"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Боюсь разочаровать тебя, друг, но катакомбы под столь значимым для эльфов городом должны быть огромны, – безрадостно поведал приунывшему наемнику Фаргред. – Я даже не представляю, сколько нам придется бродить во тьме, прежде чем мы найдем то, что ищем.
– Я выведу нас к замку, отпираемому ключом. – Энвинуатаре уже не шептала, а говорила довольно уверенно. – Наша связь укажет путь.
– Ну хоть какие-то хорошие вести, – кисло улыбнулся Тред. – Может, еще и эту ощипанную ворону здесь оставим?
– Когда нас начнет интересовать мнение дикого животного, мы дадим тебе знать. –
– Как только сможешь догнать какое-нибудь живое существо, удирающее от тебя без оглядки, испугавшись одного твоего вида, вот тогда и расспросишь его. – Тред даже не думал промолчать.
– Не желаю слышать о своем внешнем виде от комка мускулов и жира, – поморщилась жрица, отвернувшись в сторону и вздернув острый нос.
– Послушай, девочка, – неожиданно обратился «старый медведь» к Энвинуатаре, – как можно меньше времени проводи с этой старой ведьмой, иначе станешь такой же, как она, – страшной, древней, злобной и, следовательно, одинокой.
– К твоему сведению, у меня есть дочь, – не выдержав подобного неприкрытого хамства, выпалила старшая жрица, – и внуки!
– Случайно нашла в темном переулке связанного, слепого калеку? – хохотнул Тред, хлопнув себя по ноге.
– Если тебе интересно, то это был молодой, статный и учтивый северянин. Настоящий мужчина, в отличие от тебя!
– Он, безусловно, обладал изрядным запасом мужества, коли отважился возлечь с тобой! – прогудел «старый медведь». – И где этот «настоящий мужчина» теперь? – насмешливо поинтересовался одноглазый наемник, выделив слова, которые повторил за женщиной. – Свела несчастного парня в могилу?
– Я не обязана перед тобой отчитываться! – Старшая жрица с трудом взяла себя в руки. – Моя личная жизнь тебя не касается!
– И слава всем богам! – поднял руки северянин. – Никогда не связывался со жрицами и до сих пор не горю желанием… – Он внезапно замолчал. – Хотя нет, – по покрытому шрамами лицу наемника расползлась мечтательная улыбка, – была одна девчушка, с которой я как-то знатно погулял, надеюсь, теперь она не стала столь скверной, что способна заставить обделаться даже некроманта.
– Все! – Голос жрицы дрогнул. – Я устала это слушать! – Она резко обернулась к ухмыляющемуся Фаргреду, который поспешно спрятал улыбку. – Магистр, я настойчиво рекомендую вам избавиться от этой необразованной скотины!
– Успокойся, Жаннетт, – примиряюще произнес лорд Драуг. – Мой друг просто слишком остер на язык и абсолютно несдержан. – Он недовольно покосился на Треда.
– Тред, тебе и вправду стоит придержать язык за зубами! – сурово сказал берсерк удивленно таращившемуся на жрицу товарищу.
– Тред?! – Темно-синие глаза старшей жрицы широко открылись. – Тред из «Волчьей стаи»?!
– Жаннетт? – Челюсть старого воина чуть не упала на засыпанный каменной крошкой пол.
– Не может быть! – единогласно воскликнули северянин и жрица, тыча пальцами друг в друга.
Над руинами воцарилось неловкое молчание.
– Да уж… – первым нарушил тишину Тред. – Знай я, какой стервой ты станешь, никогда бы…
– И это все, что ты можешь сказать мне после стольких лет разлуки? – В глазах Жаннетт блеснули слезы, и «старый медведь» ошеломленно уставился на нее. – Я думала, что ты погиб, а ты, оказывается, жив-здоров и даже не вспоминаешь обо мне!
– Ну не то чтобы не вспоминаю… – виновато пробубнил Тред. – Ты тоже не очень-то вспоминала меня, раз обзавелась дочерью… – Видя, как напряглась жрица, наемник осекся. – Ты хочешь сказать…
– Всю жизнь я любила только одного мужчину и хранила ему верность… мне очень жаль, что он оказался такой свиньей! – Жаннетт резко отвернулась. – Простите, мне необходимо немного побыть одной, – прошептала она, и ее голос предательски дрогнул. Отстранив попытавшуюся успокоить ее Энвинуатаре, старшая жрица скрылась за ближайшей колонной.
Во второй раз молчание окутало руины, правда, на этот раз оно оказалось более тягостным.
– Тред, ты будешь ничтожным куском лошадиного помета, если не… – серьезно начал Вегард, но старый воин уже вскочил на ноги.
– Сам знаю! – бросил он через плечо, устремляясь за жрицей.
– Поистине у судьбы на все свои планы, – подвел итог случившемуся Фаргред. Он говорил нарочито громко, чтобы заглушить речи жрицы и наемника. – Надеюсь, теперь они поладят.
– А я надеюсь, что дочка медведя не похожа на своего отца: ведь это некрасиво, когда у девушки шерсть по всему телу и на лицо она чуть только симпатичнее фарнокса. – Несмотря на грубые слова, берсерк искренне надеялся, что у его старого друга все получится.
– Такие бывают? – испуганно спросила Энвинуатаре, поворачиваясь к Вегарду. – Хвала Свету, что я не такая.
– Да, тебе нечего стыдиться, – ляпнул молодой воин, поздно сообразив, что сморозил очередную глупость. – Я имел в виду… – Он собирался оправдаться, но покрасневшая девушка остановила его.
– Ничего страшного, – выдавив из себя сконфуженную улыбку, сказала она. – Я все равно уже почти свыклась с этой мыслью, так что не нужно извиняться.
Вегард счел за лучшее промолчать и украдкой взглянул, как там дела у Треда, надеясь, что жрица до сих пор не испепелила его каким-нибудь смертоносным заклинанием. К величайшей радости и удивлению берсерка, наемник и Жаннетт вполне мирно беседовали и даже тепло улыбались друг другу. Молодой воин на всякий случай потер глаза, дабы убедиться, что увиденное им – не галлюцинация, но, несмотря на это, ничего не изменилось.
«Хвала богам, старик вспомнил, что может не ворчать», – подумал берсерк, облегченно улыбаясь.
Раздавшийся из-под земли скрежет заставил губы Вегарда плотно сжаться, не оставив от хорошего настроения и следа.
– Кажется, отдых закончен. – Последовала яркая вспышка, и облаченный в сверкающие доспехи Фаргред смело шагнул в темноту. Он стремительно прошел вперед и остановился, подняв над головой пылающий меч.
Золотое пламя легко разогнало мрак, осветив широкий, длинный коридор, плавно изгибающийся и уводящий вниз. Потрескавшиеся стены все еще хранили следы былой роскоши – некогда яркие, величественные мозаики, изображавшие леса, горы и реки. Теперь потемневшие от времени, местами отвалившиеся камушки служили лишь бледной тенью самих себя.