"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Выпь ничего не сказал на это.
Самантовая роща являла собой кружевной узор хитрой, странной красоты — словно некто расшил спекшуюся черную землю белыми костяными нитями, да стежки — в человеческий рост — не потрудился затянуть. Стежки эти Выпь напоминали позвонки — как есть дуга с отростком.
Пробираться лабиринтом следовало медленно и с величайшим бережением. И убереги Полог задеть хоть одну дугу!
Сказывали, что прежде было здесь одно великое хоронилище неких особых, куда сбивались твари помирать. Плоть сгнивала, а кости после жили, в одну сеть сращивались, соки земляные сосали или, случалось, живых прихватывали.
Выпь снял сумку, первым скользнул под дугой-стежком, стараясь не коснуться даже краешком одежды. Распрямился осторожно, окинул взглядом предстоящий путь — в простых дугах да причудливых фигурах, светящихся неясным белым.
— Это было бы даже красиво, если бы не было так страшно, — на удивление точно озвучила его мысли девочка и прибавила загадочное, — биолюминесценция…
Они шли еще, а потом до обострившегося слуха Выпь долетел далекий, высокий голос тахи. Пастух обернулся. Неужели погоня столь отчаянна, что люди осмелились бросить скакунов через рощу?
— Это за нами?
— Это за мной. Нужно быстрее.
Странная девочка наверняка устала выдерживать ходку, заданную пастухом, но прибавила шаг. Она совершенно точно не была человеком — какой человеческий детеныш, босой и наверняка голодный, удержался бы от слезных жалоб, капризных криков?
Сердце рощи, самое густое переплетение кружева, лежало за спиной, им оставалось не так много, когда ближайшая петля вдруг без предупреждения ушла в землю. Оба замерли, Серебрянка со свистом втянула воздух, крепко ухватила за руку Выпь.
Прочие дуги последовали примеру товарки, дружно ныряя под землю. Сияние вокруг гасло, темнота наваливалась душным одеялом.
— Что они делают?
— Она. Она меняет узор.
Он уже видел окончание рощи, теперь же они могли оказаться либо в ее середке, либо в самом истоке — как решит хозяйка. Говорили, что иные путники бродили до смерти, замороченные новыми и новыми витками кружев, дурным узором.
Выпь сжал зубы, крепко ухватил девчонку:
— Бежим.
Припустили — во все лопатки.
Они неслись, перескакивая через вздымающиеся из земли белые костяные дуги, уклонялись от летящих навстречу отростков, обдирались, на брюхе проскальзывая под стягивающимися петлями, а роща не кончалась. В какой-то момент Выпь отчаялся — они бежали словно вслепую, строго подчиняясь узорам, как того хотела роща. Девочка, держащаяся бок о бок со спутником, вякнула, получив отростком, Выпь скосил глаза и полетел кувырком, запнувшись.
Сел, тряхнул головой, пытаясь остановить вращающийся каруселью мир. В двух шагах впереди поперла из земли толстая, сверкающая арка — и тут же просела, прогнулась под тяжестью прыгнувшей ей на хребет фигуры:
— По верхам! — велел знакомый мужской голос.
Его вздернули за ворот — треснула, лопаясь, ткань — а дальше они снова бежали, перескакивая со спины на спину поднимающихся дуг, хватаясь за отростки, а внизу земли не было видно из-за мельтешения костяных нитей.
А потом роща кончилась. Их подкинуло в последний раз и швырнуло за пределы костянницы, стряхнуло, как крошки с новой салфетки.
В новом старом мире сомкнулось веко, было темно и холодно, а Самантовая роща бесилась, ткала себя заново, и Пологу становилось больно от полыхающего белого огня. Пастух знал: когда все закончится, на выжженной земле появится новый узор, невиданной красоты и изящества, и, может статься, кому-то повезет его пройти.
Как повезло им.
— Выпь? Выпь, отпусти меня. Пожалуйста.
Пастух глянул, сообразив, что руку Серебрянки он так и не выпустил.
— Прости, — пальцы занемели, спутнице должно было быть больно.
— Это ничего, — успокаивающим шепотом откликнулась девочка, прижимая к себе кисть.
— Ай, вот же чудная тварь. Сразу видно — баба, им-то подобные взбрыки куда как привычны…
— Юга?! — против воли едва не проорал Выпь.
Девочка шарахнулась, облюдок дернулся, как от пощечины. Сквозь зубы протянул:
— То шепчешь, то орешь, определись уже, немытыш.
— Что ты здесь делаешь?
— Гуляю, — огрызнулся черноволосый, — как и ты, видимо.
Выпь поймал взгляд Серебрянки.
Осторожно спросил:
— Куда гуляешь?
— Спроси лучше, от кого он бежит, — себе под нос буркнула Серебрянка.
Юга глянул на нее, как на заговоривший овдо:
— Скажи лучше «спасибо» за то, что я вас вывел. Выправилась твоя девочка, как погляжу.
— Куда ты идешь? — упрямо повторил Выпь.
— В Черный Городец, — помедлив, отозвался Юга, — у меня там знакомые, думаю устроиться.
— Ты же… То есть — контроллеры хватятся же…
Юга только плечами дернул, скороговоркой выпалил:
— Ай, подумаешь. Там на учет встану, не переживай, без пригляда не останусь. Ну а ты что? Староста — слыхал — вроде как хвалился тобой, с нужными людьми свести обещал?
Выпь сморщился, потер мокрую шею. Отвел взгляд. Странное дело, с Юга говорить ему было легче, чем с другими людьми. А врать ему — тяжелее.
— Ладно, объехали, — вздохнул облюдок, — не убил же ты кого, в самом деле.
Пастух промолчал, кусая щеку изнутри.
Юга недоверчиво склонил голову:
— Ты? Ай, да ты просто…
Махнул рукой.
Зашагал взад-вперед, кидая длинные взгляды то на рощу, то на мрачно сгорбившегося Выпь, то на настороженную Серебрянку.
Вернулся, сел рядом, сильно задел острым локтем:
— Ладно. Я тебя не знаю, да и ты меня тоже. Но цель у нас одна, идти вместе безопаснее, согласен? Доберемся до Черного Городца, а там враз распрощаемся. Идет?