Фантастические тетради
Шрифт:
— Я действительно понятия не имел, но наш-то дешифратор никуда не исчез… Не пустился в космос, не был съеден дикарями. Он всего лишь выпал из архива и оказался в руках последнего из Вариадов, благородного и ужасного царя Фарианских земель, потомка великого Ло. Который только тем и отличался от прочих альбиан, что не собирался тонуть во вселенском потопе. К тому же фарианские вельможи обладали достаточным интеллектом, чтобы разобраться в «небесных течениях».
— Если ты имеешь в виду Бароля… — вмешался Кальтиат в пылкую речь альбианина.
— Именно он впервые сдвинул антенну и увел планету на манустрал. Как еще можно было спасти Альбу от божественного замысла тотальной стерилизации?
— Так вот, — продолжил Кальтиат, — если ты имеешь в виду Бароля, то в бонтуанских хрониках есть сведения о том, что этот исторический персонаж не только не спас альбиан от стихии, но и
— Чрезвычайно дурно, — согласился Эссима. — Гораздо дурнее, чем писано в хронике. И то, что он сделал с цивилизацией, тоже не называлось спасением. Он стал последним аркаром новой эпохи. Кроме него, никто не в состоянии усмирить разболтанный манустрал. В последний раз, когда я встретил его у порога могильника, он выглядел совсем неважно и сказал мне: «Послушай, братишка, раз уж ты все равно шатаешься по Ареалу, найди какую-нибудь агравитационную установку, выломай из нее управляющий пульт с автоматическим стабилизатором, и мы вмонтируем ее ко всем босианским чертям прямо сюда». Конечно, сдвинуть «вселенский рычаг» может любой проходимец. Если б не Бароль, мы давно бы потеряли точку отсчета. Только он знает, в каком положении антенна находилась изначально. Все прочее — хаос небытия. Предположим, пульт облегчит Баролю жизнь, но как его запустить без рабочего кода? И как мне прикажешь вынуть код из агравиталистов, если не использовать их безвыходное положение? Чего ты на меня уставился? Не веришь? Копра тем более не поверит.
— Это признак развитой цивилизации, — объяснил Нап-Кальтиат, — позволять себе роскошь верить только доказуемым вещам. У коприанской цивилизации есть миллион доказательств того, что твоя персона вторична. И ни одного обратного доказательства. В сущности, мемопроекция тоже не пустое место. Это явление вполне можно использовать не только для корректировки кода. Если подумать, из этого вторичного состояния можно извлечь гораздо больше выгоды, чем из манустральных переплетений. Единственное, чего не следовало делать, так это позволять считать себя… неизвестно кем…
— Да ладно, — снисходительно улыбнулся Эссима, — мадиста я, чего уж отпираться, когда всем и так понятно. В особенности тебе. Ну да, мадиста. И что мы теперь будем делать?
УЧЕБНИК. ТЕОРИЯ АНТИГРАВИТАНТОВ. Имитационные поля
В шкале Дуйля — это МИП (Мерцающие информационные поля). Гуманитарные теоретики называют их «третичными», имея в виду, что ЕИП — первичная субстанция, ИИП — вторичная, производная от нее, а имитационные (МИП) — нечто производное на основе вторичной. Во всяком случае, так считают профессионалы. На взгляд же дилетанта, картина выглядит иначе, но спорить с устоявшимся мнением дело неблагодарное. В Языке Ареала зафиксирован именно такой порядок: по степени отдаления от Естества, и если глаз фактуриала не улавливает в этом логической закономерности, никакой трагедии нет.
Агравиталисты окрестили явление по-своему: «имитационные поля», хоть и понимали, что полярная имитация в этом случае весьма условна. Цивилизация сталкивалась с проблемой МИП еще до антигравитантов, но всякий раз находила способ ее обойти. С тех пор как наука приступила к практическому изучению свойств манустрала, эти гипотетические полярные образования стали центром всех парадоксов. Нет поля — нет среды для произрастания чего бы то ни было познавательного. Пока работа шла в параллельных производных аркарной природы, проблема решалась за счет глобального ЕИП, дублирующего себя на все уровни аллалиума. Его производной проекции было вполне достаточно для комфорта. Но манустральная модель, так называемая гипотетика перпендикулярного измерения, задала ученым задачу. ЕИП, понятное дело, не проецировалось в манустрал. А идея привить манустральной функции элементы искусственного инфополя выглядела абсурдно уже потому, что ИИП без естественного фундамента существовать не может по причине своей вторичности. Даже в виде телефонных проводов. Это мы, оголтелые пользователи, почитаем Интернет как не имеющий аналогов в естественной природе. Ничего подобного. Информационщики Ареала дают куда более прозаическое определение: дескать, ИИП только тем и отличается от ЕИП, что гораздо меньше размером, гораздо хуже качеством, зато абсолютно подконтрольно.
Неудобство ИИП в манустрале заключается в том же самом отказе работать, только в гораздо менее цензурных выражениях. Соответственно, ученые, нашедшие способ поймать манустрал, оказались не способными воспользоваться уловом, поскольку это хозяйство не обладало ни единым признаком сколько-нибудь адекватного пространственно-временного бытия. Именно так и должна была бы закончиться наука агравиталистика, но пришли другие времена и созрели новые мотивации, которые мобилизовали на решение задачи принципиально иные интеллектуальные резервы. Голодный изобретает плуг, злой — рогатку. Настал момент, когда адаптация манустрала стала чуть ли не универсальным способом решения всех назревших проблем.
Первые практические опыты были направлены на принудительную стимуляцию инфополя. Моделировалась некая абстрактная функция в амплитуде оркафектанты и транспериодики, «разгонялась» до нужной частоты, до эффекта наложения друг на друга этих двух непримиримо соседствующих антиподов. Возникала столь же абстрактная симуляция аркара с мимолетным признаком полярности, перед тем как вдребезги развалиться. Титанических усилий хватало на доли секунды, и то благодаря тому, что манустрал переставал являться таковым, а, выгибаясь на 90 градусов, мягко говоря, прикидывался аркаром. Никакого нового слова в агравиталистике этот метод не оставил. Манустрал и без него имеет свойство «залипать» на аллалиум, паразитируя в естественной инфосреде. Эти проблески доброй воли тоже не имеют значения, поскольку наблюдение «залипшего» манустрала снаружи и изнутри может рассказать о перпендикулярных измерениях не больше, чем маринованная селедка о своих странствиях по водам Атлантики.
В связи с этим возникла идея радикально изменить правила игры, а с ней и методику постановки телеги впереди лошади. Или, возвращаясь к исходной селедке, произвести такие манипуляции, после которых этот продукт самостоятельно поплывет в своем маринаде по маршруту сезонных миграций. Нельзя сказать, что этот метод в истории науки себя оправдал. Просто логика развития познания подошла к той фазе, когда надо сначала совершить глупость, чтобы понять, каким образом ее можно избежать впредь.
На практике это выглядело так: в манустральную среду был имплантирован некий инородный предмет и насильственно в ней аннигилирован. Это действие, опять же на взгляд дилетанта, может показаться очередным идиотическим способом проведения досуга, — стрельба по тарелкам выглядит гораздо более осмысленно. Зачем аннигилировать предмет, если он, попав в манустрал, рано или поздно сам исчезнет с концами. Любой предмет, оказавшийся в неполярной среде, рано или поздно претерпевает деформации с периодически несуразными исчезновениями и появлениями. Его природно-генетические микровибрационные процессы (АДФС) не имеют возможности долго сохранять себя из-за отсутствия внешней Е-полярной поддержки. Фокус в том, что такой предмет полноценно аннигилировать без посторонней помощи тоже не может из-за отсутствия ЕИП-среды. То ли дело прибегнуть к искусственной аннигиляции…
Теоретики АГ! будучи физиками по образованию, прекрасно усвоили, что чистой аннигиляции в природе нет. Попытки создать идеальную аннигиляционную среду даже не предпринимались ввиду изначально заложенного абсурда в подобного рода деятельности. Обязательно остается энергетический выброс, который поглощается физической природой в качестве компенсации за бездарную трату сил на сотворение… Обязательно остается информационная матрица — генетическая схема бытия, поглощаемая Е-инфополем в качестве удобрений, которые послужат питательным материалом для новых творческих проектов.
Если предположить, что в манустрале чистой аннигиляции также не существует, то куда бы могли подеваться тамошние информационные останки? Этим вопросом агравиталисты занялись вплотную и выяснили, что никуда они не девались. Плавают, родимые, здесь же неподалеку в виде разрозненных, мутных, химероподобных обрывков, похожих на куски планетарной ментасферы наутро после «Армагеддона». Окрыленные радостным предчувствием, агравиталисты добавили в этот компот некие связующие каналы, разработанные когда-то для ИИП и выполняющие функции локальных адаптаций. В манустрале блуждал уже примитивный архив. Начало было положено. В течение короткого времени ученые, засучив рукава, накачали архив таким количеством «байтов», что осталось навесить интерфейс — и компьютер готов к работе. Для аннигиляционного материала годилось все подряд. Чем больше информационного содержания в физическом объеме, тем больше годилось. Микросхемы, особенно биологического ИНИ-конструктора, старый хлам с бортовых «навигаторов», библиотеки любого вида — наиболее калорийная пища. Очень древние вещи — с большим аппетитом. Информационный слепок Большой Советской Энциклопедии с дисковой записи оказался бы очень кстати при формировании общей мировоззренческой направленности будущего поля. Точнее — имитации. Для имитационного метода построения. Принципиально нового в информатике и применимого разве что для манустральной природы.