Эйта
Шрифт:
– И как же тогда?
– Да все просто оказалось. Ему подружка моя лучшая рассказала что я за дружинника в жизни не пойду, он ко мне пришел и сказал, что коли выйду за него, он из дружины уйдет.
– И ты вышла, - заулыбалась Эйта, догадавшись.
– Да, - Лада сияла, но потом вдруг погрустнела.
– Только вот....
– Ты сказала что умрешь за него если понадобиться, - напомнила Эйта.
– Да, - Лада не понимала куда она клонит.
– А почему ты думаешь, что он ради тебя того же не сделает?
– Он тоже так говорил, - вздохнула
– Только... больно мне, понимаешь.
– Нет, - честно призналась Эйта.
– Я люблю его и хочу чтобы он был счастлив. А какое ему счастье со мной?
– По-моему хорошее.
Лада грустно усмехнулась.
– Я не о том. Да, мы счастливы вместе, но он ребеночка хочет, я знаю.
– Быть с тобой он хочет больше, - уверенно заявила Эйта.
– Поверь мне.
– Правда?
– Лада хоть и не сомневалась в муже никогда, но слышать об этом ей все равно было приятно.
– Правда.
– А если я проклятие снять не сумею?
– Значит умрешь. А он останется. Или за тобой уйдет, - пожала плечами Эйта.
– Я не хочу чтобы он уходил, - воскликнула Лада.
– Самоубийцы же к отцу Небу не попадают.
– Знаю, - кивнула Эйта.
– За что мне все это?
– заплакала Лада.
– Не хочу я чтобы Добрыня умирал. И сама умирать не хочу. Я жить хочу. Детишек хочу, дом свой хочу. Разве это так много?
Эйта не ответила. Она не знала что ответить. А еще она очень хотела хотеть того же самого, но почему-то не хотела. Она вообще не знала чего хотела. Разве что отомстить кентаврам, да Перву, вот этого она хотела точно, а вот в остальном....
– Как себя чувствует моя любимая жена?
– зашел в комнату Добрыня.
– Хорошо, - сразу же расцвела Лада, вытирая слезы.
– Это мне?
– кивнула она на кулек в руках мужа.
– Конечно тебе, - улыбнулся тот.
– С Эйтой поделись, она наверняка такого не пробовала никогда, - Добрыня высыпал на ладонь несколько мелких леденцов и протянул девушке.
– Леденцы, - ахнула Эйта. И сразу вспомнилось как приезжал из города отец и привозил такие же сладости. И как дралась она с братьями за конфеты те и как, чаще всего, проигрывала в неравном бою и потом ревела от обиды, а утром находила конфетку у себя под подушкой и невдомек ей тогда было что мать, себе в лакомстве отказывая, отдавала его дочери.
Когда Ладе стало лучше, снова тронулись в путь.
Добрыня большую часть времени был рядом с женой, но Эйту это ничуть не расстраивало. Она вертела головой поражаясь тому как много людей на свете. И вообще свет этот оказался таким большим, она и не думала никогда. Раньше весь ее миру умещался в лесу, да паре знакомых с детства деревнях. Ну еще был Город. Эйта даже не знала как он называется, но батя иногда ездил в город и привозил оттуда всякие необычные вещи, будь то леденцы или красивые атласные ленты матери и старшим сестрам и маленькой Добронеге. Город представлялся девочке чем-то совершенно сказочным. Правда, столкновение с реальным городом девушку несколько разочаровало.
Эйте казалось что в Успенке многолюдно, город же просто ошеломлял количеством людей вокруг. Стоило путешественникам выйти с постоялого двора, как девушка замолкала и как-то сжималась. Она жалась поближе к Добрыне, опасливо озираясь по сторонам.
– Не бойся, - пыталась приободрить подружку Лада.
– Им до тебя нет ни какого дела, они собой заняты.
– Ему есть, - Эйта кивнула куда-то в сторону.
– То городской колдун, наверное, - предположил Добрыня, заметив что за ними наблюдает богато одетый старик.
– И чего он пялится?
– Работа у него такая, - улыбнулся мужчина.
– Он город охраняет, а ты ведьма.
– Так я ж не нападаю, - удивилась Эйта.
– Чего ж от меня город охранять.
– Не нападаешь, - согласился Добрыня.
– Но ты ведьма, ты чужая, он не знает чего от тебя ждать, вот и присматривается.
– Вот кабы чужой колдун у тебя в лесу появился, - пришла мужу на помощь Лада.
– Ты бы не присматривалась?
Эйта нахмурилась, но подумав, решила что все правильно, ей бы чужак тоже не по вкусу пришелся и она, пожалуй, долго бы не смотрела, скорее всего, прогнать бы попыталась. Значит и этот скоро погонит.
Но колдун не прогнал и даже близко подходить не стал, а только что-то приказал помощнику и пошел дальше по своим делам. Того помощника, троица путешественников постоянно около себя видела, ну да он близко не подходил и вопросов не задавал, поэтому, на следующее утро, Добрыня, Лада и Эйта спокойно поехали дальше.
На следующий ночлег решили остановиться в большом придорожном постоялом дворе, выбора особого не было, этот двор был единственным на многие версты пути. Эйта поежилась, вокруг слишком много было недовольства, даже ненависти.
– Ох ты ж, - тут же крякнул Добрыня.
– Что?
– испуганно спросила Лада, хватая мужа за руку.
– Повезло нам, - вздохнул Добрыня.
– Вон люди купца Саломея стоят, а вон там, - он указал в противоположную сторону, - дружинники князя Пересвета. Саломей с Пересветом не ладят.
– Только и всего?
– удивилась Лада.
– А я-то подумала, - но, заметив усмешку Эйты, осеклась.
– И что сильно не ладят?
– осторожно спросила она.
– Смертоубийство будет, - пожала плечиком Эйта, голос ее при этом был совсем обычным, будто говорила о том что солнце за край леса зашло.
– Так может не будем тут останавливаться?
– испуганно раскрыв глаза предложила Лада.
– Уедем, Добрыня, пожалуйста.
Добрыня мялся, с одной стороны он хорошо знал что одного неверного слова будет достаточно, чтобы дружинники сцепились с купеческими людьми, но с другой, они весь день провели в седле, а устраиваться с женщинами на ночлег в лесу было не менее опасно.
– Добрыня, - окликнул мужчину один из дружинников Пересвета.
– Ты ли это?
– Никита, - узнал старого сослуживца мужчина, и тепло обнял приятеля.
– Сколько же лет мы не виделись?