Фанфик Клятвопреступник
Шрифт:
Наступила тишина. Драко облегченно вздохнул и уставился на покрывало. Удивительно, как быстро могут меняться планы. Он надеялся, что слизеринцы простят его за то, что он торговался их жизнями, играл ими, словно фигурами на шахматной доске.
Юноша угрюмо скривился. Дамблдор ведет точно такую же партию, и Драко это совсем не нравилось. Происходящее все больше и больше напоминало игру между Дамблдором и Волдемортом, где фигуры жертвовались или спасались сообразно их полезности. Но Малфои не позволяют собой играть. Что сделают игроки, если их
«Я не буду ничьей пешкой, — мрачно подумал Драко. — Я стану делать лишь то, что нужно мне, и если это значит, что сейчас мне лучше поступить так, как велит Дамблдор, так тому и быть. Но если мне придется сделать что-то, что ему не понравится, плевать. У отца есть его рыцари, у меня — мои слизеринцы. Это больше не игра, — решительно заключил юноша. — Это политика и готовые к бою армии на каждой из сторон». А в политических манипуляциях Драко не собирался уступать никому.
— Значит, ты остаешься? — мягко спросил Гарри.
— Да, Поттер, я остаюсь.
— Малфой… — заговорил гриффиндорец и оглянулся на дверь, чтобы убедиться, что никто их не подслушивает. — Насчет твоего предложения…
Драко с любопытством взглянул на него.
— Я бы пошел с тобой.
Слизеринец едва заметно улыбнулся.
— Я надеялся на это. Я… хотел поблагодарить тебя… за то, что ты сделал.
— Я не сделал ничего особенного, — запротестовал Гарри.
— Сделал. Никто раньше не защищал темного мага. Никогда.
— Ты не можешь знать этого наверняка.
— Могу, — Драко глубоко вздохнул. — Об этом не знает почти никто со стороны… Каждый темный маг может видеть прошлое, видеть воспоминания своих предков. Никто не знает, почему — может из-за того, что мы позволяем магии управлять нами, отдаемся на ее волю.
Гарри немного подумал и сказал:
— Так вот как ты узнал о девушке, которая нарисовала драконов в вашей летописи?
— Ты это запомнил? — ошеломленно прошептал Драко.
— Я думал об этом, — пожал плечами гриффиндорец. — Ты как будто не знал ее, пока не попытался вспомнить, — он отвел взгляд. — Хотел бы я вспомнить хоть кого-нибудь из моих родных.
— Я не знаю о ней всего, знаю только, как она умерла. В том-то и ирония — мы видим лишь последние минуты перед их смертью. Вот почему я знаю наверняка, что никто и никогда не пытался защитить Малфоя. Или любого другого темного мага. Мы все знали бы об этом.
— Каждую ночь ты видишь, как они умирают?
— Я не вижу их, — покачал головой Драко. — Я словно становлюсь ими. Чувствую то, что чувствовали они, умирая или спасаясь от погони. Но не каждую ночь. Обычно такие сны снятся мне несколько раз в месяц. Хотя в последнее время они почему-то повторяются слишком часто…
— Это ужасно.
— Ничего не поделаешь.
Гарри ничего не ответил. Немного погодя Драко зевнул и начал потихоньку сползать с подушек, устраиваясь поудобнее под одеялом.
— Что ж, хоть и не хочется в этом признаваться, но мне нужно отдохнуть, — положив
— Угу, — Гарри поставил подносы от завтрака один на другой, чтобы эльфы забрали их позже, и направился к ближайшей кровати. — Странно, меня всего лишь оглушили, но я чувствую себя так, словно сражался с целой толпой.
— Ты сражался, — сказал ему Драко, глядя, как гриффиндорец откидывает одеяло и укладывается в кровать. Только теперь он обратил внимание, что на Гарри все еще надета вчерашняя одежда. Что вполне объяснимо, — подумал он, — добрая воля Снейпа была небезгранична: он позволил гриффиндорцу остаться в подземельях, но ему и в голову не пришло доставить ему смену одежды.
— Эй, Малфой, — окликнул его Гарри. — В чьей постели я сплю?
— Нотта, кажется. А что?
— Просто хотел убедиться, что это не кровать Крэбба или Гойла.
— Нет, они ближе к выходу.
— Вроде охраны?
— Наверное, — Драко подтянул одеяло и перевернулся на живот, осторожно оставив правую руку снаружи.
— Когда твои друзья вернутся, они по-прежнему будут меня задирать?
Драко хмыкнул.
— Я им намекну, что мы больше не ненавидим тебя. Могу даже дать слово, что если нам придется держать здесь осаду, тебе тоже найдется местечко.
— Даже если Снейп все еще ненавидит меня?
— С этим ничего не поделаешь, Поттер. Вряд ли он когда-нибудь перестанет. Но он сможет вытерпеть твое присутствие, если я попрошу.
— О…
Драко снова зевнул и закрыл глаза.
— Малфой?
— Спи уже, Поттер.
— Ты оставишь свечу гореть?
Драко сонно моргнул и открыл глаза, уставившись на неяркий оранжевый свет.
— Если ты не против.
— Я не против. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Несколько минут Драко лежал неподвижно, глядя на свечу и слушая ровное, спокойное дыхание Гарри. Теперь, когда кто-то находился рядом, Драко чувствовал себя намного лучше и невольно вспомнил первую ночь после прибытия, которую он провел в одиночестве в холодном больничном крыле, когда в окна стучали снежные вихри, а на стене в бледном лунном свете плясали острые тени. Сейчас стены освещал неяркий теплый свет, отражаясь от пузырьков на тумбочках и блестя на чем-то совсем рядом с Драко.
Юноша осторожно выпрямился. На простыне прямо перед ним лежал короткий черный волосок. Быстро взглянув на гриффиндорца, чтобы убедиться, что тот спит, Драко поднял волосок и поднес его к свету. Он был уверен, что это волос Поттера. Секунды шли, а юноша задумчиво вертел волосок между пальцами. Он понимал, что лишь благодаря своему невежеству Поттер может спасти волшебный мир и победить Темного лорда. Но это же незнание элементарных правил может погубить его: как можно быть настолько беспечным, чтобы оставить свой волос там, где его может найти темный маг? Драко улыбнулся. Если бы Уизли увидел его сейчас, то избил бы до полусмерти.