"Фантастика 2023-140". Компиялция. Книги 1-18
Шрифт:
– Сам скажи, он тебя слышит.
– О великий Гипокампус, – напевно начал дож, – мы приветствуем вас в безмятежной Аквадорате.
Речь была церемониальной и, хоть произносилась вполголоса, звучала солидно.
– Что он ответил? – спросил Чезаре.
– Ничего, – покраснев, соврала я. – Нет, синьор Гипокампус, я не буду это озвучивать. Ну хорошо, не угрожайте. Кракену любопытно, почему ты не вступил со мною в супружеские права. Он интересуется, достаточно ли я красива по человеческим меркам.
– Более чем, – кивнул Муэрто. – Женщин прекрасней
Выслушав ответ, я поморщилась.
– Он спрашивает, почему ты до сих пор не убил соперника. У нас так не принято, синьор Гипокампус.
Солнце почти скрылось за горизонтом. Я озябла под холодной парчой камзола и спрятала ледяные руки на груди супруга.
– Кракен на время прощается, его семейство уже плещется в городских каналах. Нас просят не возвращаться в порт до рассвета.
– Я даже не захватил тебе одежду, – вздохнул Чезаре, – и у нас нет еды.
– Потерпим.
– Артуро, – позвал дож, – парни, на весла. Мы направляемся на Николло, заночуем там.
– Карантин, ваша серенити, – напомнил помощник. – Чума, городские суда не могут причалить к острову.
– Правь к пляжу, чтоб нас не заметили с причала, погаси все огни.
Наверное, в прошлом моему супругу приходилось быть контрабандистом, наверное, и синьор Копальди, и гвардейцы тоже промышляли. Они завели кораблик в лагуну, окруженную скалами с трех сторон. До берега Чезаре нес меня на руках. На пляже они быстро развели костерок, скрытый от острова валунами, а от моря – натянутой на каркас парусиной. Супруг отошел, а вернувшись, велел мне надеть под камзол его сорочку. Стало гораздо теплее, тем более что усадили меня рядом с огнем.
Мужчины негромко переговаривались. Двое из них, вооружившись деревянными пиками и сетями, отправились за добычей. Еще двое – на поиск дров. Артуро пробормотал, что нам нужна пресная вода, и тоже растворился в темноте. Мы остались у костра наедине с супругом. Это меня отчего-то встревожило.
– Где Чикко?
– Я отпустил ее поиграть в замковом камине.
При помощи пары-тройки наводящих вопросов я выяснила, в каком именно камине и не было ли у тамошней саламандры гребешка. Гребешка Чезаре не помнил, но спросил, почему эта примета так меня возбудила. Я ответила, что его легкомыслие вполне может одарить нас отвратительными метисами, потому что в камине обитает самец и моя мадженте после игрищ вполне может понести. На что супруг возразил, что мадженте-самца у меня нет, так что мне в любом случае придется плодить метисов.
Мы поговорили о помете кракена Гипокампуса, тоже полукровках. Я восторженно описала малышей. Дож уточнил степень ядовитости их присосок и попросил меня снять одежду, чтоб осмотреть тело на предмет ран и ожогов. Я возразила, что чувствую себя прекрасно, но он настаивал и даже стал помогать разоблачаться.
Беседа велась самая шутливая, но голоса наши
После этих слов Чезаре перестал целовать мою шею и отстранился.
– Филомена, – голос его звучал глухо. – Прежде чем ты подаришь мне свое отважное сердце… Ты должна знать. У меня не может быть детей, я бесплоден.
И Чезаре поднялся на ноги.
– Винченцо, что там с рыбой? Мы умираем от голода.
Он ушел, потом появился гвардеец с уловом, и другой – с вязанкой сухих веток. Синьор Копальди прислонил к валуну пузатый бурдюк.
– Ревешь? – спросил кракен. – Не отвечай, а то другие заметят слезы. Ну и чего рыдать? Ну бесплоден этот, подумаешь. Найдешь другого плодовитого самца для брака и продолжения рода. Нет? Подожди, твои мысли скачут. Мне трудно их понять. Ты плачешь не из-за того, что чадолюбива, а потому, что тебе жалко Чезаре?
– Ну да, – прошептала я и поднялась, чтоб побродить в одиночестве по пляжу.
Одиночество было относительным, так как в голове моей все еще болтал Гипокампус.
– Для мужчины бесплодие является самым страшным проклятием. Не реви. Вокруг нет людей? Тогда реви. И не вздумай демонстрировать мужу свою жалость! Ты его этим оскорбишь.
– А что тогда делать?
– Ты хочешь совета от моллюска?
– От древнего существа. Нет, не так. От мудрого древнего мужчины.
– Тогда я скажу тебе, догаресса Филомена, что дети – не главное. То есть они важны, но дети вырастают и покидают родителей, и те остаются наедине друг с другом. Есть такая штука – пара, когда две части составляют одно целое.
Я это знала, конечно, знала. Но как донести свое знание до Чезаре? Словами, дурочка. Просто скажи мужу, что останешься с ним, что будешь ему верна, что будешь любить его и почитать всю свою смертную жизнь. У вас будет десяток племянников и племянниц, когда братья твои переженятся и заведут потомство. У вас будет большая шумная семья в любом случае. Родственники тишайшего Муэрто станут и твоими, а твои – его.
Я остановилась.
Погодите, у Чезаре есть братья? Сестры? Живы ли его родители? Ты, Филомена, ничего не знаешь о муже, но уже придумала, как его осчастливить. Твоя любовь? Предположим. А любит ли тебя Чезаре? Он – твоя пара, а ты для него?
Кракен уже довольно долго молчал, я позвала:
– Гипокампус, ты где?
– В Аквадорате, – срифмовал он, изменив ударение в слове. – Жру.
– А Кара?
– Разумеется, рядом. После того как малышка получила имя, она умнеет прямо на глазах. Не отвлекай меня, смертная. С первыми лучами солнца мы покинем лагуну.
– А волна?
– Честно говоря, – кракен хихикнул, – я развеял ее, как только стемнело. Держать и посылать цунами на ваш городишко было довольно сложно.
– Спасибо. Передавай привет супруге, не буду мешать.