"Фантастика 2024-118". Компиляция. Книги 1-27
Шрифт:
— Мы ведь увидимся?
— Обязательно. Иначе не может быть.
Глажу ее по голове, целовать не рискую даже в щеку — меня пугает собственная реакция, я теряю адекватность, как девственник перед проституткой, и такое состояние мне отвратительно.
Теперь нужно пройти процедуру опознания перед тем, как меня пустят наверх. Очень надеюсь, что моя версия произошедшего сгодится. Затем — поговорить с Помпилиями об Элиссе. Стараюсь не думать о том, что будет, если они откажутся ее приютить. Завтра надо как-то опять спуститься, протащить девушку наверх.
И
Этот безопасник — ну просто сферический представитель своей профессии в вакууме: серые волосы, незапоминающееся безбровое лицо, глазки-буравчики. Отношение ко мне — равнодушие. Я для него не подозреваемый, а очередной идиот — моя стратегия работает.
— Ты говоришь, что побежал в здание, когда дал уйти членам своей команды. Зачем? Почему не попытался прорваться к военным?
— Потому что работали снайперы, простреливали двор, и я подумал, что у них есть гранаты, меня убили бы. А из здания все ушли, я посчитал, что там безопаснее дожидаться наших, — пожимаю плечами я и повторяю то, что уже рассказывал: — Потом я надел поверх костюма тряпье, увидел боевиков, их было несколько, и выбежал на улицу. Там по мне открыли огонь, я нашел люк в земле и залез туда, а потом заблудился.
— Понятно. И не заметил, как потерял браслет.
— Не заметил. Наверное, зацепился за что-то, ведь шел бой.
— Но ты и раньше бывал на первом уровне. Что ты там делал?
Притворяюсь, что смущен, отвечаю с промедлением.
— Доступные женщины. На достойных у меня не хватает средств.
— Свободен. — Безопасник кривится, нажимает на кнопку и склоняется над коммуникатором: — Выдать Тальпаллису новый браслет и сопроводить на второй уровень.
Больше всего мне хочется отправиться к Помпилиям, но понимаю, что надо сперва обозначить себя в общежитии, успокоить Эда, что я в норме. Да и перед Оллебом следует отчитаться, пусть и не хочется. Только бы не начали таскать по дознаниям, выяснять, что привело к потере флаера!
Едва переступаю порог комнаты, как Кириан — помятый, с синей шишкой на лбу — восклицает:
— Лео! Вот это да! Я уж тебя похоронил!
Он бросается ко мне, трясет мою руку. Его отношение ко мне — симпатия.
— Спасибо тебе! Ты всем нам жизнь спас! Мы с Эдом написали в отчете, какой ты герой! Где ты шарахался так долго?
Сразу же меняю тему:
— Наши все живы?
— Да. Эд очень о тебе беспокоится, прямо как баба влюбленная! Ты осторожнее с ним, подозрительно это. Подыхал, подыхал и вдруг тебя увидел — и воспрянул.
— Оллеб как себя ведет?
— Потух. Он потерял флаер, за это его понизят в звании.
— Ставлю три тысячи, что не понизят, — говорю я.
— Мне все равно. Кстати, тебе тоже нужно написать отчет в течение суток…
— Делаешь ставку? А то мне деньги нужны.
— Вот еще…
— Как с Эдом связаться?
Кириан говорит номер, я торопливо шагаю к телефону в общем коридоре, а Кир все достает вопросами, как мне удалось потеряться и посеять браслет. Вот же тупой! Когда набираю Эда, Кир топчется рядом, только напоровшись на мой взгляд, отходит подальше.
Отвечает мать Эда, передает ему трубку и, косясь на Кира, я быстро говорю:
— Это Леон. Жив, здоров. У тебя буду в семь вечера. Есть новости по нашему делу. Большего не скажу.
— Рад, что все в порядке. Понял. Жду. У меня тоже есть новости по мальчику.
Вот это по-мужски! Лаконично, по делу, не то что Кир сопли размазывает.
— Так ты что, уходишь? — возмущенно вопрошает Кир.
— Отвали, а? А то я начинаю жалеть, что не позволил тебе убиться во флаере.
Кир отвешивает челюсть и ретируется. Его отношение ко мне не меняется: по-прежнему симпатия.
Вот теперь можно спокойно наведаться к Помпилиям. Начало пятого вечера. В коридоре людно и шумно: юные полицейские, кто в форме, кто по гражданке, возвращаются в свои комнаты. Иду возле стены, погруженный в мысли, и вдруг ощущаю едва заметное прикосновение ледяных пальцев к шее. Вздрагиваю, останавливаюсь, и программа подсвечивает красным силуэт вдалеке. Сначала думаю, что это невзлюбивший меня Оллеб, но вскоре понимаю, что нет, парень мне незнаком. Он слишком далеко, и информация не считывается. Ускоряю шаг, фокусируясь на силуэте, движущемся навстречу. Он то появляется за другими людьми, то исчезает.
Метрах в двадцати от меня незнакомец резко поворачивает, открывает дверь и заходит к себе. Так и не успел посмотреть, кто он и откуда эта ненависть.
До самого пути на улицу не могу отделаться от ощущения чужого внимания. Выйдя, чувствую себя и вовсе беспомощным. Кажется, что злобные глаза глядят из-за черных окон улья, из проезжающих автомобилей. Невольно начинаю искать недоброжелателя среди идущих навстречу прохожих. Кажется, даже небо враждебно нависает надо мной.
А потом происходит странное: вместо того, чтобы шагать вперед, мои ноги перестают слушаться, я делаю шаг назад, и стеклянная остановка, с которой я должен был поравняться, рассыпается осколками.
Понимание прокатывается по телу ледяной волной: меня только что пытался убить неизвестный киллер. Причем непонятно, откуда он стрелял! И почему именно в меня, ведь я не сделал ничего, достойного убийства.
Откатываюсь за кусты, ползу ко входу в подъезд улья. Люди начинают в панике метаться, но на мне никто внимания не акцентирует.
Перед глазами всплывает текст:
Благословение Танит помогло тебе избежать внезапной смерти!
Охреневаю так, что забываю о киллере. Что за благословение и где я успел его подхватить? На запрос приходит ответ: