Фанфик Не имея звезды
Шрифт:
— Но...
— Ох, Ланс, я вам поражаюсь. Порой вы демонстрируете недетскую проницательность и блестяще оперируете дедукцией, но если вопрос касается вас лично, вы превращаетесь в среднестатистического первокурсника. Вы же видите, что некоторые преподаватели относятся к вам настороженно, почти враждебно, так что я считаю своим долгом сгладить это фактор. Ведь вы не против?
— Нисколько сэр!
— Вот и славно. А сейчас, перед тем как вас отпустить, у меня остался последний вопрос — что вы намерено делать со своими одногрупниками?
— Ничего сэр, — Геб применил навык — «невинная мордаха», которую даже тот
— Мистер Ланс, как говорят маглы — не вешайте мне лапшу на уши. Вам мало месяца отработок?
— Но вы же видите что они сделали с ней! — не сдержался мальчик, тыча пальцем в практически уничтоженную шестиструнную подругу.
— Мистер Ланс, — Флитвик говорил необычайно твердым тоном, не приемлющим препирательств. Обычно нахальный, даже наглый парнишка, тут же стушевался. — Вы должны запомнить, это не ваш приют и, слава Мерлину — не Скэри-сквер. До меня доносились слухи об этом месте, поэтому я вполне спокойно отношусь ко всем вашим выкрутасам. В конце концов, не стоит ждать от рыбы, что она начнет летать по небу.
Мальчик хотел блеснуть эрудицей, и заявить что существуют рыбы-летуны, но воздержался от такого смелого заявления, а профессор продолжил свою нотацию.
— Но я не потерплю открытого членовредительства. Драки и поножовщина, не приведут ни к чему хорошему.
— Но...
Тут профессор плавным движением палочки, молча леветировал на парту ученика пергаментный свиток и приободряюще кивнул. Мальчик развернул своеобразную посылку и вчитался в красивый, каллиграфический почерк.
«Бытовые заклинания, общие знания
... Solverus— распарывание одежды.
... Enodo — заклинание, развязывающее узлы любой сложности.
... Сapillum summittere— заклинание для роста волос.
...»
И еще около двух десятков других, судя по схемам взмахов и простоте формул, весьма нехитрых и совсем простеньких чар. Мальчик в недоумении поднял взгляд на хищно ухмыляющегося профессора.
— Мистер Ланс, вы уже продемонстрировали свои ум, проницательность и дедуктивный талант, но я еще не знаком с вашим воображением. Возможно, вы найдете применение этим знаниям. А сейчас, вам стоит вернуться в гостиную, если вы не хотите чтобы Филч низверг на вашу голову свои воды красноречия.
Гербер только кивнул, бережно убрал свиток в отдельный кармашек, в главное отделение, ныне пустующее, смахнул тюбик с клеем и выбравшись из-за парты, направился к двери. Уже у самого выхода, его окликнул Флитвик.
— Ланс, надеюсь вы понимаете, что вы нашли этот свиток совершенно случайно, скажем... вооооон в той куче ему подобных.
— Ээээ, да профессор, сам не знаю, зачем я к нему потянулся. Любопытство наверно.
— Да, — кивнул ухмыляющийся полурослик. — Любопытство ваше, на нынешний момент, главное оружие.
Парнишка вновь кивнул, блестя своими яркими, голубыми глазами, и уже собирался было уходить, как понял что забыл сказать «ритуальную» фразу, на которую, скорее всего, получит обычный «ритуальный» ответ.
— Спасибо, профессор.
—
Закрыв за собой дверь, слыша, как в кабинете вновь застучала счетная машинка, Герберт, прижимая к груди сумку, словно в неё хранились все богатства мира, поспешил к потайной лестнице, ведущей на первые этажи. Но если вы решили что парнишка собрался вернуться в гостиную, то вы плохо знаете Герберта Ланса. Нет, он вовсе не собирался спускаться в змеиное логово. Первокурсник спешил попасть в класс номер «22». Сердце требовало незамедлительно приступить к изучению столь любопытных чар, и парнишка был не в силах противиться этому зову.
16 декабря 1991 г. Хогвартс
Сегодня, в понедельник последней учебной недели семестра, в Хогвортсе начало творится полное безумие. Причем, это самое безумие, каким-то причудливым образом затрагивало лишь первый курс Слизерина. Началось все за завтраком, который был успешно сорван тем, что волосы Драко Малфоя неизвестным образом превратились в кактус, а Дафна Гринграсс обзавелась пышным коровьим выменем. Дети, визжа (очевидцы не могут вспомнить кто визжал сильнее — Гринграсс или Малфой) и толкая друг друга, поспешили к мадам Помфри, которая за пять минут свела на нет последствия каких-то мудреных зелий. Слизеринцы грешили на отнекивающихся Близнецов, даже не подозревая виновника сего деяния — отрывшего топор войны, бледнолицего предводителя несуществующей организации «Власть Мангустам», великого вождя Серое Перо, Герберта Ланса.
Ровно неделя и почти сто восемьдесят часов работы ушло на то, чтобы на приличном уровне овладеть простейшими бытовыми заклинаниями. Вообще, мальчик хотел потратить на них куда как больше — желательно все рождественские каникулы и месяц после них, но змеи реально достали. Каждый день, каждый божий день, эти рафинированные псевдо аристократы, пытались как-то насолить своему одногрупнику. Чаще у них ничего не выходило — спасала поддонная чуйка, но иногда Геб все же попадался на их уловки. Самое безобидное, что он пережил за эту неделю — висение вниз головой в течении часа, пока не ослабли чары. После этого у него часа три болела голова. Но вот настал тот день, когда каждое из двадцати пяти заклинаний было отработанно в достаточной мере, чтобы с их помощью устроить горячо обожаемым одногрупникам веселую житуху.
— Герберт, ты готов к контрольной? — улыбнулась мальчику МакДугал, одевшая сегодня под мантию какую-то кофточку бешенной расцветки.
— Конечно же нет! — завопил в притворном испуге голубоглазый парнишка. — А у нас сегодня контрольная?
— Ага, — посмеивалась Лаванда. — Итоговая за семестр.
— Мерлин, — всхлипнул мальчик. — МакГи меня съест.
Не самое золотое трио — Браун, Парвати и МакДугал, рассмеялись и прошли в класс, где уже собрались ученики двух факультетов. На их лицах, ну, на лицах почти всех присутствующих, было написано одно — «не виноватый я, отпустите пожалуйста к маме». Да, контрольная у Железной Леди, это та еще пытка. Сложнейшие вопросы, плюс весьма суровая проверка. А если получишь меньше чем «У», то можешь распрощаться с десятью баллами и готовиться к вечерней отработке. А уж от вечерней отработка с МакГонагалл, даже черти бы зарыдали в голос и покаялись во всех своих грехах.