнимательной.
– Ты так считаешь? – тяжело дышала Ильдико.
– Нам нужно больше тренироваться. Полчаса слишком мало.
Ильдико захромала к аккуратной стопке одежды и развязала защиту на локтях, морщась при каждом движении.
– Более чем достаточно, чтобы заработать ежедневную дозу синяков.
Она стянула с себя пропитанный потом тренировочный костюм и переоделась в платье. Ей отчаянно хотелось смыть с кожи зерновую пыль. Но с ванной придется подождать, как и со встречей с Месуменисом. Для начала нужно кое-что выяснить у Анхусет.
– Что ты знаешь об истории своей матери и короля Джедора?
Пожав плечом, Анхусет связала боевые палки в пучок.
– Больше, чем мне хотелось помнить, но рассказать особо не о чем. – Она подняла голову и с самодовольной ухмылкой взглянула на Ильдико. – Я гамеза, ваше высочество. Незаконнорожденных отпрысков не учат гордиться родословной, поскольку они плод греха и позора, запятнавшего честь семьи.
Ильдико вздрогнула. Участь бастардов тяжела и несправедлива независимо от культуры.
– Прости, Анхусет.
Анхусет пожала плечами.
– Ничего страшного. Я не теряю из-за этого сон. На все твои вопросы может ответить Бришен. Он умел цитировать родословную Джедора, еще даже не умея читать. – Анхусет забрала палки и тренировочную одежду Ильдико и направилась к двери. – Ты по-прежнему пользуешься той мазью, которую я тебе дала?
– Да, несмотря на ужасную вонь.
Сочувствия в ответ не последовало.
Анхусет открыла двери, выглянула наружу, а потом позвала за собой Ильдико.