"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Барин отсутствуют, — сообщил ливрейный лакей.
— А барыня?
Слуга потер свежий синяк на скуле.
— Не принимают.
Григорий Ильич кивнул, стукнул лакея по другой для симметрии и, втолкнув того в дом, возопил:
— Елена Николаевна, голубушка! Это Волков, вашего супруга товарищ!
Чикова спустилась по мраморной лестнице, запахивая парчовый необъятный шлафрок. Глаза толстухи были красны от слез.
— Что с Сережей?
Григорий Ильич увлек барыню в ближайшую комнату, оказавшуюся гостиной.
— Полноте, Елена Николаевна, все хорошо с Сергеем Павловичем. Я как раз его по одному служебному делу разыскиваю, вот и решился ранним утром вас потревожить. А он, что же, после бала домой так и не явился?
Чикова, вспомнив долг хозяйки, предложила гостю кресло, велела лакею на пороге не торчать. Разговор пошел приличный, осторожный. Григорий Ильич пытался выяснить местопребывание господина Чикова, жена его отвечала, что представления о том не имеет, что с бала приехала одна. Волков спросил, чем тревога ее вызвана. Елена Николаевна сказала, что никакой такой тревоги, что господину приставу показалось. Чаю гостю не предложили, уход восприняли с облегчением.
Надевая в прихожей пальто, Григорий Ильич пробормотал, будто про себя:
— Придется в другом месте Сергея Павловича поискать.
— Там и найдете! — взвизгнула хозяйка. — Непременно! В этом самом непотребном месте!
Волкова дамская истерика нисколько не фраппировала, он светски поклонился и вышел к поджидающему извозчику.
— В «Храм наслаждений», любезный.
Публичный дом принимал клиентов круглосуточно. Мадам еще не ложилась и приветствовала Григория Ильича с радостной сердечностью.
— А Сереженьки здесь нет, — ответила удивленно. — Он и не собирался к нам даже.
— Экая досада.
— Подождете? — подмигнула развязно Мишкина. — За утехами время бежит быстрее.
Волков посмотрел на нее, хмыкнул.
— Знаете, драгоценная Мими, а ведь не откажусь. Девушки-то у вас свободные имеются?
— Вам наилучших предоставим. Чего еще пожелаете? Ночка у вас, судя по виду, та еще была. Завтрак, ванну?
— Ничто от вашего взгляда не ускользнет. И то и другое, и пошлите кого-нибудь на мою казенную квартиру сменное платье прихватить.
До вечера новый пристав оставался в «Храме наслаждений», предложенная ему девица трудилась не покладая рук, то есть вовсе не рук, но не суть. Загранично воспитанный господин оказался сверх меры горяч и изобретателен.
Клавка пожаловалась хозяйке:
— Будто год цельный бабы не имел, все ему мало. Вас даже спрашивал. Клаудия, говорит, а мадам ваша клиентов вовсе не принимает?
— Всех уже перепробовал? — улыбнулась Мишкина.
— Зинку не захотел и Тайку тоже отправил. Молоды слишком, сказал, девочек совсем не желает. Зрелых форм ценитель.
— Ну, тобою-то не побрезговал.
— Два раза уже не побрезговал, — вздохнула Клавка, — и опять зовет.
— Ступай отдохни. — Мими приспустила с плеча кружево пеньюара. — Посмотрим, насколько со мною скакуна нашего горячего хватит.
Хватило изрядно.
— Невеста ваша как же? — спросила Мишкина после, без сил откидываясь на подушки. — Не ревнует?
— Ах, Маня… — Пристав похлопал женщину по плоскому животу. — Видишь ведь, до чего Ева меня довела? Вовсе до кипения. Разгорячит, заморочит, целовать разрешит, а больше ни-ни. А я ведь не железный. До того дошло, что на любую бабу броситься готов был. Вот нынче, ты только не смейся, чуть было с Чиковой в связь не вступил.
— С этой квашней? — расхохоталась Мими, поворачиваясь боком, чтоб обрисовать четкую линию бедра.
Волков загорелся, по бедрышку пальцем заелозил.
— Огромная такая туша в парчовом халате, под ним телеса колышутся. Шепчет: «Озолочу, Гришенька, ничего для тебя не пожалею». Мне противно, а внутри натурально бурлит. Едва сдержался, извинился пристойно, о долге супружеском напомнил. Она в крик, одежду на себе рвет, безделушку мне на колени обронила, так я даже отдать не смог, так спешил откланяться.
— Озолотит она! — хищно улыбнулась Мими. — Чиков ей только на расходы выдает неотложные. Интересно все-таки, куда он подевался?
— Тебе это интересно? — Пальцы Волкова без устали исследовали женское тело. — Может, еще какую-нибудь даму сердца себе присмотрел, кроме тебя со своею великаншей?
— Еще одну? Сереженька вовсе не… А что за безделушка?
— Я не разобрал, в карман по рассеянности сунул. Да вон она, на столике глянь.
Мими поднялась с постели, расчетливо покачивая бедрами. Карие глаза Григория Ильича расчетливость оценили, зажглись восхищением. Женщина взяла со стола бледно-зеленую нефритовую трубочку с нефритовой же чашечкой.
— Это Сергея Павловича вещь.
— Неужели? Тогда можно в дом к Чиковым с нею не возвращаться, лично ему отдам. Иди ко мне, чаровница.
— Погоди… — Мими незаметно для себя перешла на «ты». — Сережа со своею трубкой не расстается. Откуда она у Ленки?
— Не знаю. Отдал, подарил. — Волков раздраженно махнул рукой. — Не желаешь меня развлекать…
— Что еще тебе Чикова сказала?
— Да ничего. Кричала, что Сергея Павловича у тебя не найду, что подарочек тебе приготовила, про белку что-то.
— Какую еще белку?
Григорий Ильич поднял очи горе, будто припоминая.
— Дохлую белку сколопендра эта получит, а не деньги. Ты понимаешь, о чем это она?
Мишкина покачала головой, замерла в задумчивости, наконец решительно проговорила:
— Гришенька, сокол мой ясный, совсем забыла, дело у меня неотложное, не обессудь, я Клавку к тебе пришлю.
И, не слушая возражений, удалилась, сжимая в руке нефритовую опиумную трубку.
Явившаяся вскорости Клавдия сказала, что хозяйка уехала по какой-то надобности, получила от клиента распоряжение оставить его почивать до пяти часов пополудни, после подготовить ему ванну и легкий ужин.