Фантастические тетради
Шрифт:
— Болф? — Воскликнул Зенон. — Ты пригрунтовал его здесь?!
— А что мне оставалось!.. — кричал в ответ альбианин. — Я-то уберу за собой… А кто утащит на место битый фрегат? Он не должен валяться в таком виде.
— Твоя планета, — рассердился Зенон, — делай что хочешь, а мне надо закончить схему до потопа. Так что решай: либо ты поведешь меня, либо я пойду сам.
— Балда ты, балда, — сокрушался над ним альбианин. — Потопа не будет. На Альбе больше никогда не будет потопов.
Болтающейся походкой, вяло и неспешно, размахивая широким подолом халата, подпоясанного на талии, впереди шел Эссима и, чтобы развлечь себя на марше, выдавливал голыми ступнями узоры на влажном песке. По свежему следу, столь же неторопливо, но гораздо более целеустремленно продвигался Зенон. За Зеноном волочились лохмотья нарезанного папируса, испещренного сплошной линией графического узора, предназначенного для ориентировки. Но, вместо того чтобы ориентировать себя во времени и пространстве, покуда местность еще не утратила постоянства формы и простоты сути, Зенон лихорадочно анализировал произошедшие события, анализировал результаты анализа, затем результаты результатов, и его вместительный мыслящий аппарат распирало от нагромождения
Странные мысли посещали Зенона на этой дикой равнине, зажатой между скалами и океаном. Жуткие мысли. Оттого, что этот мокрый пейзаж не имеет никакой логической преемственности с его намерением закончить расчет. Оттого, что его родной Ареал в этой природе пространства не существует и, более всего прочего, потому, что в данной природе вещей не существует ничего, кроме мерзавца Эссимы и планеты привидений.
Собирая в карман полоски папируса, Зенон потерял мысль. Что-то заставило его обернуться. В нескольких шагах за спиной барахталась на песке усатая рыба, разгребая плавниками следы. Ее единственный выпученный глаз целился прямо по курсу. Зенон мигом залег на грунт, чтобы не попасться в фокус, и пополз в сторону. Рыба продолжила свои неуклюжие броски и ужимки. Кряхтя, с горем пополам она вскоре достигла линии укрытия Зенона и была атакована им с правого фланга по всем правилам стратегии и тактики обороны от нежелательных последствий контакта в смещенной агравитации. Ураган сырого песка выталкивал рыбу к границе океана. Та же, в свою очередь, демонстрировала акробатические чудеса, чтобы продолжить сухопутное путешествие. Зенон тащил ее за хвост, дергал за плавники и упорно пихал к воде, если рыба выбивалась из сил маневрировать. Рыба, едва очухавшись, тут же давала сдачи сочными шлепками по защитной оболочке костюма. Ни одна из воюющих сторон не собиралась сдаваться. Ситуация накалялась и грозила обоюдным истощением сил. Рыба мастерски фехтовала хвостом, а экс готов был перейти к схватке в партере, но вдруг услышал за спиной голос альбианина.
— Это совсем не то, что ты подумал. Нап-Кальтиат просится в компанию. В последнее время он часто беспокоится за меня.
УЧЕБНИК. ТЕОРИЯ АНТИГРАВИТАНТОВ. Свойства имитационных полей. «Перпендикулярная концепция миростроения»
Ничего принципиально нового в этих понятиях нет, замкнутый цикл выполняет очередную петлю с тем, чтобы вернуться на прежнее место. Этот призрак бродит по пятам за самим собой на протяжении всего учебника, начиная с таблицы Дуйля и фактурологии. Призрак некой изначальной искусственности бытия, противоестественности для всего, претендующего на первозданную подлинность. От этого призрака старались избавиться ранние фактурологи ввиду своего гипертрофированного самомнения. К нему же, в свою очередь, также стремились приобщиться поздние критические сообщества цивилизаций, видя во вторичности природы бытия верный шанс выжить. Перпендикулярная концепция в этом смысле не утешит последних и не развеет заблуждения первых. Разве что самую малость. Но прежде немного о необычных свойствах Имитационных полей.
В профессиональном языке АГ! эти свойства иногда называют «рефлексивными», а МИП — рефлексирующими полями. Логически это вернее всех прочих названий. Однако рефлексия, как таковая, по мнению тех же агравиталистов, есть всего лишь частный случай имитации. Наблюдая развитие подобных информационных образований, они выявили систему градации, где нижнюю ступень занимают рефлексивно-полярные очаги. Следующую ступень — единое рефлексирующее поле. С каждым новым замером состояния исследователи выявляли новые знакомые свойства. Ступенька за ступенькой — и вот уже манустральная функция идет параллельно аркарной и, того гляди, даст нанизать себя на пространственно-временную ось. Действительно, инфополярная природа удивительно универсальна. Можно сказать и так, что развитое МИП принципиально не отличается от ИИП и вполне сопоставимо с ЕИП-аналогом. Но это умозаключение в присутствии агравиталиста следует произносить робким шепотом, поскольку, во-первых, проблема еще далеко не изучена; во-вторых, даже на этом этапе вам насчитают с дюжину принципиальных отличий, и, в-третьих, в ученых кругах Ареала не принято произносить глупости во весь голос с высоких трибун. Не думаю, что имеет смысл углубляться в этот вопрос, но одно не то чтобы характерное, а прямо-таки кардинальное отличие Имитационных полей от прочих назвать следует. Оно состоит в уникальности этого образования, неспособности дублировать себя, невозможности иметь производные функции в рамках временного агравитанта.
Если свойства ЕИП позволяют в любое время образовать бесчисленное множество производных от функции реального времени, то манустрал, образовавший в себе Имитационное поле, напрочь лишен такой возможности. Тотальная субстанция ЕИП едина для бесчисленного множества производных. ЕИП способно проецировать себя столько же раз, сколько обычное бытовое зеркало способно отражать физиономию пользователя. Субстанция Имитационного поля индивидуальна при каждой дублирующей проекции. Она не повторяется и не множится. Она столь же зеркально способна воспринимать предъявленный ей объект, с одной существенной разницей: по ту сторону зеркального полотна будет точный биологический двойник, который не исчезнет, если оригинал отойдет в сторону. Кроме того, он будет на равных соперничать за право называться первичным. То, что Имитационное поле не способно образовывать производные функции от манустрала, это еще слабо сказано. Каждый виртуальный дублер будет так же реален, как сам исходный.
Если первые исследователи временных симуляторов приходили в ужас от отсутствия реальности происходящего на своих производных, то испытатели производных манустрала не знают, как застраховать себя от роковых последствий, к которым способны привести малейшие погрешности эксперимента. Таким образом, проблема, мучившая ранних агравиталистов, вывернулась наизнанку, но от этого не перестала быть проблемой.
Манустрал вообще, надо отдать ему должное, отличается непредсказуемым нравом, особенно для нас, адаптированных аркаров, и выкидывает иной раз такие фокусы, что агравиталисты вынуждены факультативно заниматься мадистологией, чтобы понять, манустрал ли это на самом деле или уже происки потусторонней природы. Эта функция легкого поведения, накачанная Имитационными полями, может в любой момент с легкостью от них освободиться и пуститься в свободное плавание. Она может пуститься в такое плавание и не сбрасывая полей, но тогда, при отлове, в ее недрах образуется такая информационная ахинея, что проще отпустить эту и поймать другую. Случается, манустралы ведут себя на редкость послушно. Глобальная тенденция такова: обретая инфополярную структуру, они, как правило, обретают и «горизонтальное» аркарное направление. То есть не то чтобы входят в режим пространственно-временной оси, но как будто бы и не шарахаются от сей благодати. Все эти признаки послушания пока что выглядят не весьма уверенно, но ученые работают над этим вопросом и постепенно добиваются результатов.
К чему, спрашивается, вся эта демагогия? А вот к чему. Как было сказано в начале главы, к очередной циклической завязке и вместе с тем к одной из самых эффективных панацей от гипотетически предусмотренного апокалипсиса. Она-то и называется «Перпендикулярной концепцией миростроения» и пока еще вызывает недоверие у широкой общественности. «Концепцией глобального испуга» называют ее противники, а сторонники верят, что если и есть возможность предохранить себя от тотального свертывания пространственных Уровней, то лишь благодаря этому мощнейшему направлению агравиталистики.
В принципе, апокалипсис не противоречит естественной природе. То есть не вреден а, скорее, наоборот… в тотальном понимании проблемы. Но мы-то, вершители судеб Вселенной, отнюдь не тотальны, а посему вынуждены лоббировать свои интересы. Существует масса причин для запуска процесса сворачивания Уровней, гораздо больше, чем препятствий. Но научное естествознание, оперирующее критическими величинами, так и не смогло привести пример подобного процесса в реальном аллалиуме. Посредники же в этой самой философской «матрешке» вычислили соседний Уровень пространства, эквивалентный нашему. Вычислили и ужаснулись, потому что цифра получилась солидная. Возник вопрос, что находится между нашим Уровнем А и ближайшим идентичным Уровнем Х? Возник ответ: целый склад штабелей никчемных, бесполезных, не пригодных для жизни пространственных Уровней аркарного типа. То есть даже при наличии ЕИП-структуры на этих этажах мироздания зацепиться и адаптироваться практически невозможно по причине неудобно отрегулированной пространственно-временной оси (отсутствие гармонически пропорциональных вибрационных процессов АДФС, научно выражаясь). До определенного момента этот факт воспринимался как должное. Но, с освоением МИП ученые стали задаваться вопросом: почему так? В Уровнях А и Х пространственно-временная ось регулируется Естеством. В промежутке Естество отдыхает. Тут-то и возникла убойная гипотеза о том, что эти самые промежуточные Уровни вовсе не обладают природой ЕИП. Что это чистейшие Имитационные поля, разросшиеся под ЕИП-структуру. Кроме того, это вовсе не аркарные функции, а самый настоящий штабель выровненных «в горизонталь» манустралов, играющих роль неких физических прокладок пространства, некогда утратившего естественный прототип. А Имитационные поля, в свою очередь, выполняют роль информационных протезов, которые не функционируют, а лишь проводят через себя информацию единого ЕИП от Уровня А до Уровня Х. Гипотеза ошарашила ученый «бомонд» и надолго подвисла без перспектив что-либо доказать или опровергнуть. Но упорные естествоиспытатели снова уселись за расчеты и выяснили, что это предположение хоть и абсурдно, но подозрительно плотно затыкает дыры в теории познания. Очень похоже, что некоторое количество Уровней пространства, дождавшись своего «Армагеддона», в действительности его имели. Но цепной реакции сворачивания пространства не последовало, поскольку потерянные Уровни были тут же заменены на манустральные протезы. То есть, может быть, природой предусмотрен некий механизм регенерации хвоста не только для ящериц. А может быть, над изготовлением таких протезов потрудились хорошие мастера? И та и другая версия по сей день спорны и вызывают массу противоречивых догадок. Например: возле нашего Уровня в последнее время часто стали появляться манустральные образования. К чему бы это они налетели? Либо нас, теперь уже не очумелых фактуриалов, а достойную цивилизацию Ареала, кто-то заботливо оберегает… Кто-то очень похожий на нас по природе мышления, но обладающий несравнимо большим масштабом возможностей, характерным для нового аналогичного цикла развития. Или это у нас видения от страха? Приемы развития цивилизаций действительно универсальны, и Ареалу тоже иногда мерещатся «летающие тарелки».
Гипотетика, анализирующая Уровни аллалиумного пространства, кишит головоломками и вместо решений продуцирует новые условия задач типа: может ли аркарный субстрат стать протезом некоего манустрального образования? Как привести к общему знаменателю два типа реальных функций пространства? Можно ли говорить о том, что их сосуществование в перпендикулярном режиме, полное мировоззренческих парадоксов, есть на самом деле надежная страховка пространственного равновесия, а случай взаимопроникновения — факт оказания первой неотложной помощи? Могут ли Имитационные поля со временем стать частью ЕИП, и если гипотеза верна, то как отрегулировать физическую природу на участке, отвоеванном у хаоса. С одной стороны, эта область познания открывает ужасающе заманчивые перспективы. Но, с другой стороны, образуется столь же ужасающе непроходимый тупик. Один теоретик радуется тому, что направление все-таки есть. Другого вдохновляет факт абсолютного тупика, от которого, как от начала координат, можно начинать движение во все стороны света. Трудность методики познания заключается в выборе между ними. А трудность мировоззрения в том, что не обязательно прав только один из них.