Фабрика грез
Шрифт:
— Ты все знала и ничего не говорила, — прошептал Кендрик.
Женщина, сидевшая перед ним, казалась странной. Она как машина. Он не мог поверить, что перемены в Изабель настолько глубоки. Она выглядела так же, прежняя элегантная блондинка, но словно облицованная камнем. Безупречная скала. Это правда, что уже давно между ними нет близости Но почему-то он не осознавал этого. Или осознавал не полностью. И то, что он спал с другими, было как бы само собой разумеющимся. Ему стало страшно.
— А почему это должно меня беспокоить, дорогой? Мы вполне преуспевающая пара.
Сэм уставился
— А как насчет любви, Изабель? — тихо спросил Сэм.
— Мы же когда-то любили друг друга?
Она посмотрела на него спокойным, невозмутимым взглядом.
— Это было очень давно.
Он сделал еще одно, последнее усилие:
— Изабель, не может быть, что ты говоришь правду.
Нет. Должно быть в твоей жизни что-то большее, чем приемы, ленчи с женами влиятельных людей. Ты же не можешь быть такой поверхностной, мелкой. Ну скажи, что ты меня ненавидишь. Что ты ревнуешь к ней. Что ты хочешь, чтобы все это прекратилось. Скажи хоть что-нибудь.
Намеренно медленно Изабель потянулась к своей сумочке, вынула оттуда серебряную пудреницу от Шанель, открыла ее со щелчком, посмотрела на себя в зеркальце, добавила пудры на кончик носа. Потом она закрыла пудреницу и повернулась к мужу.
— А почему я должна говорить такое, Сэм? Это была бы ложь. — Она кивнула в сторону кипы газет. — Роксана хвасталась перед Джордан тобою. Я не могу это принять. Я не могу испытывать унижение. Если ты сумеешь со всем этим справиться, мне не придется повторять подобное еще раз.
Кендрик покачал головой. Потом повернулся и пошел к двери.
— Куда это ты отправляешься? — сердито спросила Изабель.
— Я иду навестить Роксану Феликс, — сказал Сэм.
— Ты не можешь так поступить! — зашипела она, распаляясь.
Он повернулся к жене, его глаза наполнились печалью.
— Могу, Изабель. Я люблю ее. Я не понимал этого до сих пор. А теперь понял. Когда найду Роксану, я попрошу ее выйти за меня замуж.
Изабель Кендрик побледнела, ошарашенная.
— Я не могу больше так жить, — тихо сказал Сэм. — Примет Роксана мое предложение или не примет, я хочу развода..
Он вышел.
— Просыпайся.
Меган зашевелилась, пытаясь вытащить себя из сна, вынырнуть из тепла, исходящего от Зака Мэйсона, сильные руки которого обнимали ее за плечи. Когда наконец она пришла в себя, голову и тело пронзили одновременно боль и удовольствие. Воспоминание о прошедшей ночи вызвало нежные ощущения в чреслах и радостное головокружение, которое не имело никакого отношения к голоду. Первая сознательная мысль смутила Меган: надо убедиться, что Заку понравилось.
Глупо было сомневаться, упрекнула она себя, едва открыв глаза и посмотрев на него.
— Эй, милая, мне очень жаль, но нам пора в путь, — вздохнул Мэйсон.
Она застонала.
— Да я спала не больше часа.
Через десять минут после того, как они кончили заниматься любовью, раздался шум вертолета и они увидели сигнальные огни над деревьями. Вертолет кружил над ними всю ночь. Зак вышел из укрытия, пытаясь привлечь внимание, махал одеждой, всем, что было под рукой, но, конечно, его не могли увидеть. Густые кроны деревьев не давали возможности пробиться даже свету прожекторов. Около трех часов Зак сдался и вернулся обратно. Он обнимал Меган, гладил и целовал, пока она не заснула на заре.
Мэйсон совсем не спал. Хорошо, что он привык не смыкать глаз ночами. Когда Меган заснула, Зак тихо выскользнул из шалаша и пошел искать еду и воду. Им необходимо съесть хоть что-то, если они намерены выбраться отсюда.
Тем более что вывихнутая лодыжка Меган плохо выглядела. Больше он не позволит ей идти. Зак подумал, что она сильнее страдает от боли, чем показывает.
Он нежно посмотрел на нее, вернувшись. Меган спала.
Светлая челка, совершенно не шедшая ей, свисала над умненьким лбом с темными густыми бровями. Мягкие губы полуоткрыты во сне, рука неловко свисает над тяжелыми красивыми грудями, которые так замечательно отвечали на его ласки ночью. Зак ощутил желание защитить ее. Оно было таким сильным, что стало трудно дышать. Он удивлялся себе. Он, Зак Мэйсон, звезда рока, на которую все молятся, который переспал с миллионом потаскушек из тех, что обычно вьются вокруг музыкантов, и десяти миллионам, если не больше, отказал, он, который мог выбирать среди самых лучших восходящих звезд и красавиц моделей, наконец влюбился. Он просто сражен этой смущающейся, умной, неловкой, но решительной малышкой-идеалисткой, сотканной из противоречий. Хорошенькой, не более того, наивной, храброй, его Меган.
Да, самое подходящее время найти настоящую любовь, Мэйсон. Когда хочешь есть и заблудился в джунглях.
— У тебя было по крайней мере час пятнадцать, — сказал он. — Перестань хныкать и поднимайся. Я думаю, мы выберемся отсюда к заходу солнца.
Меган радостно улыбнулась:
— Правильно!
— По крайней мере мы знаем, что нас ищут.
— И это правильно. — Она наклонилась и потянулась за майкой, — А что ты там делаешь?
— Сервирую завтрак в номер, — весело ответил Мэйсон, пристраивая все, что нашел, на пальмовый лист.
Он сумел отыскать кокос в гранитной расщелине. Еще пару съедобных листьев — корицы, как подсказал ему нос.
Горсть маленьких розовато-белых фруктов размером с яблоко, густо усеявших кусты, что росли слева от их шалаша.
Они смотрели на все это с некоторым сомнением.
— Значит, ты можешь назвать себя добытчиком? — засмеялась Меган.
— Я вообще против того, чтобы женщины обладали какими-то правами. Не хочу, чтобы меня лишили естественных инстинктов, — заявил Зак, осторожно разделывая кокос. Он протянул Меган половину. — Значит, этим не отравимся?
— Есть только один способ выяснить, — ответила она и, прежде чем Зак успел остановить, откусила. Вкус мокрой ваты. Но она проглотила.
— Это действительно кокос, — сказала Меган. — Совершенно безвкусно, но абсолютно безопасно.
Несколько минут они молча ели; Меган пыталась передать большую часть Заку, а он отказывался в ее пользу. Фруктового сахара было немного, но на их пустые желудки он произвел впечатление — энергии сразу прибавилось. Как только Мэйсон проглотил последний кусочек кокосовой мякоти, он поднял Меган на ноги и подхватил под колени.