Фанера над Парижем
Шрифт:
— Мама, ты невозможная! — закричала она, едва мы вышли на улицу. — За каким лешим ты здесь? Совсем крыша поехала? То на карниз тебя заносит, то к Коровину!
— Тот же вопрос могу задать и тебе: не поехала ли твоя крыша? — с достоинством парировала я.
— Я — другое дело, — пригорюнилась Тамарка. — У меня беда.
— У меня тоже.
Тамарка испугалась:
— Что случилось на этот раз?
— Пропал веник, — удрученно поведала я.
— Тьфу, на тебя, Мама! Мне не до шуток, — рассердилась Тамарка. —
Было очевидно, что она имеет в виду Марусю.
— Понятия не имею, — заверила я. — Природная скромность не позволяет мне совать нос в чужие дела.
Тамарка посмотрела на меня с издевкой, но возражать поостереглась, поскольку имела на меня непонятные виды. Впрочем, эти виды тут же стали мне ясны.
— Ты должна проникнуть в дом к Леле, — потребовала она.
Я опешила: «Только один раз залезла на карниз, а уже получаю такие сомнительные поручения!»
— Что значит — проникнуть? — воскликнула я. — Надеюсь, ты не заставишь меня воровать?
— Да нет, Мама, — отмахнулась Тамарка, — с этим я справляюсь и без тебя. Ты должна мне помочь в другом. Понимаешь, я вляпалась в дерьмо.
— На мой взгляд, ты никогда из него и не вылезала, — не упустила момента вставить я. — С тех пор как решилась заняться бизнесом, в одном ты, Тома, дерьме сидишь, но помочь друзьям я всегда рада. Ты же меня знаешь.
— Знаю, Мама, знаю, потому и обращаюсь к тебе. Беда! Беда страшная, на тебя только и надежда. Кстати, у тебя сегодня очень милый паричок — просто живые длинные волосы!
— Потому и живые, что мои, — гордо ответила я, чем парализовала Тамарку.
— Как твои? — столбенея, изумилась она. — Ты же свои оставила у стилиста. Ты же в стрижке на карнизе была!
— Черта с два! — радостно сообщила я. — К стилисту я носила свой старый парик, а мои волосы неприкосновенны. Ты уже дожила до того возраста, когда пора бы это знать, но что об этом толковать, когда есть темы и поприятней. Что у тебя за беда? Давай лучше к этому вернемся.
— Ты чокнутая, Мама, — констатировала Тамарка и тут же сообщила:
— Моя фирма на грани краха!
Я пришла в ужас, не ощущая уже того желания помогать Тамарке, которое испытывала буквально секунды назад.
— Бог ты мой, как это приключилось? — испуганно завопила я.
— Понимаешь, Мама, невзначай образовался громадный долг, за который меня просто пришьют (в лучшем случае), а началось все с того, что я собралась взять приличный кредит, и под него уже заключила контракт с очень крутым клиентом со стопроцентными штрафными санкциями.
Ужас мой все возрастал, с желанием помочь Тамарке происходило обратное. Точнее никакого желания вообще не осталось.
— Как могла ты так глупо себя повести? — возмутилась я. — Все твоя жадность! Говорила же, не доведет она тебя до добра, и вот результат!
— Не сыпь мне соль на раны, Мама! —
Я тупо смотрела на Тамарку, размышляя, какое отношение все это имеет к Леле, и не Лелин ли муж тот самый банкир, который пропал.
— Несколько дней мечусь по городу, — продолжила тем временем Тамарка.
— Конкретней, сколько?
— Мама, два дня как пропал банкир, буквально сразу после того, как ты очутилась на карнизе.
Я насторожилась:
— В чем дело, Тома? Ты связываешь эти события?
Тамарка рассердилась:
— Не будь дурой, Мама! При чем здесь ты? Просто поясняю: два дня пытаюсь деньги достать, потому что Перцев, сволочь, без компаньона денег не дает, а компаньон, ну, банкир мой, пропал. Уже два дня как исчез.
— Постой, как исчез? — изумилась я. — Его что же, украли? Или он сбежал?
— Не знаю, — смахивав слезу, сообщила Тамарка. — Перцев темнит, говорит, что он в командировке, вот я и прошу тебя сходить к Леле и узнать, куда ее муж делся. Срочно он мне нужен. Горю!
— Так Александр Эдуардович Турянский и есть твой банкир? — окончательно прозрела я и тут же прикусила язык, потому что из дома Коровина вышла Леля и, не замечая нас, побрела к своему «Мерседесу», оставленному на площадке среди других машин.
Тамарка равнодушно скользнула по Леле взглядом и прошептала:
— Мама, мне срочно, срочно нужна информация. Каждый день на счету.
«Так она не только, не знакома с Лелей, но даже и не видела ее никогда», — глядя на удаляющийся Лелин «Мерседес», сообразила я и поинтересовалась:
— А ты не можешь получить другой кредит?
— Нет, Мама, на таких условиях не могу. Уже пыталась, а Перцев, скотина, на все мои бумаги плюет, хотя там стоит его подпись. Ой, Мама! — Тамарка схватилась за голову. — Спасай! Если и в самом деле Турянский в командировке, то узнай хотя бы где. Но, чует мое сердце, там что-то нечисто. Не мог он меня так подставить.
Мое сердце тоже кое-что чуяло, но расстраивать Тамарку я не стала, пообещала этим же вечером посетить Лелю и все разузнать.
— Ой, Мама, а эту корову ты не можешь уговорить не приходить завтра к Коровину? — уже трогая с места свой «Мерседес», вдруг взмолилась Тамарка.
— Здесь, Тома, я тебе не помощник, — развела я руками. — Сама знаешь Марусю.
Тамарка Марусю знала, а потому плюнула и укатила, я же вернулась к Коровину — охота было посмотреть, как Роза отгадывает его мысли.