"Фантастика 2023-140". Компиялция. Книги 1-18
Шрифт:
– Он не помнит. – Я повернулась к Чезаре.
– Я не глухой!
– Его серенити не глухой. – Я отвернулась. – Значит, вы, милейший синьор Дуриарти, забыли не только о нашем с вами недолгом, но насыщенном событиями знакомстве, но и об этой синеволосой красавице, которую сотворили своим мастерством?
– Папенька, – кивнула нимфа. – Джузеппе.
– Это не в силах человеческих. – Кукольник опасливо отодвинулся от гомункула.
В камеру один за другим входили деревянные болваны.
– Это еще кто?
– Тоже
Деревяшки все прибывали. Первые из вошедших уже почти сидели у папаши на коленях, кукольник охал, махал руками.
– Зачем ты здесь? – раздраженно шепнул супруг мне на ухо.
– Увидела на подушке синий волос и бросилась вас спасать.
– Гвардейцы?
– Я никому ничего не сказала.
– Молодец. Блю, кажется, безопасна.
– Блю?
Чезаре повел глазами в сторону:
– Синьорина Дуриарти предпочитает отзываться на это имя.
– Ты его придумал?
– Конечно, она же может говорить лишь «папенька Джузеппе». Дражайшая супруга изволит ревновать?
Не переставая бормотать, дож встал и потянул меня за руку:
– Пошли, воин в ночнушке, сделаем вид, что нас здесь и не было.
– А как же гомункулы и маэстро?
– Пусть второй разбирается с первыми. – Чезаре обнял меня за плечи, увлекая по коридору. – Это дела семейные, к нам касательства не имеют.
– И что, по-твоему, произойдет дальше?
– Утром узнаем. Если произойдет побег, накажем охрану. Каково! Меня, дожа Аквадораты, протащили без помех через всю тюрьму, и ни один из служителей даже ухом не повел.
– А если будет драка?
– Найму в охрану победителей. Филомена, опомнись! Не дело приличной синьоры бродить в одной сорочке в темноте казематов.
Эти слова прозвучали ровно в момент, когда я поднималась по ступеням, и супруг придал мне скорости, шлепнув пониже спины.
– Но, – я лягнула тишайшего в ответ, – ты же что-то с этим Дуриарти планировал.
– Планы имеют свойство рушиться от всяких мелочей, – увернулся супруг. – Играем с тем, что роздано. Память кукольника девственно чиста, он уверен, что несколько дней провалялся пьяным в какой-то подворотне, уверен, что создать столь совершенных кукол не мог. Значит, его мастерство увеличилось под влиянием вампирского морока экселленсе.
Выбравшись из тайного хода, Чезаре потянул завиток лепнины, возвращая стену на место.
– Представь мое удивление, когда в постели обнаружилась фарфоровая красотка, повторяющая, как заведенная, «Папенька Джузеппе!».
– Голая?
– Ты узнала простыню? – подмигнул супруг. – Ну да, и сообщу без уверток: фарфоровое тело Блю исполнено столь искусно, что при свете ночника ее вполне можно было принять за настоящую женщину.
– Избавьте меня от подробностей. Я думала, вам угрожает опасность. Думала, что гомункул пробралась во дворец, чтоб завершить задание.
– Убийство?
– А если бы не угроза, не устоял бы?
– Ревнивая женушка… – Дож растянулся на постели, так как за разговором мы довольно быстро оказались в своих покоях. – Отважная Филомена. Когда ты вбежала в камеру, путаясь в подоле сорочки, я почти обрадовался.
Он называл меня «ревнивой» уже не в первый и даже не во второй раз, но только сейчас меня это обидело.
– Если начистоту, – я легла рядом с дожем поверх покрывала, – меня интересовало лишь ваше тело. Я опасалась, что, не предъяви я патрициям труп, мне не позволят надеть траур и все такое.
– Забавно, – зевнув, протянул Чезаре. – А до знакомства с экселленсе Дуриарти ел насекомых? Или это побочный эффект воздействия? Сколько вопросов… Гаденыш Лукрецио… подсунул подарочек…
– Вампиры велели кукольнику упаковать Блю и сжечь прочих кукол, та притворилась мертвой. И тогда Дуриарти засунул в ящик меня. Князь об этом не знал.
Не знаю, зачем я откровенничала, но дож обрадовался:
– Это меняет дело, Филомена! То есть головоломка сошлась и получилась занятная картина.
– Какая?
Вопрос повис в тишине, разбавляемой ровным дыханием спящего Чезаре. Мне не спалось, и даже вызванное в памяти лицо Эдуардо не принесло покоя. Бедняжка Блю, она никого не просила вдыхать в нее жизнь. Надеюсь, память вернется к кукольнику. Он должен нести бремя ответственности за свое детище. Как говорится, родителей не выбирают. Любопытно, чем сейчас занята кукольная шайка? Наверное, уже выбрались из дворца и пытаются уплыть из города. На что они будут жить? И где?
Мысли лениво и причудливо сменяли друг друга. Ответственность. У меня она тоже есть. Мой головоног. Завтра я попытаюсь с ней связаться. Если Чезаре будет на пикнике, это облегчит мою задачу. Синьорины слишком увлекутся сановным кавалером, чтоб заметить мое отсутствие. Карла и Маура прикроют. Карла. Какое задание ей поручил дож? Она вернется ко мне на рассвете? А если нет? Ничего страшного, мне достаточно и одной помощницы. Донна да Риальто, моя толковая Панеттоне. Она так загрустила, узнав, что Таккола скоро покинет Аквадорату…
Проснулась я от щекотки, Чикко водила хвостиком по щеке.
– Малышка, я забыла в коридоре твой ночник, – шепнула я нежно и едва сдержала возглас ужаса.
За ночь я умудрилась заползти под одеяло и обвиться конечностями вокруг супруга. Счастье, что он еще спал и маневров моих не заметил. Осторожно я распрямилась и села на кровати. Очень вовремя, потому что в двери постучали и донна да Риальто с горничными явились пожелать доброго утра дожу с догарессой.
– День будет добрым, – сообщил Чезаре, – так как начинается он с лицезрения таких хорошеньких синьорин.