"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
– Аллах Акбар!!! – Неожиданно раздался гортанный возглас дервиша, в котором сквозили ноты радостного торжества мщения. Предчувствуя беду, полковник резко обернулся, одновременно положив руку на рукоять нагана в кобуре, но было уже поздно.
Маленький метательный нож, хищно просвистев в воздухе, с силой вонзился в грудь Барабанова, чуть выше латунной пуговицы накладного кармана на кители. Увидев точность своего броска, дервиш радостно вскинул руки и уже открыл рот для нового радостного крика, но полковник все же смог поднять руку с зажатым револьвером и выстрели по своему обидчику. Барабанов стрелял почти не целясь, но по злой иронии судьбы пуля попала точно в переносицу самозванцу дервишу, который буквально поперхнулся своим криком.
К раненому полковнику со всех сторон бросились люди, тут же послали за врачом, но Барабанов был обречен. Он пережил своего врага ровно на одиннадцать минут, умерев на руках конвойных от обильной потери крови, под громкие крики и причитания уйгурских старейшин.
Гибель начштаба внесла определенную напряженность в отношениях казаков особой бригады и местным населением. Отныне, между двумя сторонами не было той степени открытости, что была ранее. Теперь русские смотрели хмуро на уйгуров, ожидая новых нападений, а те в свою очередь, опасались от пришельцев ответных силовых действий.
Генералу Анненкову удалось сбить негативный настрой, нависший над столицей Джунгарии, заявив, что русские не намерены мстить всем уйгурам, за действие одного религиозного фанатика. Ободренные словами командира бригады, в крепость потянулись представители различных сословий Кульджи, стремясь выказать своё почтение Анненкову, которого все неожиданно стали называть освободителем от китайского владычества и тирании.
В начале Анненков благосклонно относился к подобным словам и ограничивался только пожуриванием словоохотливых визитеров, но по прошествии нескольких дней, генерал стал резко одергивать и осаждать уйгуров, заметив в их словах опасную тенденцию. Провозглашение независимости уйгурского народа не входила в перечень боевых задач особой бригады.
Михаил Тухачевский, занявший место погибшего Барабанова, исправно информировал о положении дел в бригаде своих новых хозяев, британскую разведку. Он почти ежедневно навещал лавку Али Джунуса торговца коврами, бывшего британским резидентом в Кульдже.
После того как друг малышки Сьюзи, купец Хафиз продемонстрировал капитану его соглашение о сотрудничестве с немецкой разведкой подписанное им в Ингольштадте, Тухачевский не долго мучился угрызениями совести и с легкостью изменил Отечеству вторично. Сто фунтов стерлингов, выплаченные Хафизом в качестве аванса, а так же обещание чина подполковника в свите вице-короля Индии, окончательно развеяли всякое сомнение в душе молодого человека в правильности его действий. Отныне вся его деятельность была направлена только на благо его новой родины.
События тем временем развивались очень стремительно. Неожиданно среди уйгуров пронесся слух о секретном приказе, полученный Анненковым из Москвы обязывающий генерала встать на сторону уйгуров, если они решат провозгласить свою независимость. Эти слова упали на очень благоприятную почву и вскоре вся Кульджа только, и говорила об этом.
Желая сбить опасный накал внутри города и во всей остальной Джунгарии, Анненков решил пригласить к себе верхушку местных уйгуров, дабы решительным образом опровергнуть возникшие слухи. Старейшины города с радостью согласились встретиться с генералом и обещали Анненкову отправить свою делегацию, состоявшую из самых знатных и уважаемых людей города. Очень многие уйгуры хотели попасть на прием к русскому генералу и после долгих споров и возражений, было отобрано двадцать человек. Встреча была назначена на 11 часов утра двадцать первого августа в старой крепости.
Узнав о ней, Тухачевский тут же развил бурную деятельность, начав проводить инструктаж караульных и часовых о повышении бдительности и необходимых действиях в случаи непредвиденных обстоятельств, под которыми капитан понимал провокацию.
Подобные действия новоиспеченного начальника штаба вызвали, кислую гримасу на лице Анненкова, но гибель Барабанова не позволила ему жестко одернуть Тухачевского.
– Вы уж Михаил Николаевич не перегибайте сильно палку с бдительностью. Так чего можно и всеобщей подозрительности можно заболеть – сказал Анненков, когда узнал об инструктажах Тухачевского.
– Я действую согласно уставу караульной службы Борис Владимирович и инструктирую о бдительности только людей занятых несением караульной службы – обиделся капитан. – На мой взгляд, в нынешних условиях лишняя бдительность нам не повредит.
– Да, кашу маслом не испортишь, но вот понос бывает – резюмировал Анненков - и вот, что ещё. Я категорически запрещаю обыскивать членов делегации города. Это мои гости и я им всецело доверяю.
– Но…- Тухачевский попытался не согласиться с командиром, однако тот решительно оборвал его.
– Я уже попросил уйгуров явиться ко мне без оружия и, на мой взгляд, этого вполне достаточно и прекратим никому ненужные споры.
Капитан молча проглотил справедливый упрек, но, тем не менее, продолжал талдычить солдатам о бдительности, но не столь рьяно и настойчиво как это было ранее. Результатом подобной деятельности Тухачевского, стала всеобщая настороженность среди простых солдат, которые с опаской и настороженностью стали смотреть на каждого местного жителя, который входил в ворота крепости.
За полчаса до прибытия гостей, караульные главных ворот сообщили капитану, что к нему прибыл разносчик от торговца коврами.
– Ах да, совсем забыл в этой суматохе. Действительно, я заказывал у этого Джунуса небольшой ковер для себя – припомнил Тухачевский. – Быстро приведите его ко мне, но не забудьте тщательно обыскать. Береженного Бог бережет.
Приказание начальника штаба было исполнено в точности, но никакого оружия у разносчика не оказалось.
– Прекрасные ковры раис – почтительно говорил посланник Джунуса, заботливо расстилая перед Тухачевским принесенные с собой небольшие пестрые коврики.- Любой расцветки и узора. Ручная выделка раис и совсем не дорого. В Лондоне и Париже они будут стоить гораздо дороже, чем просит мой хозяин.
Пока посланец Джунуса расхваливал товар своего хозяина, капитан медленно отодвинул один из ящиков своего стола и осторожно положил на его поверхность два маленьких браунинга, который он получил три дня назад в лавке торговца.
Быстрый взмах руки и пистолеты исчезли в широком рукаве пестрого халата фальшивого разносчика, который понимающе мигнул Тухачевскому черным глазом. Операция британского резидента вступала в решающую фазу.
Когда Тухачевский неторопливо вёл прибывших на прием к командующему уйгурских делегатов, мало кто смог заметить, как к ним, незаметно пристроилась ещё одна фигура в пестром халате, незаметно выскользнувшая из дверей кабинета капитана.