"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Мы вышли на усыпанный галькой берег, добрались до скал и вскарабкались по камням на плоскую скалу, нависавшую над морской пучиной. По дороге я прихватил немного хвороста для костра — для зейда женщинам всегда требовался огонь.
Расположившись на камнях, Айне выжидающе на меня уставилась.
— Ну?
Я порылся за пазухой, выудил из пришитого к рубахе потайного кармашка перстень матери и протянул девушке.
— Красивая работа, — сказала она, едва удостоив его взглядов. — Но к чему это?
— Это принадлежало Эйстриде из Химмелингов, — тихо ответил я и по привычке
Айна глядела на меня, не проронив ни слова.
— Это правда, — добавил я. — Гутлог хранила тайну много лет. Я сам узнал накануне изгнания.
— И не сказал мне.
— Мне запретили. На всём Свартстунне знали только Гутлог и Вигдис.
Девушка рассеянно кивнула.
— Тогда становится понятнее. Значит, Сванхильд — твоя сестра. Она тоже не знает?
— Нет. Слишком близка к Гутфриду. Может выдать. А я пока что хочу оставить своё происхождение в тайне.
— Я не скажу. — Айна взяла перстень в ладони, закрыла глаза и прислушалась к потоку. — Этот камень называется опалом. Камень правителей из мира гнавов. Больше ничего не вижу.
— И не нужно.
Я забрал перстень и надёжно его спрятал.
— Хорошо, что не сказал раньше. — Айна взмахнула рукой в сторону чертога. — Начертатель Гутфрита наложил заклятие правды. И если бы они стали задавать больше вопросов… Но всё равно обидно.
— Постарайся не попадаться этому колдуну, — предупредил я. — Он очень силён. С ним мог бы справиться разве что мой Ормар, но не мы.
Айна кивнула.
— Разделишь со мной видение, пока никто не видит?
— А боги разрешат?
— Если им это не будет угодно, то ты просто ничего не увидишь. Ну и обделаешься от ягод.
Я тихо прыснул. С вороньими ягодами и правда шутки были плохи: есть их без последствий могли лишь колдуны для ритуала. Простые люди получали только проблемы с животом. В детстве я не раз был этим наказан за излишнее любопытство.
— Пожалуй, рискну, — улыбнулся я. — Что мне нужно делать?
— Соорудим костёр. Мне нужно шесть предметов: три разных камня и три растения. Камни у меня с собой, — она показала небольшой кожаный мешочек с самоцветами. — А травы придётся добыть. Я пока подготовлю ягоды, с тебя растения. Можно без цветков.
Я оставил оружие у будущего костра, перелез через гряду камней и спрыгнул на берег. Поживиться здесь было особо нечем, но я смог найти камнеломку, траву бессмертника и осоку. Подойдёт. Насколько я понял, важно было именно разнообразие, хотя иные жрицы придавали особое значение некоторым растениям. Например, Гутлог верила, что для каждого зейда нужен бессмертник.
Пока я ползал по скалам, Айна приготовила всё необходимое для обряда. Когда я вернулся, она уже раздувала огонь в костре. Рядом в плошке лежали тёмные ягоды. Ветер немного утих, и пламя наконец–то занялось. Убедившись, что огонь не потухнет, Айна аккуратно разложила в ряд самоцветы: прозрачный, словно слеза, кристалл, затем серый с жёлтыми и синими всполохами, и последним — тёмно–красный камень с белыми и розовыми прожилками.
Я протянул пучок трав, и девушка, ловко отделив разные стебли друг от друга, уложила их рядом с самоцветами.
— Что теперь?
— Ягоды.
Айна устроилась перед костром, мне указала на место рядом с собой.
— Мы должны видеть луну и звёзды, — уточнила она и взялась за плошку.
Наклонившись над ней, она принялась шептать заклинание, выводя одной рукой руны на наших лбах.
— Ягоды дикие, ягоды воронов, силу знания в себе таящие, откройте взор мне, Айне, и Хинрику. Да увидим мы былое, настоящее и грядущее, да отделим одно от другого. Пусть ягодный яд отравит тело и освободит дух, дабы вознёсся он над землёй и водой, над огнём и ветрами, преодолел преграды между мирами и явил нам то, что суждено увидеть. Как духи бродят по миру и видят всё, так и наши души будут бродить и видеть то, что предначертано. Во имя Эльскет, матери жён и провидицы богов, да будет так!
Первой гроздь съела подруга — прожевала и не поморщилась. Мне ягоды показались вкусными и сладкими — даже жаль, что несли в себе отраву. Айна раздавила в пальцах одну ягоду и начертала на своём лбу руну Эль — знак провидцев и мастеров зейда. Чертя её, она пела воззвание к богине Эльскет — тихо, монотонно, вводя себя и меня в подобие оцепенения. Её холодные пальцы прикоснулись к моей голове, и лоб словно пронзило странными мелкими иглами. Это не было больно, но ощущения оказались странными. Едва Айна отняла руку, я почувствовал, что тело против воли начало качаться из стороны в сторону в такт странному ритму песнопений девушки. Я глядел в огонь, и мне казалось, что пламя поглощало меня самого. Айна взяла меня за руку, и мы вместе рухнули в пламя.
Сильный порыв ветра едва не сбил меня с ног. Что–то просвистело над головой — я инстинктивно припал к земле и обернулся. Стрела — прошла всего в ладони от моей макушки. Айна всё ещё держала меня за руку — я сначала почувствовал её крепкую хватку и лишь затем увидел подругу.
Она выглядела иначе — чуть старше, худая и измождённая, с ввалившимися от усталости глазами. Словно труп выкопали из могилы и заставили бродить. Я бросил взгляд вниз — и сам изменился. Волосы отросли, на поясе меч, нож и мешочек с рунами — плашки стучали при каждом моём движении. Одежда другая — кожаный нагрудник, добротная обувь.
Рядом с нами бились мужи, но они, казалось, совсем не замечали нас.
Снова стрела. Я толкнул Айну, она повалилась на песок, и я следом за ней. Мы перекатились за острый валун и лишь теперь смогли отдышаться и оглядеться.
— Это не Нейдланд, — сказал я, осматривая место.
— И не Туннланд.
Я осторожно выглянул из–за камня. Мы были на пологом песчаном берегу, только песок здесь был удивительно мелким и тёмным, а в лучах солнца сверкал, точно звёзды. Нестройные гряды поросших мхом камней поднимались к крутым холмам, обросшим низкими и кряжистыми соснами. В паре десятков шагов от берега на мелких волнах качался корабль — большой, человек на пятьдесят, под неизвестным мне стягом. К суше пристали две лодки, с них ловко спрыгивали вооружённые круглыми щитами и топорами воины — их цвета я тоже не мог узнать. Люди бились по колено в воде, и залив стал красным от их крови.