Фамильное проклятье
Шрифт:
Старушка, кажется, вовсе не скучала. Она с любопытством разглядывала прохожих, читала вывески и рекламные объявления на столбах, а когда подходила поближе, Стас видел выражение упрямой решимости на ее сухоньком личике. «Бабка будет стоять насмерть, – подумал он. – Что бы там ни было у нее на уме». Теперь, столкнувшись с преследовательницей лицом к лицу, Стас решил, что не стоит недооценивать опасность. У старух та еще закалка. Если уж такие выходят на тропу войны, можно ожидать самого худшего.
Через несколько часов начало смеркаться, повсюду зажглись фонари. К офису подкатило лимонное, нарядное
Пока все шло, как обычно. Но вот они проводили Фадеева, и у Стаса появилась возможность разглядеть вторую старушку. Она была выше и представительнее первой – в темном пальто и шали, в перчатках из светлой кожи. Отпустив такси, старушка проследовала к беседке во дворе и, достав из сумки газету, расстелила на мокром сиденье. Уселась, немножко поерзала, затем сложила руки на коленях и замерла. «Неужели до утра будет караулить? – расстроился Стас: ему не улыбалась перспектива провести ночь в машине. „А как ей там, на ледяном ветру?“ – одернул он себя. Но вот в окнах Фадеева погас свет и, неподвижная фигура внезапно ожила – старушка двинулась к подъезду. „Уж не собирается ли старая вешалка проникнуть в квартиру и разделаться со спящим Фадеевым?“ – испугался Стас. Выбравшись из машины, он метнулся было следом, но старушка, словно „подслушав“ его мысли, резко свернула в сторону. Стас вернулся за руль и медленно покатил за ней, отпустив на приличное расстояние, чтобы не спугнуть.
Старушка дождалась автобуса и проворно забралась по высоким ступенькам в салон. Держась вплотную к грязному боку автобуса, Стас время от времени поглядывал на окна. В освещенном салоне четко виднелась прямая спина объекта наблюдения. Иногда бабушка, приложив ладони к вискам, смотрела в окно, и Стас невольно притормаживал – будто она могла догадаться, что за ней наблюдают.
Старушка привела Стаса на улицу Яблочкова. Он проследил за ней, доведя ее до квартиры, записал адрес и по телефону сообщил его Пучкову, чтобы тот по своим каналам выяснил все остальное.
Утром шеф встретил Стаса радостной улыбкой.
– Я звонил своим ребятам, они все проверили. Через час вместе с участковым пойдешь к старушкам в гости. Фадееву я звонил – он слышит их имена впервые в жизни.
– И кто же они, эти интриганки? – поинтересовался Стас, с благодарностью принимая из рук Вероники Матвеевны первую «рабочую» чашечку кофе. – Бывшие разведчицы?
– Пока что, – с торжественным видом проговорил Пучков, – никаких криминальных деяний за бабушками не замечалось. Кстати, я не сказал? Они сестры. Василина Сергеевна Стешина и Елизавета Сергеевна Ивлева.
– Две слетевшие с катушек сестрички? – усмехнулся Стас. – Может быть, они на грани нищеты и решили подработать рэкетом?
– Или какой-нибудь конкурент Фадеева мог заказать бабушкам собрать сведения о нем, – внесла свою лепту в обсуждение Вероника Матвеевна. – В какой парикмахерской стрижется, где покупает галстуки, с кем встречается в нерабочее время, что предпочитает из напитков и так далее. Ну, вы понимаете…
Стас смутно себе представлял, как отреагируют старушки на появление участкового, да еще с ним в качестве сопровождающего. Удастся ли взять их на испуг? Если нет, то дело грозит затянуться и принести массу хлопот. Однако визит оказался даже забавным. Дверь открыла старшая сестра, Елизавета. Она была поменьше ростом и отличалась повышенной впечатлительностью. Младшая, Василина, не побоялась выказать визитерам свое неудовольствие. Бабушки были почтенного возраста – одной восемьдесят четыре, другой восемьдесят три, – но шустрые, живые, даже энергичные. И было очевидно, что Василина Сергеевна держала бразды в своих руках. К ней-то в первую очередь и обратился молоденький участковый, когда все расселись в большой и светлой комнате.
– На вас поступила жалоба, – заявил парень, делая вид, что копается в своем планшете в поисках этого документа. – Весьма добропорядочный гражданин Руслан Фадеев заявил, что подвергается с вашей, гражданочки, стороны преследованиям с неизвестными намерениями.
– Нас что, посадят на пятнадцать суток за мелкое хулиганство? – с иронией спросила Василина Сергеевна, и Стас едва удержал на своем лице серьезное выражение.
Однако участковому все было нипочем. Он сдвинул брови и заявил:
– Прошу разъяснить ваше поведение. Составим объяснительную записку, а там посмотрим, что делать дальше.
– А как нас выследили? – поинтересовалась Елизавета Сергеевна, ерзая на стуле.
– Милиция, она не просто так свой хлеб ест, – уклончиво объяснил участковый и строго посмотрел на старушек. – Расскажите, пожалуйста, зачем вы преследуете гражданина Фадеева?
– Мы его охраняем, – робко проговорила старшая сестра. – Ему, бедненькому, угрожает опасность.
– Опасность? Какая?
– Дело в том, что мы не знаем, – пожала плечами старушка. – Какая угодно. Он может утонуть, попасть под машину, удариться головой, да что угодно!
– И не думайте, что это бредни выживших из ума старых женщин, – нарушила молчание Василина Сергеевна. – Мы имеем дело с очень серьезным явлением.
Она с мрачной торжественностью смотрела на участкового, потом на Стаса.
– С каким явлением? – едва ли не одновременно спросили визитеры.
Василина Сергеевна пожевала губами и с явной неохотой ответила:
– С фамильным проклятием.
Настя Шорохова спешила на свидание с единственной подругой. Свидание назначила по телефону полчаса назад. Глаза Насти лихорадочно блестели, тоненькая фигурка девушки летела навстречу яростному осеннему ветру. Волосы цвета ржавчины растрепались, ветер бросал пряди прямо в лицо, и Настя сдувала их или отбрасывала резкими движениями. Прохожие сутулились и пытались поплотнее запахнуть на себе плащи и пальто; Насте же было совсем не холодно, ей было даже жарко.