Фанфик Четверо лучших
Шрифт:
— Гарри, прекрати! — воскликнул Драко, но сам, по-видимому, боялся подходить.
— Гарри, — начала МакГонагалл и замолкла. Она тоже не знала, что сказать, да и вряд ли мальчик услышал бы сейчас кого-нибудь.
Он устало прислонился к косяку плечом, отвернувшись от нас всех, а трещины продолжали расширяться.
— Твою же мать! — с чувством сказал Макнейр и, аккуратно поставив секиру у стены, без страха направился к Поттеру. Я хотел было его остановить, но сдержался. Если не палач, то кто ещё найдёт правильные слова для ребёнка, который и сам считает себя
Макнейр остановился у Гарри за спиной, не закрывая его от нас.
— Не, ну если хочешь мозгоёбством заниматься, то это я не против, — спокойно сказал он. — Людей только пожалей. Они за тебя своей шкурой рисковали.
Гарри обернулся с таким видом, будто не понимал, где находится и с кем говорит. Потом, судя по выражению лица, узнал Уолдена.
— Ты? — недоумённо спросил он. — И это ты мне говоришь?
— Ага, — подтвердил Макнейр. — Не я же сейчас себе мозги трахаю.
Гарри скривился, отступил и упёрся спиной в косяк.
— Тебе-то что? Тебе-то уже всё равно! — дерзко заявил он. Я отметил, что трещины замерли. — Ты уже забыл, как это, в первый раз...
— Не равняй себя со мной! — жёстко сказал Макнейр. — Ишь, выискался!
Гарри фыркнул.
— Я ещё хуже, чем ты, понятно?! — с обидой выкрикнул он.
— Ну давай ещё пиписьками померимся, — иронично предложил Уолден, и мне захотелось смеяться. Как я раньше не разглядел в «туповатом исполнителе» тонкого психолога и мудрого философа?
Макнейр тем временем совершил почти неуловимое движение и вытащил из ножен на поясе ещё один клинок.
— Видишь? — спросил он и поднёс его Поттеру к носу. Тот не испугался, посмотрел на своё отражение. — Он может быть испачканным в крови или грязи, может покрыться плесенью, но под ними он будет таким же чистым, как сейчас. Что бы его ни окружало, он чист. Для чего бы его ни использовали, он чист. Теперь понял?
— Я... чист... — повторил Гарри, заворожённо глядя на лезвие. — Я чист...
— Вот и умница, — одобрил Макнейр. — Быстро ловишь. А вообще, спасибо. Мы все у тебя в долгу.
Гарри обернулся и посмотрел на нас, и почти шестьдесят человек встретили его взгляд. Я обернулся тоже, взглянул на лица, на которых постепенно появлялась радость. Лишь почти все Пожиратели, теперь уже бывшие, держались с опаской, и я их понимал. А Руквуд был всё ещё в аниформе, и сидящая прямо на полу Шервингофф обнимала его лобастую голову, гладила уши с кисточками.
Первым себя в руки взял Скримджер.
— Объявляю Тёмного Лорда окончательно побеждённым! — громко сказал он. — Теперь же нам надо решить, что делать с его сторонниками. Я предлагаю для начала отправить их в камеры предварительного заключения аврората, затем собрать все материалы, созвать Визенгамот...
Изменения в Гарри произошли мгновенно. Только что он был едва пришедшим в себя юношей, сейчас на его месте стоял сиятельный лорд Поттер в благородном гневе.
— Хватит! — рявкнул он. — Хватит, вы, ревнители справедливости! Иначе это, — он показал в сторону бездыханного тела Волдеморта, — это никогда не кончится, это повторится через сто,
— Гарри! — ахнул Кингсли.
Тот скривился.
— Вас испугало слово «лорд», верно? Вы считаете, что я способен продолжить дело того, кого только что убил? В таком случае, кнат вам цена!
Голос его гремел и набирал силу, было в нём что-то от Дамблдора и от Волдеморта одновременно; и те, кто ещё не распознал его магию, не сомневались даже, что она необычайно могущественна.
В этот момент поднялась с пола Урсула Шервингофф и заговорила:
— Я, как заместитель начальника Отдела Тайн Джейка Филипсона, заявляю, что на всех бывших Пожирателях Смерти отчётливо видны следы недавно исчезнувшего заклятия. К какому классу оно относится, покажет экспертиза, однако уже сейчас можно утверждать, что оно направлено на подавление воли. Преступления, совершённые под подобным воздействием, преступлениями не считаются!
— Подтверждаю, — произнёс её коллега, и я вспомнил, что это и есть Джейк Филипсон, неуловимый начальник отдела. Однако какими же чарами она воспользовалась, чтобы разглядеть наложенную лично мной обманку, которую так опрометчиво Лорд дал мне прямо в руки?..
— И вообще, — виновато сказал Кингсли. — Все материалы личных дел, начиная с семидесятого года, таинственным образом были уничтожены и восстановлению не подлежат. По какой-то случайности уцелели только дела Беллатрисы Лестрейндж, Фенрира Сивого, Питера Петтигрю и самого... Волдеморта.
— Теперь нужно найти Питера, пока он не натворил дел, — озабоченно произнёс Люпин, но его прервал голосок Луны Лавгуд:
— А я знаю, где он. Он под книгой.
— Что вы говорите, мисс Лавгуд? — удивился профессор Флитвик. Я подошёл к валяющейся на полу Книге Мерлина и на глазах у всех поднял её.
— М-дя... — сказал я, рассматривая раздавленную крысиную тушку. — Надо было сначала бросить фолиант...
Кто-то позади меня фыркнул, раздались смешки, и только теперь я понял, что люди по-настоящему в шоке, а значит, сейчас вполне может последовать взрыв, который обернётся либо всеобщей истерикой, либо дракой. Второе было хуже.
— Так! — вдруг заявил Грюм, начиная засучивать рукава. — Я не знаю, что там с документами, но личные счёты никто не отменял!
Я понял, про кого он, но на пути Аластора уже стоял Скабиор, прикрывая собой сжавшегося Барти.
— А ты, дядя, кто вообще такой? — ласково спросил он, двумя пальцами беря мстителя за лацкан пиджака. — Что-то я тебя раньше не встречал, а?
— А ты? — набычился Грюм.
— Так вот, — так же ласково продолжал Скабиор, стряхнув с Грюма невидимую пылинку. — Тронешь его хоть пальцем — я тебе глазик-то выковыряю. И ещё что-нибудь до кучи, понятно?