"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Синх счел нужным раболепно поклониться – пусть себе думают, что он послушен, как ягненок.
– Великий Тхо-Ра пожелал меня видеть?
Ийлур вытер пальцы о кусок полотна, ухмыльнулся.
– Да, пожелал. Я вижу, ты и сам этому рад, презренный синх – что ж, это хорошо.
Он поднялся, прошелся по шатру и остановился перед Элхаджем. Синх съежился, глядя на нависшую над ним живую гору мускулов; оказывается, он едва ли доставал Тхо-Ра до подбородка…
«Одной рукой мне шею свернет, как цыпленку», – мысль промелькнула и исчезла,
Тхо-Ра задумчиво теребил ус, рассматривая пленника. Затем вдруг положил Элхаджу на голову руку, развернул синха лицом к свету.
– Скажи-ка, предсказатель… Ты в самом деле видишь то, что предрекаешь?
Элхадж выругался в душе и еще раз мысленно пожелал владыке степей как-нибудь свалиться со щера.
– Э… образы являются мне, – выдохнул синх. Ему до смерти хотелось стряхнуть со своей головы огромную пятерню, но – понимал, что это чревато самыми неприятными последствиями.
– Смотри мне в глаза, ящерица, – прошипел Тхо-Ра, одновременно усиливая давление на череп Элхаджа.
Тот послушно взглянул в черные глаза-щелки, мимоходом отметил, что щека ийлура подергивается.
– Но я вижу только образы, – сказал Элхадж, – ты столь велик, что должен знать… Каждый видит в предсказании свое.
Тхо-Ра удовлетворенно хмыкнул и шагнул назад; синх вздохнул и невольно покрутил головой, словно пытаясь убедиться – а не свернули ли ему шею?
– Значит ты, проклятое дитя Шейниры, хочешь сказать, что твое дело – увидеть, а мое – истолковать с помощью Фэнтара?
Элхадж низко поклонился.
– Именно так, о владыка.
Ложе угрожающе заскрипело под весом ийлура. Тхо-Ра, подперев кулаком голову, задумчиво смотрел на синха, и в черные его глазах плясали, отражаясь, огненные искры.
– Скоро я получу доказательства, – произнес кочевник, – и горе тебе, синх, если ты солгал. Я ведь ни разу не слышал о том, чтобы синхи умели предвидеть будущее.
Оба сердце Элхаджа на миг замерли.
«Значит, он догадывался с самого начала? Тогда… К чему весь этот балаган?»
– Я надеюсь, что все мной предсказанное сбудется, – с поклоном проговорил Элхадж.
– Это будет хорошо, синх, для тебя. Потому как если я не увижу Черного Убийцу, висеть твоей голове у входа в мой шатер.
Элхадж молча поклонился еще раз. Знать бы еще, кто такой этот Черный Убийца… Истинно говорят: язык мой – враг мой.
– А теперь пошел вон, ящерица. Аль-Мааш, надеюсь, хорошо справляется с поручением?
– Несомненно, владыка.
И Элхадж уже было повернулся, чтобы уйти; нырнуть под хлещущий ветер казалось более приятным, нежели беседа с Тхо-Ра… Но уже на пороге услышал бас ийлура:
– Да, я хочу тебе сообщить радостную весть, синх. Я освободил тебя от твоего хозяина-северянина. Теперь ты принадлежишь мне и больше его не увидишь. Ты доволен?
Элхаджу захотелось взвыть. Кинуться на это огромное пугало, вцепиться когтями ему в лицо, чтобы брызнувшая кровь смыла отвратительную, самодовольную ухмылку. Шейнира! Кто бы мог подумать, что услышать о гибели Дар-Теена будет до такой стпени больно? Да и сам Элхадж, разве он помышлял о том, что Дар-Теена попросту зарежут? А может быть, ийлур сопротивлялся, и погиб в бою, изрубленный кривыми мечами кочевников?..
Синх обернулся, низко поклонился Тхо-Ра и решительно шагнул в исходящую злобой ночь. И когда крепкие пальцы Аль-Мааш вцепились в предплечье, Элхаджу померещилось, что его ведут на казнь. После того, как Тхо-Ра так и не заполучил своего Убийцу.
Наутро все было решено. План побега, поначалу мутный, осел четкими, прозрачными кристалликами, и Элхадж собирался претворить задуманное в жизнь. Теперь, когда Дар-Теена больше не было, помощи ждать не приходилось. А потому, с именем темной Шейниры на губах, синх собирался выцарапать себе свободу… Сам, без чьей-либо помощи.
– Скажи, Аль-Мааш, – он отставил миску с кашей, – тебе в самом деле интересно узнать, что у синхов под альсунеей?
Ийлура моргнула и в недоумении уставилась на синха.
– А что такое альсунея?
– Это наша одежда. Та, которую ты спалила… Впрочем, эта рубаха тоже походит на нее. – Элхадж с деланным равнодушием пожал плечами, – помнится мне, ты говорила…
Он не успел и глазом моргнуть, как она оказалась рядом. Совсем близко, так, что в ноздри ударил запах здорового ийлурского тела смешанный с приторно-сладким ароматом немудреного благовония. Крепкие пальцы вцепились в ворот рубахи, и ткань угрожающе затрещала.
– Э, погоди, – он крутнулся и вывернулся из рук Аль-Мааш, – это не так… все не так, милочка.
Ийлура только приподняла брови. Видимо, слов она не находила.
А Элхадж, воздев руки к небу, тихо произнес:
– Это ритуал, Аль-Мааш, понимаешь? И если тебе так хочется проверить, правдивы ли слухи, то придется следовать обычаю…
Она прикусила губу, испытывающе поглядела на синха.
«Ну, давай же, моя удача», – он даже не смел шевельнуться, не смел даже мысленно взывать к Шейнире – потому как темная покровительница вряд ли бы помогла. Помочь могли только глупость и сладострастие ийлуры.
– Что за ритуал?
И Элхадж понял, что она согласна. На все. Потому как Аль-Мааш смотрела на на пленника так же, как смотрит изголодавшийся ийлур на миску с жареным мясом щера.
«Странная женщина. Бесстыжая и глупая донельзя», – подумал синх. А вслух сказал:
– Мы принимаем особые травы, понимаешь? Ну, для того… гм… чтобы продлить…
Аль-Мааш, кажется, все-таки покраснела. Совсем чуть-чуть.
Затем, приблизив губы к ушному отверстию синха, хрипло прошептала:
– Где мне взять эти травы, Элхадж?