"Фантастика 2023-119". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Поверь, сынок, мне теперь и самому жаль, что так получилось… Но что сделано, то сделано. Их, — он почему-то ткнул пальцем куда-то вниз, — не обманешь…
По кривой замызганной улочке предместья шла стройная темнокожая девушка.
Ступала торопливым шагом, время от времени тревожно озираясь.
На плечах ее было синее покрывало, а голову охватывала апельсинового цвета повязка, каковую обязаны были по законам хойделльской короны носить продажные
Собственно, не было ничего удивительного в том, что черная проститутка забрела сюда, в айланский квартал Стормтона.
Многие подневольные выходцы с жаркого материка приходили сюда — пообщаться со свободными родными и друзьями, помолиться перед идолами отеческих богов, стыдливо замаскированными под святых и праведников Истинной Церкви, поворожить у местных маммбо и хунганов, или зажечь лампаду в часовне, поставленной в память Черного Капитана.
Именно тут, у тайных вожаков, рабы предпочитали хранить любовно скапливаемые на выкуп деньги, именно сюда собирались на праздники в честь темных богов и духов, привезенных рабами из-за океана.
Тут на базарах почти свободно продавались засушенные ящерицы и мыши, мумифицированные крысы, толченые змеи, черепа ягуаров и вообще невиданных животных. Сюда приходили тайные посланцы нечестивых пикаронов. Тут на ночных сходках творили суд и выносили приговоры тайные вожди, тут совершались обряды, от которых иногда выли собаки и просыпались мучимые тревогой обыватели в другом конце города.
И не случайно стражники, если все же решали зачем-нибудь пройти по здешним улицам, украдкой набирали в баклажку освященной воды — на тот случай, если повстречается им вздумавший погулять мертвец.
Но не для того направлялась сюда юная блудница, чтобы помолиться Икхо и брату ее Ану, повстречаться с милым дружком вдали от хозяйского глаза или забыться в веселой пляске. Ее лицо явственно говорило, что пришла она по делу важному и отлагательств не терпящему.
Она остановилась перед хижиной за невысоким забором из плетеного тростника.
Хижина эта выделялась среди жилищ обитателей айланского квартала — сложенных из стволов гваяка или плетенных из ветвей пальмы, на коралловом фундаменте, под скошенными крышами, крытыми старыми корабельными досками или охапками камыша. Ее как будто перенесли с далекого материка. Сложенная из перемешанной с донным илом глины, под конической бамбуковой кровлей, расписанная разноцветными красками.
Возможно, ее построил вольноотпущенник, мучимый тоской по родине?
Во дворе на корточках сидела немолодая толстая тетка, чьи космы были присыпаны солью седины, облаченная в платье из рваной мешковины, и доила тощую козу, меланхолично пережевывающую сухой камыш плетня.
Не здороваясь, проститутка толкнула калитку и остановилась за спиной хозяйки козы. Та даже не повернулась на звук шагов, лишь в позе ее что-то изменилось.
— Мне нужен Мутабасса, — произнесла девушка.
— Уйди, дахла, — бросила толстуха, соизволив обернуться. — Тут нет никакого Мутабассы — я и не слыхала про такого. Да и какое дело может быть у кабацкой потаскухи к Мутабассе? Кто тебе сказал, что Мутабасса
Произнеся эту короткую тираду, тетка вновь принялась доить козу.
— Мне нужен Мутабасса! — повторила гостья.
Хозяйка, колыхнувшись упитанными телесами, презрительно сплюнула.
— Вот что я тебе скажу, а ты подумай не тем местом, которое у тебя между ног, а головой, — сообщила она. — Многие приходят к старой Карубу и ищут этого Мутабассу, про которого я знаю лишь то, что всем он зачем-то нужен. Позавчера вот приходил почтенный белый абуна — купец из верхнего города, и ему тоже нужен был Мутабасса. В прошлом месяце приходила молодая белая госпожа в носилках, с четырьмя носильщиками и двумя слугами при мечах и пистолетах. И ей тоже нужен был Мутабасса! Она даже давала мне настоящий золотой, чтобы я позвала Мутабассу…
Девушка молча вытащила из-за пазухи узелок из пестрого платка, зубами развязала один уголок и вытащила два серебряных кругляша.
— Спрячь, дахла, они же тебе так трудно достаются, — издевка в голосе хозяйки стала совсем уж откровенной.
Девушка дернулась, как от удара, отступила на шаг.
— Каваранда сао хелба! Набу-набу, Папа-Домбала магилас-так-рубха! — произнесла она, с ненавистью глядя в глаза толстухе.
Теперь уже та дернулась, будто наступила на ската-торпедо, бьющего магической силой, которая, по мнению ученых мудрецов, сродни силе молний.
Оглядевшись туда-сюда, не слышал ли их случайный прохожий, она схватила гостью за локоть и оттащила в хижину, совсем забыв о козе.
— Жди, — бросила она, сжав губы, — и, клянусь лоном Монгалы, ты страшно пожалеешь, если не имела права произносить этих слов.
Отсутствовала она не очень долго и явилась не одна, а в сопровождении полуголого старика в ветхих бархатных штанах, сморщенная кожа которого была покрыта сеткой старых ритуальных шрамов. При этом на указательном пальце левой руки блестел тусклым золотом перстень грубой айланской работы.
Безмолвствуя, девушка опустилась на колени перед стариком и коснулась лбом глинобитного пола у его ног.
— Встань, Гимба, и не трать время, — бросил старик-сантьеро. — Вижу, у тебя есть, что мне сказать…
— Вчера я… Госпожа послала меня и трех девочек обслуживать матросов с «Отважного» Эохайда Счастливчика, — начала девушка, поднявшись. — С нами еще была Маго, которая…
— Дальше…
— Они собираются обобрать капище Старших Сыновей Ночной Хозяйки, — выдохнула Гимба.
— Где?! — Морщинистая железная длань с нечеловеческой силой впилась в запястье девушки.
— На Ничьих Землях, кажется, в бухте с кораллами, — испуганно пробормотала она. — Ты, помню, говорил, отче, что если кто-то услышит про Сыновей и их храмы, про то, что их кто-то ищет или нашел, нужно сразу бежать к тебе… Я… прости, отец мой, если я сделала неправильно…
— Ты сделала все правильно, малышка, — ласково произнес старец. — Рассказывай все, как было. Они говорили это пьяными или были трезвые? Что именно они сказали? Где это место? Они упоминали карту или проводника? Вспомни все — это важно!