"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
Тут было темно, тихо, и пришлось пробираться осторожно, на цыпочках. Лопаты, штыковые и совковые, пешни, ломы-ледорубы и ломы-гвоздодёры, ломы пожарные лёгкие и ломы пожарные шаровые; кирки, мотыги, а рядом с ними грабли с тяпками – всё стояло в строгом порядке, в специальных пирамидах, наподобие оружейных. Фонарик Бобровского запрыгал вправо-влево, на стенах корчились причудливые тени, настолько жуткие, что Феде и впрямь стало очень-очень не по себе.
Но Солоновы не отступают и не бегут.
– Всё пока что просто… – услыхал он шёпот Льва. – Бечёвка не нужна, не заплутаем…
Тем не менее клубок решили держать наготове и, если что, привязать. Тишина стояла густая, хоть ножом режь.
В дальней стене – ещё одна дверь. Низенькая, узкая. Однако подход к ней чист, ничем не загромождён, не завален; значит, этим путём кто-то ходит.
Замка не оказалось и тут, зато петли тоже хорошо смазаны. Створка повернулась бесшумно, и Федя невольно сглотнул, направляя луч фонарика в темноту за порогом. Отчего-то он сейчас со всей ясностью видел очертания горбатого существа, затаившегося…
– Слон! Не спи! – зашипел Бобровский.
За узкою дверью оказался столь же узкий коридор, сразу же делавший крутой поворот. Здесь света не было совсем, было холодно и промозгло, стены – простой кирпич, даже без штукатурки.
– К-куда это в-ведёт?
– Да откуда мне знать, Слон?! Планов корпуса я не нашёл. Нитка твой, может, и сумел бы, а я вот нет. – Бобровский топтался на месте.
Два слабых фонарика не слишком разгоняли тьму. Казалось, там, за поворотом, уж точно притаился кто-то жуткий и злобный.
– Бечеву вязать будем?
– Не, Слон, не будем. Развилок-то нет.
– Тогда не стоим, идём, – вспомнил вдруг Федя папин совет. Когда страшно, нельзя оставаться на месте. Страх обессиливает, паника нарастает, говорил папа. Иди, делай, и остальное всё приложится.
Поворот вывел их в изрядно пыльную каморку, где из стены в стену тянулись ряды труб со здоровенными вентилями на них. Дальше дороги не было, и сама каморка оказалась совершенно неинтересной. Голые стены, чёрной краской крашенные трубы и больше ничего.
Ничего?
– Смотри, Лев, – люк!
Люк имелся. В самой середине комнатёнки, массивная чугунная крышка с ручкой на петлях. Не ржавая, отнюдь.
– Люк, – прошипел Бобровский. – И его открывали! Вишь, какой чистенький!
И без долгих размышлений потянул за ручку.
– Помогай, Слон!
Чугунная заглушка подалась легко; из кирпичного колодца пахнуло сыростью. Вниз вели скобы-ступени.
Мальчишки переглянулись.
Темнота там, в колодце, была совершенно чернильная. Лучи фонариков тонули в ней, не достигая дна.
– Г-глубоко, Бобёр, – поёжился Фёдор.
– Ага. Слишком глубоко. Мы бы пол точно увидали… Слушай, Слон, это наверняка оно!
– Что «оно»?
– Спуск! В те самые потайные ходы! Может, тут и до дворца дойти можно! С чего он такой глубокий, а? Полезли, Слон! Полезли, покуда нас не хватились!..
И он решительно спустил ноги в горловину.
– Свети мне!
Здесь, под землёй, Лев Бобровский прямо-таки преобразился. Решительный, собранный, готовый идти к цели, несмотря ни на что. И уж, конечно, уступить ему кадет Солонов не мог никак.
И потому полез следом.
Было страшно. Ох и было же страшно!.. И как это «Ле-эв» ничего не боится?!
Фонарик Федя держал в зубах за специальную петельку; пятно света моталось по старым-престарым кирпичам.
Внизу наконец что-то стукнуло, хлопнуло, и голос Бобровского шёпотом предупредил, что вот оно, «дно». Именно дно, как в колодце.
Лев деловито расправил бечеву.
– Вот теперь пора. Клубок большой, надолго хватит. Вообще-то у бывалых спелестологов с бечёвкой ходить не принято. А то в пещерах, знаешь, как случалось: идут себе новички по верёвочке, а кто-то бывалый возьмёт, да и перепрячет конец. Вот потеха-то!..
– Зачем же? – поразился Фёдор. – Это ж… нехорошо!
– Э, брось, Слон! Будто девчонок не пугал никогда!
– Так то девчонок…
– Уметь надо под землёй ходить. Бечева хорошо, а собственная голова лучше. Ну, и где это мы?
Были они в невысокой сводчатой галерее, похожей на потерну. Оба конца её заливала тьма; никаких знаков на стенах, ничего.
– Так тут всё одинаковое, всё равно, куда идти!
– Погоди, Слон. Мы в правом конце корпуса были, значит… – Бобровский извлёк из кармана компас. – Конец наш восточный, значит… значит, идти надо на север.
– Почему?.. А, там же дворец! – сообразил Фёдор. И тут же встревожился: – Бобёр! А вообще-то под дворец государев лезть… Заарестуют, и всё, пропали мы! Выкинут из корпуса, поминай как звали!
– Тоже мне, испугался, что ли, Слон? – ухмыльнулся Лё-ва. – Ниткин ты, что ли? Не будет ничего! Немного пройдём, поймём, куда галерея идёт, – и назад! Видишь, ничего же страшного не было? Ну, ход, ну, люк, ну, ещё ход, и никаких тебе призраков! А старшие-то наболтали!..
– Тогда давай шаги считать, – мрачно предложил Фёдор.
– Зачем?
– Как «зачем»? Чтобы понять, как далеко ушли! И в самом деле к дворцу подходим или нет!
– А, Слон, верно. Давай считать. Потом сличимся.
И они пошли.
Ничего тут страшного нет, твердил себе Фёдор. Галерея старая, может, и впрямь потерна [45] ещё времён государя Павла Петровича? И нет тут ничего особенного, а просто дойдём сейчас до железной решётки – ну не дураки же его императорскому величеству служат, уж наверняка знают, что тут и зачем?
45
Потерна – подземная галерея, лежащая внутри массивного сооружения или же соединяющая внутренность форта с внешними укреплениями.