Фактор Йоко

Николаос

Однако он едва не забыл про все сразу же, когда Z укусил его за внутреннюю сторону локтя, вгрызся грубо и глубоко, как ручная электропила. К счастью, это было слишком больно, чтобы даже вскрикнуть - просто спазм в горле, будто воздушная пробка. Дергаться он и не думал, хотя от боли помутилось в глазах. Под пальцами Z, сжимающими руку, стали появляться синие пятна. Скоро рука онемела, боль слегка отступила, но появились дрожь в теле и слабость, а равновесие становилось роскошью.

Казалось, что это длится вечно, и все время Лайнус старался

концентрироваться только на одном - чтобы не упасть. Он не знал, сколько Z выпил, и сколько еще там осталось. Почувствовал только, как тот оторвался и согнул его руку в локте.

– Держи так.

На сгибе просочились тонкие алые ниточки. Лайнус послушно прижимал к себе согнутую руку, боясь даже взглянуть на растерзанную рану, все еще не понимая, выжил он или нет. Ему было слишком плохо, чтобы думать, - почти безразлично. Даже на слезы не было сил.

– Уже… можно…?
– прошептал он еле слышно.

– Что?

– Падать…

Z засмеялся. Так звучит бездна, заполненная плещущимся счастьем по самые края, и его хотелось бы слушать и слушать. Если бы не смерть.

– А, да. Можно. Падай на здоровье.

Это было почти облегчение. Лайнус заскользил вниз, почувствовал удар здоровой рукой об пол, отозвавшийся во всем теле последней вспышкой боли. Когда его щека прижалась к полу, он внезапно нашел голову Эстеллы - ее застывшие глаза смотрели на него с полуметрового расстояния. Они казались живыми. Но вряд ли в этой комнате осталось хоть что-то живое, даже если оно врубило плеер в режиме приемника и танцует под “Evanescence”, как одержимое.

*

ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ

Недосказано и недослушано

Сердце бьется другими вершинами.

Кошмар не исчез вслед за сном.

Лайнус очнулся от нескольких легких пощечин. Он открыл глаза и увидел, что лежит на койке, а кто-то сидит рядом и немилосердно его тормошит. Полностью проснувшись и придя в себя, Лайнус заметил, что на Z другая одежда - какая-то майка, держащаяся всего на паре кожаных ремешков, да и в целом вид у него был отдохнувший и довольный. А еще он заметил, что Z выложил тела на полу рядком, бок о бок, и накрыл простыней, которая уже изрядно пропиталась кровью. Даже голова Эстеллы, судя по контуру, была на месте.

– Я думал, что ты уже не проснешься. Успел домой смотаться, поспать, потом на дискотечке поколбасился… Знаешь, удовлетворив свои мелкие потребности, я почувствовал себя гораздо лучше и теперь почти не злюсь на тебя.

Лайнус не улыбнулся - подозревал, что рано.

– С другой стороны, - продолжал Z, - только тогда я осознал, что вы собирались со мной сделать, чего лишить… Если я оставлю это так, подобное может повториться.

– Я никогда…

– Знаю. Никогда, ни за что, мамой клянусь. Я уверен, что ты искренен, - просто подбираю подходящую отмазку. А вообще

черт с ними, с отмазками, зачем мне эта головная боль? Я хочу убить тебя, и все.

Лайнус приподнялся на локтях и максимально вжался в холодную стенку.

– И все?!

– А что с меня, выродка, взять? Можно было бы еще трахнуть пару раз до этого… но обойдешься. Это и так доставит мне удовольствие, а других причин я не ищу. Я ведь не аристократ… как один мой знакомый… Был бы он на моем месте - прочитал бы вам четверым нотацию и отпустил с миром. Хотя, чтобы его поймать, вам понадобилось бы кислоты тыщ на десять… Кстати, а если бы я пожелал трахать тебя неделю в обмен на твою жалкую жизнь - ты бы согласился? Позволил бы мне… что угодно?

В голове Лайнуса что-то щелкнуло, сухо, как канцелярские счеты.

– Что угодно… Делай, что угодно!

– Так и думал, - сказал Z весело.
– Вот потому и не хочу - люблю сопротивление, а это слишком легко. Ну ладно, умница, убеди меня, что я не должен тебя убивать. Назови хоть одну причину, давай, напряги мозги.

– Все ведь обошлось…

– Не-а. Не твоя заслуга.

– Я… не хотел, чтобы кто-то пострадал…

– Если ты обо мне, то наверняка хотел. Не катит. Я теряю терпение, Лайнус.

Это было все. Лайнус моргнул от накатившихся слез и с отчаянием вперемешку со злостью бросил:

– Я сделал это ради Эстеллы! Я болел ею! Ты что, никогда никем не болел?
– И когда Z не среагировал, добавил: - И неужели никто никогда…

Тут в картинке произошло какое-то изменение.

– Не болел мной?
– спросил Z медленно.

– Не любил тебя.

Z дернул плечами, будто стряхивая сон, и поднялся с койки:

– Вот это может быть интересно… любофф-моркофф… и всякие безумства… Что ж, умница Лайнус, давай-ка проведем творческий эксперимент. Ты подкинул мне замечательную идею, и отныне от этого будет зависеть твоя жизнь.

Он пошарил в сумочке Эстеллы и нашел мобильник.

– Был у меня один знакомый, человеческий детеныш… не парень, а… Да я уже рассказывал эту историю Брику, а тебе не буду. Ты ее недостоин. В общем, мы давно не виделись, и вот сейчас я ему позвоню… нет, не позвоню. Я оставлю сообщение, длинное и подробное. И если его номер не изменился, если он все еще в городе, если он при всем этом захочет приехать, если-если-если… считай, что тебе повезло.

– Как давно вы не виделись?
– спросил Лайнус тихо.

– Лет пятнадцать.

Лайнус съежился и закрыл лицо ладонями.

Время ползло очень медленно, Z не подавал признаков жизни, и Лайнус сидел в одной позе и дрожал. Он мог только надеяться на то время, в течение которого Z не надоест ждать.

Он даже не среагировал, когда подъехала машина, это был звук из другой жизни. Чистый звук, который издают только первоклассные тачки.

Но даже увидев этого человека наяву, Лайнус не мог в него поверить. Парень, который вошел, был полной противоположностью тому, что он ожидал увидеть.