"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Принц получил известие о взятии города от стражников восточных ворот, которые со всех ног бросились бежать к старкам. Он обратился к своему войску:
"Воины! Граждане и те, кто после этой битвы ими станет! Вы видите, что эти милые и добрые люди оказались трусами и предателями. Что наёмники при первой же возможности переменили сторону. Вы видите, как вы победили варваров в первой схватке. Но теперь нам предстоит либо разгромить их полностью, либо погибнуть. И мы их разгромим, потому что мы свободные люди, потому что мы — граждане, потому что мы дисциплинированнее их и на самом деле намного смелее".
"Эти варвары сильны лишь своим натиском. Они плохо держат строй, они побегут при первой неудаче. Они разбегутся, стоит нам убить или пленить их царя. Я объявляю, что убивший или пленивший царя получит пятьдесят золотых и золотую пластину на панцирь. Убивший или пленивший царского сына или одного из пяти вождей — тридцать золотых и серебряную пластину. Видите, украшенные шлемы вождей торчат в первых рядах строя? Убивайте всех и не отвлекайтесь на захват пленных, кроме вождей и членов царской семьи! Нам нужно победить. А если враги побегут, я дам сигнал, что можно начинать их хватать".
"Если меня убьют, командовать будет полковник Асретин. За ним барон Таррисань. За ним мой сын Кринсор. За ним тысячник Чусс Тронаран. За ним тысячник Лин Элитайя".
"Лагерь наш хорошо укреплён, и гарнизон там оставлен достаточный. Если из города попытаются на него напасть, они получат по зубам. Наши женщины, дети и рабы в безопасности. А нам остаётся только победить. С честью умереть сейчас глупо. И, более того, у нас пока всего один убитый, а у них уже сотни. Мы должны не просто победить, мы должны потерять как можно меньше людей и перебить как можно больше врагов. Мы должны показать варварам, что их коварство, наглость и натиск ничего не значат по сравнению с нашей культурой, стойкостью, выучкой и организованностью. Они храбры, но мы ещё храбрее. Они глупы, а мы умны. И поэтому мы победим".
"Мы преодолели долгий путь. Мы побеждали по дороге. Мы с честью выдержали морской переход. А сейчас нам предстоит завершить дело. Предательство развязало нам руки. Весь остров теперь в нашем распоряжении. А когда мы победим этих ихлан, сможем, если пожелаем, отдать им визит непрошеных гостей и показать им на их собственной шкуре, каково, когда вас грабят и убивают, как они делали много лет с этими симпатичными трусами. Сейчас они сильно ошиблись. Они полагались на свою репутацию. Мы их не боимся. Они полагались на предательство. Мы увели всех своих из города, и нам оно не страшно. Они полагались на удачу. Они её уже израсходовали. Они полагались на своё оружие. У нас оно лучше. Они полагались на своё боевое искусство. Оно ничто перед нашим. У них остаётся лишь свирепость и натиск. Свирепость легко переходит в панику, а натиск разобьется о наши железные ряды, как уже было".
"А сейчас они собираются напасть. Я приказываю разыграть защиту от варваров. Надеюсь, все этому хорошо обучились? Запоём гимн нашей колонии, а как только они приблизятся на сто шагов, бежим! И потом раздавим их между нашими ежами!"
Увидев, что строй старков побежал, варвары, оставленные охранять лагерь, бросились в бой, не желая потерять свою долю добычи. Второй сын принца Лассор, которому было приказано командовать защитниками лагеря, послал младшего из братьев Тронаранов Сира захватить лагерь варваров. Сам он, оставив в лагере всего двести бывших рабов, кинулся к воротам города, поскольку стража ворот тоже отвлеклась на битву. Царь Чирчунт уже ничего не замечал, поскольку сам ринулся в схватку, но он оставил небольшой резерв под командованием своего младшего брата Острикгонта. Острикгонт слишком поздно заметил атаку на свой беззащитный лагерь, но решил в отместку захватить лагерь старков, уверенный, что он легко падёт, а также зная, что в нем есть много чего пограбить и много кого изнасиловать. Но бывшим рабам было что терять. Тысяча Острикгонта застряла под стенами лагеря. Долго бы рабы не продержались, но со всех сторон разворачивались другие события.
Ихланам, хотя физически они были тренированы хуже старков, которых с детства учили бегать, уже казалось, что они вот-вот нагонят и начнут резать. Правда, небольшие группки якобы отставших сразу же становились в строй и ощетинивались копьями во все стороны, так что несколько десятков человек уже пали на иголках этих ежей, но на эти кучки и потери внимания в азарте битвы не обращали, преследуя основное войско. Вдруг раздался вой трубы, и неожиданно перед полностью потерявшими боевой порядок варварами вырос строй старков. Первый натиск завершился горой трупов почти без ущерба для защищавшихся. Но царь вместе со своей охраной уже вплотную приблизился к принцу и кричал на своем варварском наречии, явно вызывая того на поединок. И тут сбоку на шлем царя обрушилась палица старкского крестьянина. Принц глянул на него.
— Урс Ликарин, сколько я понимаю?
— Я, князь.
— Поздравляю тебя! Теперь ты дворянин! Награда твоя. Дерись дальше.
А невдалеке свирепствовал Крис Колорин. Хищно зарычав, он точным движением меча вспорол живот врагу и выдрал из него кишки. Следующему он вырвал мужские органы. Ещё несколько человек он хладнокровно смертельно ранил столь же ужасно и отвратительно, издавая людоедские кличи. И враги дрогнули. Строй старков начал неуклонно надвигаться на дрогнувших варваров.
Крис задержался и добил всех раненых им врагов. После этого он присоединился к общему строю и продолжил драться, по-прежнему издавая дикие вопли и вращая глазом, но теперь уже разя экономными, точными, смертельными ударами.
По тому же сигналу трубы вылетел резерв конников. Они сначала быстро растоптали тех варваров, мчавшихся из лагеря, затем кинулись на остальных. Часть всадников спешилась, а некоторые рубили попытавшихся бежать.
Вопль: "Окружили!" раздался среди ихлан. Их войско, всё ещё значительно превосходившее в численности старков, бросилось бежать. Но куда было отступать? И варвары стали бросать оружие. А принц дал команду брать пленных.
Атар велел спросить у Колорина, почему он так поступал с врагами? Крис преспокойно ответил:
— Знаю, что ихлане смерти не боятся, а их дух необходимо было сломать. Вот и продемонстрировал им нечто хуже смерти.
За такой ответ и за полтора десятка убитых врагов Крис тоже, как и Урс, получил золотую пластину.
Конники помчались выручать лагерь, который отчаянно штурмовали люди Острикгонта. Острикгонт был тяжело ранен и попал в плен. Остальные тоже были убиты или сдались.
К лагерю старков подскакал одинокий всадник. Это был наследник местного царя Штыкчант. Мешая формулы Древнего языка с отдельными старкскими словами, он пытался что-то объяснить. С трудом поняли: он винится, что призвал ихлан, желая лучше подчиняться местным, чем чужакам. Они убили его отца, грабят город, убивают и насилуют. Принц, тоже подскакавший к лагерю, велел разоружить Штыкчанта и поместить под стражу в палатку. Штыкчант, полностью сломленный случившимся, покорно отдал оружие.
Теперь настала очередь города. Увлёкшись грабежом, насилиями и убийствами, варвары и перешедшие на их сторону наёмники даже не заметили, что одни из ворот захвачены. А когда они это обнаружили, было поздно. В город врывались разъярённые старки. Картина, представшая глазам, ещё добавила им ярости. Мстя за своих растерзанных возлюбленных и за своих хозяев домов, они убивали всех варваров и наёмников. Принцу с трудом удалось их утихомирить, объявив повсюду, что на корабли нужны гребцы. Несостоявшийся наместник Кутрант предпочитал погибнуть в бою, но, покорённый его мужеством, принц напустил на него своих стражников с палицами, они оглушили и взяли в плен Кутранта.
Победители подсчитали потери. Один старк был убит при первой атаке, ещё трое при второй, все семнадцать добровольцев с острова погибли, не будучи готовыми сражаться столь искусно. Двадцать три бывших раба погибло при штурме лагеря. Семь старков нашли смерть при взятии города. Было тридцать тяжелораненых, положение десяти из которых было почти безнадёжным. Пятерым из них, вручив награды, сделали эвтаназию. Ещё пять попытались лечить. Двое из них выжило. Таким образом, потери колонистов были ничтожны. Они взяли более пяти тысяч рабов. Это была великолепная победа, которая должна была продемонстрировать всему Югу, что пришла новая сила. И слава о ней, раздутая слухами, действительно бежала теперь впереди колонистов.
Бывшего наследника Штыкчанта провели по городу. Жители проклинали его: не желая отдавать власть гуманным пришельцам, он впустил в город кровожадных убийц. Всех оставшихся в живых наёмников оскопили, сказав, что они заслуживали худшей казни, но пусть пока поработают веслом. А что они не мужчины, уже доказали своим предательством. Одного из захваченных старейшин вместе с двумя людьми отпустили на лодке, сказав, что у ихлан есть семь дней на выкуп родственников. Затем они будут обращены в рабов и продавать их своим уже не будут. Наместником острова принц пока что сел сам.
На следующий день в храме острова состоялась мрачная и торжественная церемония, на которую привели Штыкчанта. Оказывается, уже несколько лет назад все Монастыри согласились объявить знать острова выродившейся. Но решение не оглашалось, поскольку править после этого было некому. Стало понятно, почему даже ихланского правителя священники готовы были немедленно признать. А теперь митрополит вместе со священниками пришёл в разграбленный дворец и покорно просил принца возложить на себя царскую корону. Принц сказал, что неприлично это делать, пока не прошла неделя траура по погибшим. Сейчас он возьмёт корону в руки, воссядет на царский трон и будет править, чтобы государство не оставалось без власти.