Фабий Байл. Живодер
Шрифт:
«Может, мы тебя простили», — буркнул Бриай.
— Это было бы очень кстати, — отозвался Арриан. Он чувствовал на себе взгляды ищеек и знал, что те подслушивают. Наверняка решили, что он сумасшедший. Собственно, он и был сумасшедшим. Арриан себя не обманывал. Он понимал, что его рассудок — это поле боя, перепаханное воронками прежних травм. Из-за Гвоздей в черепе, операций старшего апотекария и самолечения он временами наполовину выпадал из реальности. И все же лучше оставаться немного сумасшедшим — так легче выжить в этом месте.
В тронном зале было полно народа.
Арриан ощущал, как все напряжены. Это чувствовалось по запахам пота и мускуса. Для обычных ищеек Благодетель был просто сказкой, которую рассказывали родители. Они никогда не видели его самого и не слышали его речей. С мутантами дело обстояло иначе. Веру в него им прививали с детства. Когда Арриан шел к трону, многие пали на колени, выкрикивая имя своего бога.
— Патер Мутатис!
— Патер Мутатис!
— Патер Мутатис!
Интересно, что бы на его месте учудил Саккара. Арриан даже слегка обрадовался, что Несущего Слово с ним нет. Подойдя к трону, он выбросил эту мысль из головы.
— Приветствую, сестра! — Арриан преклонил колено. Никогда не вредно проявить немного уважения. Особенно в такой ситуации.
Игори восседала на троне, словно королева варваров древности, которую не смогла победить даже смерть. С тех пор как они виделись последний раз, у нее отросли волосы, и теперь ниспадали на плечи ледяной россыпью. Оголенную кожу усеивали белесые шрамы и выцветшие татуировки, а воинское облачение было потертым, но чистым. Со спинки трона свисала кобура с альдарским сюрикенным пистолетом — так, чтобы быть под рукой.
У ног Игори жалась троица звероподобных мутантов в строгих ошейниках. Когда Арриан приблизился к трону, они возбужденно заблеяли, поднялись, выставив оружие, и предостерегающе обнажили клыки. Игори двинула рукой — и звери снова опустились на корточки.
— Привет, брат, — отозвалась она.
— Игори, — Арриан демонстративно огляделся по сторонам, — я пришел в неподходящее время?
— Это целиком зависит от того, зачем ты явился. — Игори откинулась на спинку трона. — Он тебя послал?
Арриан помолчал. Вопрос выглядел обманчиво простым.
— Да.
Игори вздохнула и прикрыла глаза. Арриан ощутил, как все прочие зашевелились, и услышал, как по рядам побежал шепоток.
— Что ему нужно? — спросила она.
— Введен в действие протокол «Омега».
Шепот стал громче. Грубый и свирепый, словно рычали разъяренные псы.
Игори выпрямилась:
— Почему?
— Все сейчас идет… не очень хорошо, — ответил Арриан, стараясь не выдать голосом собственных опасений. — Довольно плохо, сказать прямо.
«Пораженец», — буркнул Бриай.
Арриан стукнул себя по голове, чтобы тот умолк, и встретился взглядом с Игори.
— Ксеносы — друкари — пошли войной на старшего апотекария и все его творения. Они уже убили множество вам подобных. И убьют больше, если вас не убрать подальше от опасности. Старший апотекарий желает, чтобы вы остались невредимы.
— А что, если мы не хотим убираться подальше от опасности? — Игори вздернула подбородок. — Мы не рабы, а урожденные воины. Что, если мы хотим остаться? Защищать это место от тех, кто решил его осквернить?
Арриан посмотрел вокруг.
— Это ваше право. Он не будет заставлять тебя уйти. Я тоже не буду заставлять тебя уйти. Но протоколы введены, и твои братья и сестры прибывают прямо сейчас, даже через Паутину. Редут «Омега» ждет.
— А ты будешь там?
— Нет. — Арриан улыбнулся. — Не нам узреть землю обетованную.
— Ты решил остаться, — заметила она и прыжком вскочила на ноги. — Нет. Нет, так не пойдет. Мы служим ему. Мы — его воины, его клинок. Почему он отказывается от нас?
— Тебе придется спросить у него самого, сестра. Но я скажу так… Лучше скрыться и процветать, чем умереть из гордыни. — Он снова огляделся. — Уходи, сестра. Беги и живи. Как он и просил тебя. Пусть чудовища пожирают себя сами.
Арриан еще раз улыбнулся, на этот раз более тепло.
— Позволь нам сгореть не отягощенными твоим криком. — Он низко поклонился. — Послание доставлено. Я ухожу, чтобы дать тебе время подумать.
Он повернулся, чтобы уйти.
— Я бы умерла за него, — тихо произнесла Игори.
Арриан остановился.
— Он не хочет, чтобы ты умерла за него, сестра. Он хочет, чтобы ты жила. Что бы ни случилось, как бы ни завершилась его история, он хочет, чтобы ты жила.
Он огляделся, увидев море сосредоточенных лиц — человеческих, но насколько же более человечных.
— Помни об этом.
У планеты не было имени. Это был один из многих старушечьих миров, которых хватало внутри Ока. Осколки забытой империи. Консорциум занял часть их — насколько здешние миры можно было занять — под склады снабжения и испытательные лаборатории.
Но этот не был ни тем, ни другим. Фабий выбрал планету специально — за относительную отдаленность. Даже во времена расцвета империи альдари это место, похоже, считалось захолустьем. Фабий обнаружил его по чистой случайности, когда исследовал Паутину. Это был мир, полный костей и руин, в котором не осталось ничего, что могло бы привлечь даже самых нетребовательных мародеров. Другими словами, мир, идеально подходящий для его целей.
«Сорокопут» сделал круг над посадочной площадкой — изрытым воронками сооружением, заново укрепленным и патрулируемым боевыми сервиторами собственной разработки Фабия. Бортовые датчики показали, как они выбегают в поле зрения — паукообразные автоматы с мясистыми лицами клонов, скрытыми под бронированными колпаками. Их спаренные тяжелые пулеметы, вращаясь туда-сюда, следили за идущим на посадку кораблем. Броня Фабия автоматически синхронизировалась с когитаторными системами сервиторов, и, получив мысленную команду, автоматы опустили оружие и отступили обратно в руины, скрывшись из виду.