"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Это ты.
— Нет. Я не твоя. Чужая. Другая. Я никогда не говорила тебе, но пару лет назад мы с Анной ходили к гадалке. К нам в Вильену приезжала сама Оливия из Мендоры. Она показала мне образ моего будущего мужа. Сказала: «Девочка, тебе несказанно повезло. Ты выйдешь за любимого, и он тоже будет любить тебя. Больше жизни».
— Больше жизни, — глухо повторил Риккардо.
— И каково было мое удивление, когда в давно знакомом кавалере я узнала Его. Моего суженого. И он стал ухаживать за мной. Прости, Рик. Но это судьба. Альфонс любил меня больше жизни. Я знала, я чувствовала это в каждом его взгляде, в каждом прикосновении…
Она замолчала, смахнула рукой предательскую слезинку. Отвела глаза, не выдержав взгляда Риккардо. Он не говорил ни слова.
Порыв ветра с шумом ворвался в распахнутое окно. Патриция поежилась. Ветер сорвал со стола листок бумаги, что лежал у Риккардо под рукой, и бросил к ногам Патриции. Граф выскочил из кресла, бросился за ним, но Пат успела первой.
Прочитала тщательно выписанные строки.
Поспеши ко мне, смерть, я хочу умереть, Приходи, я живу лишь тобою. Полюби меня так, как тебя я люблю. В час, когда ты придешь, долгожданная смерть, Я закончу битву с собою. Утешения в жизни веселой не жду. Я уверен — его нет на свете. Слишком рана моя глубока. Потому Есть одно утешение — в смерти. Подойди же сюда, это пробил мой час. Оглянись, я иду за тобою. Полюби меня так, как люблю я тебя. И надеюсь с приходом твоим, моя смерть, Распрощаюсь я с жизнью земною.— Я написал эти строчки в ночь твоего приезда, но не решался показать их тебе, — услышала она голос Риккардо.
— Прости, Рик, но я не смогу тебя полюбить. Это судьба. Это мой путь.
Вечером, перед ужином де Вега поставил точку в конце очередной главы и отнес исписанные листки в библиотеку. Патриция не знала, что все его работы сразу же переписываются двумя опытными писцами. Риккардо не хотел, чтобы из-за какой-нибудь глупой случайности погиб его труд. Недоучившийся богослов Луис готовил первый выпуск в типографии Осбена. Первая часть трактата уже была набрана.
ГЛАВА 8
Агриппа д'Обинье — полководец Его Величества короля Хорхе Третьего, — откинувшись в походном кресле, в свете магической походной лампы чистил ногти узким кинжалом. Он не был модником, просто пытался убить время в ожидании гостя.
Через два-три дня все решится, думал он. Мятежники будут разбиты, в этом д'Обинье нисколько не сомневался. В свои тридцать ему, сыну выходца из королевства Остия, приходилось бить и огнепоклонников-алькасарцев, и своих заносчивых родственников — остийцев.
Маракойцы — подлые предатели, поднявшие знамя мятежа, когда отечество в опасности, — должны быть жестоко наказаны. В этом он был полностью согласен с Его Высочеством герцогом Гальбой, оставленным королем наместником Мендоры. Сам Хорхе находился с войском на южной границе. Если бы не мятеж, он, Агриппа, был бы сейчас рядом с королем.
Маракойцы — еретики и убийцы. Из пяти графов наибольшую опасность представляют двое. Карл де Санчо — его товарищ по алькасарским походам, предатель вдвойне. Риккардо Кардес — палач рыцарей Вильены и Сатины; кроме этой подлости о сыне «Железного Энрике», успевшем прослыть трусом, мало что известно. Но он разбил рыцарей Веры, полностью истребил с помощью своей «милиции». Вилланы разгромили профессиональных воинов. Это вызывает уважение и еще большую ненависть. Граф Кардес предал не только короля и Камоэнс, но и все дворянство, подняв против него низшие сословия.
Звук льющейся жидкости напомнил полководцу, что он не один. Агриппа отложил кинжал в сторону. В противоположном углу палатки, в таком же неудобном, грубом кресле расположился королевский маг Гийом, держа в руках неизменную чашку с кофе.
Агриппа стиснул зубы и отвел взгляд. Он ненавидел этого колдуна — чужеземца, заброду из-за моря, сумевшего втереться в доверие к королю. Ненавидел всей душой. До темноты в глазах, ибо от руки Гийома пал его младший брат. Прошло всего полгода с того момента. Брат Филипп в могиле, а его убийца, опутавший всех сетями шантажа и обмана, сидит рядом. И нет возможности его убить, слишком велик будет ответный удар.
Агриппа ненавидел мага, но понимал — без него нельзя. Недаром же Хорхе послал их — заклятых врагов — вместе подавлять бунт.
— Монсеньор, к вам Жофре де Монтеха. — В палатку заглянул оруженосец.
— Пропустите его.
Жофре можно было дать лет тридцать, он был высок и силен. Агриппе понравилась спокойная уверенность его холодных серых глаз.
— Здравствуйте, сеньоры, — поприветствовал их Жофре и уселся в свободное кресло.
Его уверенность в себе импонировала полководцу. Такими — сильными, надежными и верными и должны быть все дворяне Камоэнса. Жофре — родственник Кундеры, женат на его сестре. Когда Маракойя подняла рокош, он присоединился к восставшим, собрал на их золото рыцарей, втерся в доверие. Сейчас же как истинный дворянин предложил свою помощь королевским войскам.
— Я рад видеть вас, Жофре. Верность и честь сегодня так редко встречаются. — Агриппа кивнул.
— Очень редко, — влез Гийом со своей обычной противно-ехидной интонацией.
Монтеха был невозмутим.
— Не обращайте внимания на мага. — Агриппа постарался, чтобы это звучало как можно небрежней. — Чем вы можете помочь королю… вернее, мне, сеньор Монтеха?
— У меня под началом тысяча рыцарей. Карл де Санчо мне доверяет. В нужный для вас момент, обговорим его позже, я ударю в спину бунтовщикам и предателям.
Агриппе нравились его деловитость и лаконичность.
— Верная королю тысяча в стане врага — большая помощь. Будьте уверены, Жофре: после победы король жестоко покарает мятежников и щедро наградит тех, кто принес ему победу, — заверил он Монтеху.
— Я буду безмерно счастлив, если Его Величество сделает меня графом Кундера, — ответил тот.
— Скромная, а главное, мудрая просьба, — плеснул яду Гийом. — В Кундере вы хоть чуть-чуть легитимны — женаты на сестре нынешнего графа. В Кардесе, например, вас убьют в первый же день.
Жофре де Монтеха лишь вежливо улыбнулся.
— У вас отличное чувство юмора, сеньор Гийом. Извините меня, но нужно ехать — время торопит.
— До скорой встречи! — попрощался с ним Агриппа.
Маг промолчал. Лишь когда Жофре должен был уже отойти на значительное расстояние, он сказал:
— Он наш. А сейчас прикажите привести Хуана де Боскана.
— Зачем вам, Гийом, этот мятежник? — Агриппа искренне удивился.
— Не мне, а нам. Точнее, королю, — маг был немногословен.