Фанфик Четверо лучших
Шрифт:
104. СС. Бунт
Главным было не терять голову, не поддаваться эйфории от чудом вырванной из рук судьбы победы Малфоев. Кого Волдеморт выставит на этот раз? Кого бы ни выставил, я не собирался отправлять на смерть детей. Впрочем, и без меня полно желающих привязать сопляков к чему-нибудь неподвижному, чтобы не вздумали соваться куда не следует. Поттер не в счёт.
Фенрир уже покоился в наколдованном гробу, с трудом вместившем его тушу.
Волдеморт долго раздумывал, прежде чем послать на
— Эйвери.
Я попытался задавить боль в груди. Талантливый рунист, гадатель, первый переводчик полной версии Эдды, — в том числе ради этого мы переубеждали Поттера, ради этого разрабатывали план, как Драко сжечь документы в кабинете Кингсли. А теперь его не станет. Если только ему хватит смекалки нарочно поддаться — светлые не будут добивать... Тут же я вспомнил о магии проклятого круга: из него живым выходил только один. А смерти светлого Эйдану не простят.
Однако рунист оказался не так прост, как я сначала подумал. Он помялся на краю круга, покашлял, отлично зная, что взгляды всех прикованы к нему, и вдруг отступил, пожимая плечами:
— Вы знаете, мой Лорд, что-то мне не хочется. Вызовите кого-нибудь другого.
— Что? — процедил Волдеморт. — Ты смеешь мне противоречить? Открытое неповиновение повелителю?
Он взмахнул палочкой, и в Эйвери полетела серебристая молния, которая, как мне было известно, должна была его убить. Лорд обезумел: ведь каждый человек на счету, а он и так уже потерял самых верных... Эйвери с размаху плюхнулся на задницу, покрутил головой, волосы на которой встали дыбом.
— Что?! — взревел Волдеморт, теряя остатки самообладания. — Ты ещё и умирать не хочешь?!
— А на меня молнии не действуют, — нагло ухмыляясь, поведал Эйвери. — Ни магические, ни обычные. Даже пальцы в розетку совал — не помогает...
— Пошёл вон! — рявкнул Лорд, тоже, видимо, сообразив, что убивать своих же ему не с руки. Змея-фибула на плаще у Эйвери подняла голову и пронзительно зашипела. Что-то жуткое и зловещее было в этом шипении, отчего даже Лорд рухнул в своё кресло.
— Что значит «не смей его трогать»? — пробормотал он. — Жалкая железка!
Эйвери таинственно усмехнулся, но сам тем временем, пятясь, двигался вдоль линии, очерчивающей круг, постепенно переходя на светлую сторону. Оказавшаяся на его пути Тонкс задумчиво отступила, давая ему дорогу, и он замер, поняв, что уже далеко зашёл. Тонкс обошла его вокруг; он настороженно следил за ней и за всеми светлыми, которые как по команде повернулись к нему.
— Предатель... Ещё один, — устало поведал миру Лорд. Эти его слова стали сигналом: Кингсли, секунду подумав, ухватил Эйвери за рукав и втащил в толпу. Я мысленно поздравил себя и Тёмных с победой, которую они одержали, сами не зная того.
Волдеморт не замечал, что за его спиной уже творится что-то странное: Пожиратели тихо перешёптывались, а братья Лестрейнджи, судя по мимике и жестам, отчаянно ругались, причём Рабастан пытался выпихнуть Рудольфуса куда-то вбок. По-видимому, вслед за Эйвери, который сейчас, настороженно косясь по сторонам, стоял между Молли
— Руквуд, — приказал Лорд. — Иди и умри за меня!
Августус медленно выступил вперёд, обратил к Волдеморту изуродованное лицо.
— А почему я должен за вас умирать, мой Лорд? — тихо спросил он. — Разве я должен быть вам благодарен за то, что вы со мной сделали?
Он говорил о наказании, которому Лорд подверг его несколько дней назад; я вспомнил, как Кэрроу не давали отлететь измученной душе, как стыдливо потупился Макнейр, рассказывая, каким образом он удержал Руквуда в здравом рассудке...
— Ты заслужил! — немедленно отозвался Лорд. — Признай это! Ты заслужил!
— Вы тоже, — не меняя тона, отозвался Августус. В ту же секунду здоровенная рысь проскребла когтями по паркету, извернулась, балансируя коротким хвостом, и бросилась бежать. Руквуд, прижав чёрные уши к голове, промчался вдоль черты, и на этот раз Волдеморт не скупился на заклинания. Августус тоненько взвизгнул, когда одно из них опалило ему шерсть, прыгнул в расступившуюся толпу и пёстрым мохнатым мешком свалился под ноги заместительнице начальника Отдела Тайн Урсуле Шервингофф, которая смотрела на него так, как смотрят на воскреснувших мертвецов. Видимо и вправду что-то было, слухи из ничего не рождаются...
Рабастан рухнул перед братом на колени, молитвенно сложив руки: умолял бежать на сторону светлых. Руди мотал головой и пытался отцепить его пальцы от своего плаща, показывал куда-то себе через плечо. Там, куда он указывал, обнаруживался Макнейр, по-прежнему невозмутимый.
— С меня хватит! — прошипел Лорд. — Трусы, болваны! Моя змея умнее и храбрее вас! Я выставляю Нагайну!
Это был мой шанс. Покрепче сжав в кармане горлышко колбы, я шагнул вперёд.
105. СС. Нагайна
Меня никто не остановил, а сам я тут же отрешился от всего, что происходило за моей спиной. Передо мной была цель, она медленно извивалась на полу, сворачивалась кольцами, чтобы удобнее было нападать, — и эту цель я должен был поразить во что бы то ни стало.
Нагайна, по-видимому, удивляясь тому, что я не пытаюсь напасть, не спешила и сама. Пришлось вытащить палочку и пустить в змеиную морду Жалящее заклятие. Нагайна сердито зашипела, замотала головой и вдруг выпрямилась, взвилась в воздух. Я успел отскочить, и змеиное тело тяжело шлёпнулось рядом.
— Ты так и будешь убегать, предатель? — спросил Волдеморт, но я не обратил на него внимания. Нагайна собралась с силами ещё раз; в последний миг я метнулся в сторону. Не давая змее прийти в себя, я сам бросился на неё, прижал её голову коленом к полу, выхватил колбу и сунул прямо в раскрытую пасть. Нагайна дёрнулась, колба исчезла в её глотке, но, к ужасу моему, не разбилась. Нужно было сделать что угодно, только чтобы яд василиска коснулся Нагайны, и поэтому я ещё несколько раз увернулся от бросков разъярённого чудища. Но удача не могла сопутствовать мне вечно, я знал это, так как был фаталистом; и вскоре Нагайна, падая, задела моё плечо, развернула меня в сторону, пол и потолок поменялись местами, и я понял, что змея уже обвивается вокруг меня...