"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Расстроенный оттяжкой свадьбы Асретин отправился к своему другу Карабаю, чтобы сообщить ему неприятные известия. Тюнира вся расцвела, глядя на своего суженого. Против ожидания, Карабай был не очень расстроен.
— Великий нойон и друг мой! Судьба обычно ставит препятствия на пути тех, кто идет к истинному счастью. Я уверен, что, хоть агашская принцесса и будет формально твоей первой женой, в сердце и в мыслях твоих будет всегда моя ненаглядная сестра. А, как я уже узнал, по вашим обычаям сыновья законных жён равноправны.
Услышав, что ей придется делить суженого с агашкой, Тюнира вспыхнула и убежала. Но гнев её, видимо, был не очень глубоким, потому что порой она выглядывала из-за полога, бросала гневный взгляд на жениха и вновь скрывалась, как бы поддразнивая его. Когда Асретин вышел из юрты прогуляться, он увидел Тюниру, которая пыталась незаметно, но как-то уж слишком неумело, проскользнуть в юрту брата. Генерал, не тратя лишних слов, заграбастал её ручищами, откинул с лица платок и поцеловал. Тюнира заругалась на него, но из объятий не вырывалась, а на второй поцелуй уже ответила. Они вошли в юрту батыра вместе.
— Помирились? — улыбнулся Карабай. — Ну и хорошо. Тюнира, сегодня у нас малый той, и ты будешь опять плясать перед женихом. А затем он ещё на шесть дней остаётся у нас, и у вас ещё будет время и поругаться, и вновь помириться, и насмотреться. Я же вижу: вы оба не можете отвести взгляды друг от друга.
Тюнира стрельнула глазами в жениха и сняла платок с лица, завязав им лишь голову. Асретин подарил ей ожерелье. Тюнира с радостью надела его и побежала смотреться в зеркало, после чего вновь выглянула и улыбнулась жениху.
А ночью она тайно проскользнула в юрту гостя и ушла перед самым рассветом. Асретин понимал, что видимость тайны сохраняется лишь для приличия, и на самом деле все всё знают.
Три следующих дня были заняты степной охотой, и лишь на четвёртый Асретин, которого уговорили задержаться ещё чуть-чуть, вернулся в стойбище. Но в этот вечер Тюнира не пришла. Когда Асретин встретил её днем, она не стала уклоняться от поцелуя, но затем выскользнула и убежала. На следующий день был большой той: всю ночь окрестные батыры и нойоны пили, пели, плясали, хвастались подвигами, и лишь перед рассветом разошлись. Тюнира утром принесла генералу кислого молока, чтобы лучше справиться с похмельем, и сразу убежала. И на следующую ночь её не было. Когда незадачливый жених днём встретил невесту, поцеловал и спросил, почему она его избегает, она тоже жарко поцеловала суженого и сказала, что не могла ускользнуть из-под надзора женщин. Асретин посетовал, что они так и не могут насладиться обществом друг друга, Тюнира улыбнулась, кивнула, ещё раз поцеловала жениха и убежала. И на следующую ночь Асретин не мог уснуть, ожидая возлюбленную. Днём Тюнира сама подошла к Асретину и поцеловала его со словами: "Мой ненаглядный! Как я уже истосковалась без тебя!" Но тут появились женские лица, Тюнира отпрянула и ушла по своим делам, оставив восхищенного генерала гадать, что же его ждёт этой ночью? А в последнюю ночь перед отъездом она вновь "проскользнула" к жениху. Словом, уехал Асретин окончательно покорённый и очарованный, и влюблённый теперь уже не по уши, а целиком ушедший в любовь. Он проклинал заранее агашскую девушку, которую теперь надо будет выбирать и жениться на ней. Генерал решил взять самую некрасивую из родовитых, чтобы сразу было видно, что женится во благо государства, а не по своей воле.
Тем временем в столице граждане недовольно шушукались: началась эпидемия мелких краж. Сначала они не могли сообразить, что надо обращаться прежде всего к трибуну Невидимых, но затем пара человек пришла к нему. С каждым из них Тростинкар обошёлся примерно одинаково.
— Обокрали, говоришь, Асс? А кто повесил кошелёк на самое видное место и заболтался посреди рыночной толпы с гетерой? Тут у тебя не кошелёк, штаны можно было начисто срезать, и ты бы ничего не заметил, пока за мужские органы не взялись бы. Сколько я знаю, подружка пожалела тебя и уже частично вознаградила за потерю кошелька. Но не будь таким растяпой. Я тебя научу, как лучше привязывать кошелёк, чтобы прикосновение к нему можно было почувствовать. От искусного вора это все равно не спасёт, но тут уж надо глаза открытыми держать, а я тебе наших уловок не выдам: смотри вокруг, слушай рассказы и учись сам! Наши воры тебя больше трогать пока не будут, если уж очень нагло не подставишься, а чужие в портовом городе всё равно будут появляться. И по справедливости мы берем с тебя за науку четверть денег, что были в кошельке. Пересчитай денежки и отдай нам причитающееся.
Пришлось мастеру-сапожнику Ассу, ворча, раскошелиться на нужды воров. На самом деле случаев воровства было немного, и порою трибун возвращал украденное чуть попозже и со словами: "Чужака уже нашли и покарали. Всё, что у него осталось, возвращаем. Четверть с тебя за растяпство. А этот подонок больше тебя не побеспокоит". Всего один случай остался нераскрытым, и Кун Тростинкар сам наложил на себя за это наказание. Он ежедневно выходил на рыночную площадь и каялся, что одного из воров не нашли. Увидев такое, граждане стали его ободрять вместо того, чтобы пенять.
Были также совсем мелкие кражи со стороны рабов и слуг, но здесь урок с убитым рабом пошёл на пользу: захваченные на месте преступления воришки покорно отдавали украденное и ложились под порку. Когда один из рабов в третий раз попался на пустяковой краже, взбешённый хозяин, отделав его как следует, велел ему нашить на одежду спереди и сзади большой знак "Вор". В тот день, когда раб впервые вышел на улицу, ему в тёмном переулке замотали голову материей, затащили куда-то, раздели, потом одели обратно, отнесли в другое место и бросили на помойке. Пока он освобождался от мешка, похитители исчезли. Теперь на одежде раба красовались знаки "Воришка". Невидимые не допускали, чтобы "благородное имя вора" трепали зря.
В одно прекрасное утро посол решил перед занудными и трудными переговорами прогуляться по базару. Отдых оказался омрачён. Посол не обратил внимания, что рядом с ним какой-то нищий пристал к группе граждан. Для него оказалось неожиданностью, когда один из осаждаемых пнул попрошайку, тот побежал в панике со всех ног через эскорт посла, сбив пару его слуг так, что они повалились на напыщенного вельможу, и, выпутавшись из кучи-малы, помчался дальше, не ожидая новых колотушек. Когда кончилась суматоха, посол вдруг увидел, что граждане, а за ними народ, смеются. Обнаружилась пропажа трёх кошельков, в том числе посольского, и золотой цепи с плеч посла.
Посла послали к трибуну воров. Когда посол зашёл в незапертый (как и полагалось) дом трибуна, тот сидел за столом и пил вино. На груди у вора красовалась золотая цепь посла. Тростинкар предложил послу усесться пить вино с ним. Ошеломлённый посол покорно сел.
— Наш народ уже вроде стал вас прощать, но вы ведёте себя спесиво. Вы уверены, что вас станут охранять, вы не отвечаете на приветствия даже полноправных граждан, потому что это неверные. Здесь вы на нашей земле, и такой спеси мы не позволим. Я не мог допустить, чтобы кто-то из низших взял на себя миссию поучить вас правилам вежливости, ещё даже не ставших нашими друзьями, а уже начинающих вести себя как господа. Я сам устроил эту кутерьму. Возьми свою золотую цепь. А из денег в кошельках мы, по нашему обычаю, удерживаем четверть. Из твоего — половину, как выкуп ещё и за золотую цепь. Теперь ты заплатил Невидимой гильдии за защиту, и в случае чего сразу обращайтесь ко мне.
Послу осталось только откланяться и уйти.
Кун, которого свои сразу узнали в одежде нищего, поскольку он не гримировался, договорился с парой граждан (гильдейцев не хотелось засвечивать, пока они сами не провалятся), что они толкнут его при подходе посла по направлению к свите. Никто из обычных граждан не успел заметить, когда же были срезаны кошельки, а момент снятия цепи зафиксировали немногие. Правда, присутствовавшие гильдейцы многое расшифровали и были восхищены мастерством Куна. Словом, Кун вспомнил былое.