Фантастические сказки
Шрифт:
– Давайте, смейтесь,- горько отозвался Поль.- Вы думаете, что очень остроумны, но со временем поймете правду.
– Не без некоторой помощи со стороны,- уточнил Пара-дайн.- В жизни не видел такого вруна. Тебе не кажется, что ты отменно сочиняешь?
– Как мне это надоело!
– воскликнул Поль.- Прислушайтесь к голосу разума и здравого смысла.
– Если мне представится такая возможность!
– Говорят вам,- не сдавался Поль,- это горькая страшная правда. Я не мальчик вот уже много лет. Я пожилой человек, которого втиснули в это жуткое обличье.
– Это как сказать,- возразил собеседник.- Честное слово, вид у тебя вполне симпатичный.
–
– вскричал Поль.- Ну посмотрите на меня? Разве я говорю, разве я веду себя как обычный школьник?
– Надеюсь, что нет - наше подрастающее поколение не так уж и плохо,- отвечал Парадайн, усмехаясь своему умению неплохо ответить.
– Вы сегодня в отменном настроении. Похоже, дела ваши в порядке,- медленно проговорил Поль.- А я помню, как в свое время мне предъявили счет, выписанный вами и акцептованный якобы мной задолго до того, как я его впервые увидел. Я согласился оплатить его ради бедной Мар, а также потому что, признай я свою подпись недействительной, ваша участь была бы плачевна. Вы не помните, как ползали в моем кабинете передо мной на коленях и клялись, что исправитесь и станете гордостью семьи? Тогда вы не были столь веселы, как теперь. А может, я ошибаюсь?
Эти слова оказали удивительное воздействие на Мармадюка. Он побледнел, глаза его забегали, он привстал с кресла и отбросил недокуренную сигару.
– Ах ты юный мерзавец!
– тихо пробормотал он, тяжело дыша.- Где ты услышал эту ложь? Небось твой папаша рассказал тебе эту небылицу. Зачем ворошить прошлое! Ах ты, чертенок! Кто научил тебя подложить свинью дядюшке, который, возможно, в молодости кутил к веселился от души, но который никогда не причинял тебе ничего плохого.
– Где я это услышал?
– переспросил Поль, заметив, как смутил его собеседника этот эпизод.- Неужели если бы мне было тринадцать лет, я бы знал о вас так много?.Могу рассказать и кое-что еще. Спрашивайте, если не боитесь! Хотите, расскажу, как вы внезапно покинули армию? Хотите, я напомню вам детали вашей карьеры в бухгалтерской фирме Паркинсона? Могу поведать об истинных мотивах вашей поездки в Нью-Йорк? Или о том, почему ваш отец оставил вам в наследство лишь серию гравюр «Путь распутника» и в придачу шиллинг, чтобы сделать для них рамки? Я могу подробно рассказать об этом, если вы желаете послушать.
– Нет!
– взвизгнул Парадайн.- Не желаю! Когда подрастешь, попроси отца купить тебе дешевую бульварную газетенку. Ты просто создан быть редактором. Меня же это не интересует.
– Ну так вы верите в мою историю или нет?
– спросил Поль.
– Не знаю! Как в нее поверить?
– мрачно отозвался Парадайн.- Как вы ее объясните?
– Помните, вы подарили Марии маленькую сандаловую шкатулку с камнем?
– Помню, но смутно. Дарил какую-то вещицу. А что?
– А то, что лучше бы я никогда ее не видел. Этот дьявольский камень и выкинул со мной такую штуку. Вам не говорили, что он обладает волшебными свойствами?
– Теперь я припоминаю - этот старый мошенник Бинда-бун Досс сплел какую-то историю, говорил, что это талисман, но его секрет утрачен. Я-то решил, он просто набивает цену этой штуковине. Это и понятно, учитывая, что я сделал для старого негодяя…
– Вы сообщили Марии, что это талисман. Этот ваш Биндабун был прав. Э то страшная штука. Выслушайте меня - и вы убедитесь.
И затем, пылая яростью и негодованием, мистер Бультон пустился излагать историю, о которой читателям уже известно. Он сделал особый упор на бесчестии и жестокости Дика и на собственных немыслимых страданиях. Мармадюк первое время слушал его, откинувшись в кресле с иронической улыбкой на лице, но в конце концов улыбка исчезла, и он выслушал рассказ молча и с подобающей серьезностью.
Да, поведение Поля не оставляло места для прежних сомнений Парадайна. При всей своей невероятности, эта история была слишком последовательна и точна в деталях, чтобы ее мог сочинить школьник. К тому же притворство в данном случае было просто бессмысленно.
Когда Поль закончил, Парадайн некоторое время молчал. Он был рад тому, что темные тайны его прошлого не стали известны не по годам смышленому подростку. С другой стороны, новости таили в себе некоторые неприятные моменты. Его благополучие в Вестборн-террас окажется под угрозой, если он не разыграет свою партию искусно.
– Ну что ж,- наконец сказал он, метнув острый взгляд на Поля, с тревогой ожидавшего реакции зятя.- Предположим, что я скажу: в этой истории есть нечто, похожее на правду. Что я, по-вашему, тогда должен делать?
– Учитывая все то, чем вы мне обязаны,- отозвался Поль,- и узнав о постигшем меня несчастье, вы, возможно, захотите мне помочь.
– Предположим. Что потом?
– Тогда я смогу вернуть себе то, что утратил,- разъяснил мистер Бультон. Он подумал, что его шурин глупее.
– Так-то оно так, но что станет со мной?
– С вами?
– удивленно спросил Поль, который как-то об этом не подумал.- Учитывая то, что я знаю о вашем прошлом, вы вряд ли можете рассчитывать на дальнейшее пребывание под моей крышей.
– Нет, конечно,- сказал Мармадюк.- Я вас понимаю.
– Но все же,- продолжал Поль, готовый на разумные уступки.- Я не прочь оказать вам содействие в реализации ваших планов, оплатить дорогу в Нью-Йорк…
– Спасибо!
– отозвался его собеседник.
– И даже выделить вам определенную сумму для начала новой - честной - жизни. Я готов пойти навстречу и тут.
– Ослепительные перспективы,- сухо заметил Пара-дайн.- Вы так заманчиво все это излагаете. Но, осмелюсь напомнить, мне и здесь неплохо. Ваш сын отменно заменяет вас в вашей роли. Сильно сомневаюсь, что вы оказали бы мне то гостеприимство и радушие, каковым окружил меня он.
– Я тоже сильно сомневаюсь,- признал Поль.
– Вот именно. Не обладая вашими несравненными деловыми качествами и поразительной твердостью характера, он, однако, выгодно отличается от вас, да простятся мне эти слова, открытостью, бесхитростностью, а также верой в ближнего, в том числе и в меня.
– Говорить такое мне,- пылко возразил Поль,- это проявлять самую настоящую наглость.
– Мой дорогой Поль. Господи, как странно обращаться к такому карапузу как к своему шурину - но ничего, со временем я к этому привыкну. Я льщу себя надеждой, что приобрел некоторый жизненный опыт. Мы с вами общаемся, как любят говорить наши юристы, на расстоянии вытянутой руки. Поставьте себя на мое место - вы ведь отлично научились теперь этому. Взгляните на ситуацию с моей точки зрения. Случайно зайдя в вашу контору с целью добиться небольшого займа, я, к своему несказанному удивлению, оказываюсь принят с распростертыми объятиями. Более того, меня приглашают пожить здесь, не оговорив срок и не упоминая моих прошлых эксцентрических поступков. Я был глубоко тронут. Мне тогда показалось, что и вы были тронуты, но я решил как следует воспользоваться обстоятельствами. Куй железо, пока горячо.