"Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Входные двери и впрямь распахнулись. В кабинет впорхнула изящная блондинка в джинсиках и желтенькой кофточке. Чмокнула в щеку папу, поставила на стол объемную сумку, бросила из-под длинных ресниц застенчивый взгляд на посетителя.
— Знакомься, Сашенька, — повел рукой Брок. — Господин Русский!
— Никогда бы не подумала, — покраснела девушка.
— Это у меня фамилия такая — Русский, — поспешил объясниться смущенный клиент. — Измаил меня зовут. Можно Изя.
— Самуилович, — добавил Брок. И принялся шурудить в сумке.
— Сядь, папа, я сама! — перехватила сумку Александра.
Девушка достала большой алюминиевый термос, затем термос поменьше — с веселыми райскими птичками на боках, а напоследок — желтую эмалированную кастрюлю, замотанную полотенцем. Извлекла два комплекта тарелок, по паре ложек и вилок, разложила и расставила на столе.
— Подсаживайтесь, Изя Самуилович! — мурлыкнула Сашенька и принялась разливать густую бордовую жидкость, исходящую паром.
Русский, словно сбросив вмиг полцентнера веса, резво подкатил к столу кресло. А Брок, напротив, столь же резво отпрянул от тарелок.
— Фто это?! — зажав нос, прогундосил он в ужасе.
— Папа! Как не стыдно?! Это борщик, — закачала головой Александра. — Мама совсем разболелась, и я всё приготовила сама. Под мамину, разумеется, диктовку. — Девушка отвернулась от неблагодарного отца и улыбнулась Русскому. — Это мой первый в жизни кулинарный опыт! Изя Самуилович, попробуйте. Мне так важно услышать ваше мнение…
Расцветший от Сашенькиной улыбки Русский с готовностью схватил ложку.
— Стойте!!! — вскочил Брок, в ужасе вскинув руки. — Не делайте этого, прошу вас!
— Отчего же? — Измаил Самуилович занес столовый прибор над тарелкой. Сыщик схватил первое, что подвернулось под руку — им оказался калькулятор — и швырнул, метя в ложку. Удар достиг цели — ложка звякнула об пол, а побледневший посетитель затряс ладонью.
— Вы что? Рехнулись?!
— Простите, Бога ради, но это опасно для жизни! — схватился за голову Брок. — Всё, что впервые делает моя дочь, заканчивается катастрофой! Я помню, как в детстве она первый раз искупала котенка! Как пошла в первый класс! Как полгода назад впервые села за руль!..
— Папа! — тряхнула светлой челкой Сашенька. — Не позорь меня перед гостем! Котенок, между прочим, выжил.
— А инфаркт директора школы? А гипс инструктора по вождению?! По самые брови…
— Разве я виновата, что мужчины такие слабаки? — Девушка вновь улыбнулась Русскому: — Не слушайте его, Изя Самуилович, папа порой словно бредит.
— Я это заметил, — пробурчал шокированный толстяк. Пыхтя, наклонился, поднял ложку, обтер ее галстуком и снова занес над тарелкой.
Брок рухнул в кресло, всё еще сжимая голову руками. Вдобавок зажмурив глаза.
— Как хотите… Дело ваше. Вы предупреждены. Надеюсь, вы хорошо подумали? Это ваше конечное решение?
— Если уж вы так против того, чтобы я покушал, — вызывающе начал Русский, — то, учитывая вашу извращенную логику, мне следует поступить как раз наоборот! Будем считать это нашим общим решением! — И голодный толстяк начал жадно поглощать «борщик». Опустошив тарелку, он мигом прикончил и порцию Брока. Сашенька с готовностью подала второе и обернулась к отцу:
— Вот видишь, папа, он вовсе не умер!.. — Девушка замерла с открытым ртом. Брок смертельно побледнел, волосы на
Саша оглянулась. Не будь она девушкой закаленной и мужественной, — плоть от плоти сыщика Брока — завизжала бы наверняка! Измаил Самуилович Русский, судя по всему, завершал свои бренные дела в этом мире. Толстое лицо его исказила гримаса адского ужаса, словно он глядел уже в котлы Преисподней. А может быть, таким причудливым образом оно отражало восторг от вида райских кущ. Щеки несчастного толстяка посерели и обвисли, глаза выкатились и стали белыми, как у снулой рыбы, язык в хлопьях пены вывалился на подбородок. Скрюченные пальцы впились в кожаные подлокотники кресла — да так, что обивка одного из них лопнула. Но самое страшное происходило с животом Измаила Самуиловича. Он то опадал, то раздувался, то начинал под натянутой до треска тканью кошмарный, завораживающий безумием танец. А еще — живот хрипел и булькал. Сашеньке показалось, что она слышит из поджировых глубин вопли ужаса и отчаяния. А еще ей почудились странные хрипы, напоминающие обратный отсчет: «…Три, два, один, пуск!»
Живот Русского прыгнул. Треснула ткань пиджака. Возле уха сыщика Брока свистнула долгожданная пуговица. Пискнуло двойное стекло оконного стеклопакета, возмущаясь сквозной дырой. Дрогнули стены. Измаил Самуилович Русский, раскинув руки и распластав голое пузо, лежал на полу. Глаза его были закрыты.
Первой к упавшему бросилась Саша.
— Папа, он еще дышит! Скорее звони!.. — Девушка отбросила с груди умирающего остатки рваных лохмотьев, сдернула с толстой шеи галстук. Она лихорадочно соображала, с чего следует начать: с искусственного дыхания рот-в-рот, или с массажа сердца. И то, и другое ей было внове. До сердца сквозь жировые прокладки было, пожалуй, не добраться. Искусственное дыхание делать не хотелось. Особенно рот-в-рот. Да и надо ли, раз человек дышит? Тут Сашенькин взгляд упал на обнаженный живот несчастного, безвольно съехавший набок, и девушка всё же не смогла удержать крик: — Мамочка, кровь!!! Папа, он ранен!
Чуть выше пупка Русского зияла черная дырочка. Из нее печально вытекала алая струйка.
К счастью, «скорая» приехала быстро. Худая, строгая врачиха, бегло осмотрев живот Русского, кивнула санитару с водителем, стоявшим у входа с носилками, и пока те грузили неподъемного клиента, отвела Брока в сторону и, прищурившись, злобно шепнула:
— Огнестрельное!.. Милиции сообщу!
— Разумеется, это ваш долг, — ответил Брок, «не понимая» намека.
— Ну, как знаете, — сжала тонкие губы врачиха и вышла за кряхтящими с носилками мужчинами, сильно хлопнув дверью.
— Подумаешь! — скорчил рожу сыщик, убедившись, что его никто не видит. — Нашла чем пугать — милицией!..
— Тем более, выстрел был произведен изнутри живота, — профессионально подметила Сашенька.
Глава 2
Дама с помойки
Следующее рабочее утро сыщика Брока снова началось в одиночестве. Жена по-прежнему болела (хоть ей и стало немного лучше, так что на съедобный обед Брок всё же надеялся), поэтому Сашенька осталась с мамой.