"Фантастика 2023-177". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Верховный шаман тяжело вздохнул, отвернулся в сторону и принялся нашептывать:
– Выходите, дорогие мои. Покажитесь детишкам. Простите старика, что отвлекаю. Явитесь на короткую минутку.
Тут начало происходить нечто невиданное. Деревья заходили ходуном. В воздух поднялись стаи птиц и принялись носиться над головами ребят. Еще выше завертелись и заворчали раскатами грома серые тучи. Закружились пылевые вихри. Из леса на опушку начали выходить самые разные звери – медведи, волки, лисы, олени, кабаны, лоси. Выпрыгивали зайцы. Ветви деревьев загорались ярко-рыжими белками. Даже камни по всей округе запрыгали.
А через минуту всё снова успокоилось и скрылось в чаще. Только тучи уплывали медленно, поднимались ввысь и светлели.
– Ух ты, – восторженно проговорила Оливия.
– Вот так дела, – вторил ей Николас.
– Уж простите, подземных и водных обитателей тревожить не стал, – невозмутимо отвечал шаман.
После долгого молчания Ермолай Константинович продолжил урок:
– Третье правило – с кем поведешься, от того наберешься. Помните, ребятки, не только вы приручаете, но и вас приручают. Всякий раз, когда вы открываете сердце питомцу, он изменяет вас. Часто эти перемены идут медленно и становятся видны через долгие годы. Но есть силы могущественные, попытаетесь их приручить – и сами попадете к ним в кабалу.
Николас ждал, что Оливия задаст вопрос. Но дочь колдуна молча делала какие-то пометки в своем блокноте. Тогда мальчик сам спросил:
– Что за могущественные силы? Как то существо в колодце?
– Там на мельнице скорее пропащая душа, – покачал головой Ермолай Константинович. – В мире полно древних существ и сил, неподвластных человеку. Обычным людям они не показываются, но, если у шамана большое сердце, могут с ним заговорить. Хоть до добра это не доводит. Слышали сказку про Хозяйку медной горы?
Ник отрицательно помотал головой.
– Одно слово – немчура, – незлобно пожурил ребят шаман. – У нас ее все знают.
И Ермолай Константинович рассказал про уральского мастера, что хотел ради красоты рукотворной приручить душу камня. А вышло так, что это она, Хозяйка медной горы, его приручила.
– Вот так номер! – по обыкновению сказал Николас, ему сказка очень понравилась.
Оливия была немного другого мнения:
– Просто у нас, женщин, есть свои преимущества. О которых вам не следует забывать.
После этого заявления великий шаман поспешил закончить урок.
– Зря ты так с ним, – покачал головой Николас. – Ермолай Константинович добрый. А жена, ты сама видела, какая злющая, почище домовых!
– Просто он мямля и подкаблучник, хоть и шаман. А ты, кажется, решил быть похожим на него. Фу! Пока вы с ним умиляетесь деревцам, мисочкам и мешкам картошки, мы вынуждены спать на улице! – Оливия демонстративно развернулась и ушла.
На самом деле девочка хотела сказать: «Пока вы с ним умиляетесь деревцам, мой папа рискует своей жизнью!»
Оливия в отличие от Ника не подслушивала разговоры мастера Гримгора и боярина Морозова. После прощания с папой она начала бояться за него. Девочка привыкла считать отца непобедимым, самым умным и могущественным колдуном. И даже тень неуверенности на его лице заставила Оливию воображать опасности ужасные и многочисленные. Страхи подтачивали мир дочки колдуна, делали ее раздражительной и злой на язык.
Николас не понимал состояния подруги. Сам он давно еще, с детства, отвык от чувства безопасности. Так
«Я всего лишь подмастерье и учеником колдуна стал пару месяцев назад, – думал Ник. – Ничего! Я докажу, что достоин Оливии и мастера Гримгора».
Преисполненный таких мыслей мальчик направился к негостеприимной избушке с коньком на крыше.
13
Как приручить домового
Ник переступил порог и прошел в сени. Двигался мальчик с крайней осторожностью. Боялся, что избушка взбесится и вышвырнет его вон. Николас твердо решил приручить домового, несмотря на третье правило шамана. Слишком уж хотелось отвоевать уютную избушку. Оливия это наверняка оценит!
Ник не стал задерживаться в сенях, а направился прямиком к русской печке. Именно за ней должен был прятаться домовой. Мальчик подошел вплотную к крашеным кирпичам. Ощутил их мягкое тепло.
– Как здесь сухо и уютно, – с ходу начал Николас.
Сверху на печи был устроен склад самых разнообразных предметов. Горшки и кастрюли соседствовали с шапками, сапогами, вязанками сушеных грибов и травок. Разглядеть домового в этом нагромождении было невозможно, а залезать на печь Ник не решался. Где-то там, в самой глубине, у стенки, темнел суровый бородатый лик. Мальчик стал смотреть прямо на него.
– Отличное место тут, тепло и уютно. А как прекрасно пахнет лесными травками, золой, грибами и вареньем! – не слишком уверенно продолжил Николас.
Нужно было настроиться на правильный лад. Мальчик замолчал и попытался сконцентрироваться на домовом. На прекрасной живой избушке. На характере ее хозяина, пусть сложном, а в чем-то даже забавном.
– Сарай это! А хозяин злобный, без малейших понятий о гостеприимстве! – высказала свое мнение Тень Ника, малыш Николя.
Мальчик вежливо предложил ему прогуляться на пруд. После этого дело пошло лучше. Ник начал рассказывать о том, как ему нравится местный лес. Старый, спокойный, чистый и сухой, полный вкуснейших ягод. О том, как хорошо дышится в русской избе, как уютно в ней. А о такой кровати с периной и расшитым одеялом он вообще всю жизнь мечтал. В какой-то момент Ника охватило странное щемящее чувство. Как будто он всю жизнь знает эту избушку, но вынужден был разлучиться с ней. Аж слезы на глаза навернулись. Где-то в темноте над печкой что-то отозвалось на это чувство, как будто отвечая: «Мы тоже скучали по тебе».
Неосознанно и в то же время вполне профессионально Николас ухватился за эту связь и проговорил:
– Иди-ка сюда, мой дорогой, моя умница, – прозвучало очень похоже на шаманские нашептывания Ермолая Константиновича.
Темный бородатый лик зашевелился на печке и двинулся на мальчика. Николас затаил дыхание. Неужели он приручил домового?
И тут из темноты вышло странное существо. Размерами и формами оно напоминало человеческого ребенка полутора-двух лет. Всё тело существа покрывала густая бурая медвежья шерсть. И только личико было гладким и румяным. В правой руке малыш держал большую ложку-черпак из потемневшего, почти черного дерева. На рукоятке столового прибора был вырезан суровый бородатый лик. Николас смотрел на все это безобразие и хлопал глазами.