"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Смотритель тюрьмы хмуро взирал на причину беспорядка — человека в красно-черном плаще, скрывающего свое лицо. На молчаливого посланника регента герцога Гальбы вручившего ему приказ об освобождении.
Узников — в большинстве своем политических противников Хорхе — приводили в кабинет смотрителя тюрьмы. В большинстве своем седые и беззубые они с ненавистью смотрели на тюремщиков, перешептывались друг с другом, напреженно ожидая развязки.
Когда последнего — тринадцатого по счету привели, посланник в красно-черном плаще приказал всем тюремщикам выйти из кабинета. Узники с интересом смотрели на него.
— Я могу дать вам свободу, — объявил посланник, и начертил в воздухе знак, отгораживающий залу от прослушивания.
Новоявленный лидер узников — гордый даже в рубище старик с выбитым глазом, шагнул вперед из общего строя.
— И чем же ты хочешь купить нас, прислуга Хорхе? Мы плюем на твоего короля!
— Хорхе умер, — узники загудели.
— Я же предлагаю вам свободу, в обмен на подчинение.
— Кто ты? — взволнованно выкрикнул одноглазый.
— Тот, кто даст вам возможность отомстить за все. Зовите меня Гюрза.
Через неделю после переезда Гийом остался с Ангелой на ночь. Вышло это случайно.
Они заговорились, и не заметили, как вечер сменила ночь. Свечи, горящие ровным пламенем, отбрасывали причудливые тени обнявшихся влюбленных.
— Мне пора, — с легкой грустью сказал чародей.
— Не уходи.
Маг внимательно посмотрел в глубокие карие глаза девушки.
— Если я останусь, вы будите в опасности, сеньора, — улыбнулся он.
— Да? — смеясь, воскликнула она, — Попробуй, напугай меня, мой злой колдун!
Принцесса откинулась на кровать, раскинув по покрывалу роскошные длинные волосы, что в полумраке казались черными. Ее глаза сверкали.
Гийом чувствовал, что дрожит, как мальчишка.
— Я иду.
— Потуши свечи, — попросила она, и маг с готовностью подчинился.
Он лег рядом, обнял, нежно впился в ее сочные нежные губы, свободной рукой осторожно гладя стройное манящее тело. Ангела неумело отвечала на его ласки. Волнение улетучилось. Он был рядом с любимой, и все остальное было неважно.
— Ты снилась мне каждую ночь. Лишила покоя. Принцесса. Богиня. Богиня моей любви, — лишняя одежда, шурша, скользила на пол.
— Я ждала тебя. Мечтала. О тебе, — Ангела тихо застонала, теряя контроль над собой, любимый, еще не посягавший на ее женскую тайну и суть, уже заставлял ее терять контроль над собой, — О твоих губах и руках. Ревновала ко всем твоим любовницам.
— Я любил лишь тебя.
— Больно? — беспокойный шепот, ногти в кровь раздирают спину. Мстят.
Вместо ответа укус за губу.
— Тебе хорошо?
— Да, ведь ты со мной, — она лежала, прильнув к его груди, — Только больно чуть-чуть, — жалобный шепот.
— Моя красавица, — он медленно и нежно поцеловал ее в губы, — в следующий раз все будет по-другому.
— Я знаю.
Покой и счастье. Счастье, которого Гийом был так долго лишен. Радость от любимой, прижавшейся к тебе, от ее горячего дыхания и неистового колотящегося сердца, что не как не может успокоиться.
— Я уснул? Прости.
— За что? — поцелуй, — Я тоже спала, — У тебя было такое расслабленное лицо.
— Осторожней, я еще полон сил.
— Да? Не верю, — Докажи!
Жадные руки Гийома были остановлены ее маленькими ладошками.
— Тихо-тихо-тихо! — Ангела засмеялась и чмокнула его, — Я пошутила. На сегодня хватит.
Маг подчинился, прижал ее к себе покрепче, и безмерно довольный, не заметил, как вновь заснул.
Блас Феррейра проводил равнодушным взглядом слуг закрывших дверь в залу. Тьма постепенно овладевала комнатой, масляные лампы были бессильны, ночь зубами вгрызлась в короткое время, отпущенное ей летним солнцем.
Диван, на котором сидел Блас, был в меру продавлен, потерял первоначальную мягкость. То, что нужно, чтобы не уснуть крепко. На столике перед диваном обнаженный меч и кофейник.
Капитан гвардии, любимец короля Хорхе, был последним рубежом охраны принца. За его спиной дверца в спальню наследника: маленький Хорхе Четвертый и две его няньки.
Хорхе Третий — любимый король — человек, служить которому было достойно и лестно, смертью своей начал смуту. Принцесса поссорилась с герцогом. Совет графов, что их рассудит, соберется не скоро. Раскол прошел и через гвардию, большинство солдат и офицеров выжидают; все они помнят гражданскую войну, сопровождавшую первые годы царствования Хорхе. Повторения никто не хочет.
Блас вздохнул и проверил, легко ли вынимается из ножен кинжал на бедре. Гальба умен, смуты не начнет, но безопасность наследника и принцессы превыше всего. Любой риск нужно исключить. Кармен сказала, что Гийом — первая опора Ангелы, внезапно показавшей всем свою цепкую хватку, — сегодня остался у принцессы. Давно пора. Пусть ласкает и бережет ее не только днем, но и ночью. Бедняга, он понимает, в какую опасную паутину попал, но не желает ничего изменить.
Господи, помоги нам всем, подумал Феррейра, вспомнив Кармен. Гийом, друг, я должник твой на всю жизнь, в бесчисленный раз мысленно поблагодарил он мага.
Капитан прикрыл глаза, собираясь подремать немного. Сон его всегда был чуток, впереди две комнаты, заполненные верным гвардейцами. Опасность больше надуманная. Тело, почувствовав слабину, отреагировало немедленно — налилось тяжестью. Веки стали засовами, надежно запирающие сознание до утра. Идиллию нарушало лишь что-то острое, коловшее спину. Блас нехотя встал, поправив черно-желтый камзол, разгладил складки.
Одет он был как придворный. Облик командира гвардии — знак для всех. Доспех — может стать причиной ненужной паники и нагнетания враждебности. Да и дремать в нем тяжело, давит.