"Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17

Первухина Александра Викторовна

Мальчики тут же прекратили. Еще бы! Когда тебя называют мальчиком в таком возрасте, да еще кто!.. Тут не только прекратишь, тут того и гляди начнешь. Так сказать.

И все-таки Брок-один решил прояснить вопрос до конца.

— Марфа Алексеевна, — очень официально сказал он. — Прошу вас простить… этого идиота. Он превратно истолковал мои слова. Я сказал «нет», имея в виду, что вы не некрасивая. Следовательно, я имел в виду, так сказать, совершенно обратное. Ведь двойное отрицание, как вам должно быть известно, означает как раз утверждение. И, вы не поверите, это подтверждается математическими

законами! Минус на минус, как говорится, дает плюс. Вот так и я, собственно, подразумевал именно плюс, когда кое-кому привиделся минус. Видимо, последствия падения сосульки еще сказываются.

— Да я тебя… тебе… тобу!.. — заерепенился Брок-два, но Марфа снова хлопнула в ладоши:

— Мальчики! — И, дождавшись, пока сыщики успокоятся, продолжила: — Я все поняла, Олег. И я вовсе на вас не обиделась.

— А давайте на «ты»! — вырвалось вдруг у Брока.

— И на мы! — ревниво подхватил второй сыщик.

— Ну конечно, давайте, — опять засмеялась девушка, и оба Брока не смогли сдержать счастливых улыбок. — А на твои вопросы, Олег, я конечно же отвечу. И на твои, Олег, тоже, — предупредила она возмущение Брока-два. — Только, может быть, завтра? Давайте встретимся там же, в роще. Позавтракаете — и приходите сразу.

— Можно с дочкой? — спросил первый сыщик.

— У тебя есть дочка? — переспросила девушка, и в голосе ее что-то заметно дрогнуло.

— У него! У него!!! — обеими руками замахал на первого Брока второй. — А у меня нет. Никого нет — ни дочки, ни сыночка, ни жены, ни мужа. Только Мирон.

— Мирон? — качнулась Марфа, и «солнышко» рядом с ней испуганно задрожало.

— Помощник, — пояснил Брок-два. И для верности добавил: — Жених его дочери.

— Это еще неизвестно, — буркнул в ответ Брок-один, но Марфа все равно успокоилась.

— Так что, до завтра? — спросила она.

— До завтра, — ласково произнес второй сыщик, а первый поднял руку. Вспомнив, видимо, что Марфа — учительница:

— Можно всего один вопрос? А как ты думаешь, для Ивана и впрямь так важно найти невесту, что он готов ради этого провалиться сквозь землю?

— Невесту?.. — оторопело посмотрела на Брока Марфа. — Какую невесту? Он об этом пока и не задумывался, как мне казалось. У него другие невесты…

— Какие еще другие?

— Да я ведь вам говорила уже. Вон они, — ткнула вверх пальчиком Марфа.

Броки снова задрали головы. Им подмигнули звезды.

— А-а-аа!.. — протянули сыщики, хоть и не очень поняли иносказание девушки. А та сказала еще:

— И не под землю он провалился, а как раз наоборот, — снова посмотрела она вверх. — Я так думаю.

— Запутано тут все очень, — освещая тропинку еще одним подаренным Марфой светлячком, сказал Брок. — Непонятный этот Иван Берендеевич совершенно. Что ему надо? То он подался за невестой, то не за невестой!.. А если не за ней, то за кем? И, самое, так сказать, главное — куда? Все кругом говорят сплошными загадками.

— М-да… уж… — Второй сыщик был немногословен. После того как черноволосая красавица распрощалась с «близнецами», он погрузился в невеселые размышления. Правда, напарник шел впереди и выражения его лица не видел, но если бы увидел, то понял бы сразу: думал его

«братец» о грустном. И, произведя несложные сопоставления и сделав напрашивающиеся само собой выводы, он бы непременно догадался, о чем, а точнее о ком именно грустит сыщик Брок номер два. Разумеется, о Марфе. О том, что их разделяет пропасть. Как возрастная, так и, в гораздо большей степени, реальная. Даже чересчур. Пропасть между двумя мирами. Между Вселенными. Между вообще не пойми чем. Правда, так уж вышло, что и они сейчас находятся на том же краю пропасти, что и Марфа. Но так ведь не может продолжаться вечно! Не должно, по крайней мере. Рано или поздно мостик на другую сторону будет переброшен. И первый, и второй Брок верили в это безоговорочно. Но согласится ли пойти по этому мостику Марфа? Да и почему она должна на подобное согласиться? С чего бы вдруг?..

Вот и размышлял Брок-два, захочется ли ему вообще возвращаться в свой мир без Марфы? Но, с другой стороны, оставаться здесь казалось еще невыносимей. Ведь он будет встречать ее, разговаривать, слышать ее смех, замирать от ее улыбки… И каждая такая встреча будет еще большей пыткой, чем если не видеть ее вообще. Или все-таки меньшей? Сыщик никак не мог решить это для себя. А оттого еще больше страдал и мучился.

— Ты не уснул там на ходу? — все-таки обернулся к нему первый Брок. — Все молчишь и молчишь… Погоди, не спи. Скоро придем. Может быть, по крайней мере я на это очень надеюсь, нас еще и ужином накормят.

— Я не хочу, — вяло откликнулся Брок-два.

— Конечно! Ты мороженого наелся. Зато я хочу. Причем сильно.

Мечтам сыщика об ужине суждено было сбыться очень скоро. Не успели «близнецы» ступить на освещенный множеством подобных Марфиному «солнышек» царский двор, как к ним тут же подскочил Сушик и обиженно запричитал:

— Ну где же вы ходите, господа? Царь-батюшка уже три раза вас на ужин звал!

— Мы не слышали, — мрачно пробормотал второй Брок.

— Мы были заняты, — дернул подбородком первый. — Мы обсуждали дело государственной важности, между прочим. Или для вас ужин кажется важней, чем поиски царского сына?

— Нет, — испуганно попятился главный придворный розыскник. — Но Государь повелел…

— Государь повелел в первую очередь найти его сына, — мотнул головой Брок. — А все остальное, так сказать, вторично. Хотя… — заозирался он, — найти мою дочь тоже не мешало бы…

— Да чего ее искать, — скабрезно улыбнулся Сушик. — Вон они сидят, милуются. — Он кивнул в сторону обвитой цветами беседки, стоявшей у самого края подворья. Словно нарочно, возле нее не было ни одного «светлячка», отчего сыщик не сразу ее и заметил.

— А-аа!.. — то ли обрадовался, то ли — что скорее — испугался он и помчался туда со всех ног, приговаривая на ходу: — Там же темно… Там же очень темно. Там же совсем темно! Что они делают в такой темноте?!

В руке Брок по-прежнему держал Марфино «солнышко» и, ворвавшись в беседку, поднял его высоко над головой. И закричал по привычке совсем не то, что собирался:

— Всем стоять! Руки за голову! Лицом к стене!

— Папа, не говори ерунды, — откликнулась с опоясывающей беседку лавочки Саша. — Тут нет никаких стен.