Факир против мафии
Шрифт:
«— Главная новость дня касается кризиса власти в Литве, — сообщил румяный ведущий программы новостей. — Сегодня утром президент Литвы Юргес Василяускас подал в отставку. Обязанности президента будет временно исполнять спикер литовского парламента Пятрас Сонгайло. Наш корреспондент Иван Фоменко задал ему несколько вопросов…
На экране возникло широкое и флегматичное лицо Пятраса Сонгайло.
— Господин Сонгайло, — обратился к нему субтильный корреспондент, — связь бывшего президента Василяускаса с мафией уже доказана?
Сонгайло откашлялся и ответил спокойно и деловито:
— Специальная
— А что вы скажете об убийстве помощника советника президента по национальной безопасности Регины Смайлите? Вы не считаете это политическим убийством?
Сонгайло вздохнул, как человек, которому приходится принимать очень тяжелое, но необходимое решение, и сказал:
— Безусловно. К сожалению, коррупция проникла во все звенья исполнительной власти. Мне грустно это признавать, но я полагаю… вернее, даже не я, а специальная комиссия сейма полагает, что госпожа Смайлите была связана с русской мафией. Имя убийцы уже известно. Он давно числился в розыске и, по некоторым данным, был личным телохранителем у российского бизнесмена Юрия Отарова. Кстати, насколько я знаю, ваши власти уже задержали Отарова. Думаю, нам придется разбираться в этом деле вместе. Мы, со своей стороны, готовы к сотрудничеству.
Картинка на экране сменилась.
— А теперь о других новостях… — снова забубнил ведущий».
Меркулов нажал на кнопку пульта и выключил звук. Повернулся к Турецкому.
— Ну что, Саня, похоже, дело сдвинулось.
— Похоже, — кивнул Турецкий.
Александр Борисович сидел за столом, лениво помешивая ложечкой чай.
— Санкцию на арест Отарова мы получили, — продолжил Меркулов. — Обвинение в убийствах ему предъявлено. Подонку уже не отвертеться. Кстати, ты решил, кого отправляешь в Вильнюс для сбора доказательств?
— Мишу Довганя, — ответил Турецкий. — Он работает в следственной группе почти с самого начала, поэтому знает тонкости. К тому же парень толковый, справится. Я уже связался по этому поводу с генеральным комиссаром. — Турецкий отхлебнул чаю и кивнул на экран телевизора. — Вовремя он подал в отставку.
— Василяускас-то? — Меркулов кивнул. — Да уж. Теперь правительство Литвы не сможет заявить, что «Литва продана Москве». Главари русской мафии арестованы. Сонгайло должен быть доволен.
На столе у Меркулова зазвонил телефон. Он снял трубку:
— Да… Так точно… Сейчас буду.
Меркулов положил трубку на рычаг и посмотрел на Турецкого.
— Генеральный вызывает почему-то меня одного на разбор полетов.
— Все правильно, ты — руководитель операции, а я — исполнитель.
— Может быть, может быть… А ты встречаешься с ребятами?
— Да, в восемь.
— Сильно не напивайтесь. На всякий случай, вдруг еще понадобишься. Кстати, как твоя Ирина?
— Нормально. Обещал ей, что на выходные обязательно поедем в дом отдыха. Вдвоем — Турецкий с мрачной иронией во взгляде посмотрел на Меркулова. — Смотри, Костя, если ты и на этот раз все мне испортишь, я уволюсь.
— Это будет самое глупое, что ты сможешь придумать, — невозмутимо парировал Меркулов.
— Почему? — прищурился Турецкий.
— Ну посуди сам. У Ирины твоя «чертова работа» вот уже где! — Константин Дмитриевич выразительно провел ребром ладони по шее. — Если по моей вине сорвется и эта ваша поездка в дом отдыха, она подаст на развод.
При словах о разводе Турецкий поморщился.
— Ну и к чему ты клонишь? — недовольно спросил он.
Меркулов усмехнулся:
— А к тому, дружище, что кому ты будешь нужен — старый да одинокий? Ты же совсем пропадешь без работы. Вот и выходит, что при любом раскладе с работы тебе уходить не резон. Это твоя судьба, Турецкий, смирись с ней. — Меркулов глянул на часы и нахмурился. — Ладно, Саня, мне пора отчитываться. А Филе Агееву передай, что он родился в рубашке. Я за него столько копий сломал, что и рыцарю Айвенго не снилось. Пусть дышит спокойно, но постарается больше не делать глупостей.
— Передам, — пообещал Александр Борисович.
Турецкий поднялся со стула, и коллеги вышли из кабинета.
Однако через час, когда Турецкий уже собирал сумку, чтобы пойти домой, Меркулов зашел к нему в кабинет. Сел на краешек стола, весело посмотрел на Турецкого и сказал:
— Генеральный был сегодня у президента.
— И как? — поинтересовался Александр Борисович.
— Дело в шляпе, — ответил Меркулов. Затем изобразил на своем лице дежурную улыбку и произнес казенным голосом, подражая дикторам телевидения: — «В личной беседе президент России поблагодарил генерального прокурора страны за отлично проведенную операцию по выдворению российских преступников из Литвы на территорию России. А также за квалифицированное следствие и помощь наших следователей полиции Литвы». — Тут Меркулов усмехнулся и добавил: — Правда, никаких фамилий он при этом не назвал. Так что на этот раз останешься без часов с дарственной надписью. Будешь простым безымянным героем. — Константин Дмитриевич весело посмотрел на Турецкого и уточнил: — Сильно расстроился?
Александр Борисович усмехнулся:
— Смертельно. Но думаю, как-нибудь переживу.
— Ребятам передай, что к ним никаких претензий, — сказал Меркулов. — Кстати, они уже получили деньги?
Турецкий кивнул:
— Угу. Денис сегодня утром встречался с матерью Елены Канунниковой. Старушка не очень ладила с дочерью, и теперь ее мучает совесть. Денис заверил ее, что убийцы найдены и арестованы, и на радостях старушка не только заплатила по счетам, но даже выплатила агентству премию.
Меркулов присвистнул.
— Счастливчик, — завистливо сказал он. — Вот выйду на пенсию и тоже открою детективное агентство. Куплю себе трубку и сооружу камин в гостиной. А тебя возьму к себе в качестве доктора Ватсона. Пойдешь?
Турецкий покрутил головой:
— Ни за что.
Меркулов поднял седые брови:
— Почему?
— Ты, Костя, бюрократ, — объяснил Турецкий. — А частный детектив должен быть по натуре художником.
Меркулов вздохнул:
— Правда?.. Ну ладно. Значит, придется закончить свой славный путь в доме для престарелых. А пока… — Он сунул руку в карман и достал фляжку коньяку. Поставил ее на стол. — Вуа ля!