"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Патрулирующие воздушное пространство аэропланы союзников были моментально сметены германскими эскадрильями, которые подобно гончим псам, устремились на охотничью добычу. Итогом этого воздушного боя стало уничтожение четырех британских самолетов и повреждение шести, при общей потере с немецкой стороны всего одного аэроплана.
Когда союзники запоздало подняли в воздух все свои силы на данном участке фронта, германские дирижабли и их прикрытие уже находились над Парижем. Стремясь создать ударной группе максимально комфортные условия, Людендорф стянул к Марне почти половину всех аэропланов Западного фронта, сознательно оголив его многие участки.
Этот второй эшелон германских сил, вступив в бой со взлетевшими самолетами союзников, полностью нейтрализовал их воздушным боем, не позволив организовать преследование прорвавшихся дирижаблей.
Первыми под германские зажигательные бомбы попали многочисленные строения Менильмонтана, самого восточного из парижских округов, в основном заселенного простым людом и примыкающего к Венсенскому лесу. Оказавшись над городом, бомбардиры дирижаблей спешно освобождали секции своих грузовых отсеков, не особо утруждая себя прицеливанием. Сегодня этого не требовалось, сегодня была только одна задача – напугать французов.
Подобно тому, как это было в Лондоне, маленькие зажигательные бомбы легко пробивали черепичные крыши домов и вызывали многочисленные пожары. Напрасно парижане надеялись, что маскировочные сети и фальшивые декорации, в большом объеме приготовленные ими за все время войны, собьют с толку немецких пилотов. Они прошли специальный курс тренировок по бомбежке французской столицы и твердо держались своего самого главного ориентира – русла Сены.
Прошло всего шесть минут налета, а уже ярким огнем горели дома Пер-Лашеза и Сен-Фаржо, Шарона и Бельвиля, над крышами которых пролегал путь германских дирижаблей. Их жители, подобно лондонцам, с ужасом выбегали из охваченных огнем жилищ и с выпученными от страха глазами пронзительно кричали: «Монстры, монстры прилетели!»
Геринг и его летчики делали все возможное, чтобы не подпустить к аэростатам ни один вражеский самолет, вылетевший на защиту французской столицы. Демонстрируя ошеломляющие элементы воздушной акробатики, немецкие летчики за первые семь минут боя сбили трех пилотов противника и заставили остальных защитников Парижа в страхе ретироваться.
Черный шлейф дыма оставался за кормой дирижаблей, неотвратимо приближающихся к центру города. Привыкшие к налетам одиночных бомбардировщиков врага парижане полностью полагались на силу своих самолетов и теперь платили жестокую цену за свою самонадеянность. Сен-Лоран, самый густонаселенный округ Парижа, с его буквально прилепленными друг к другу домами, оказался на пути Кранца и фон Шрека как нельзя кстати для выполнения приказа кайзера о поселении страха и безнадежности в сердцах французов.
Возникнув в одном месте, огонь легко перебрасывался на соседние здания, охватывая все новые площади. Команды дирижаблей с восторгом и упоением смотрели сквозь стекла иллюминаторов вниз, наблюдая, как горят жилые дома и лавки, склады и мастерские. Дым пожарищ неудержимо распространялся по кварталам Сент-Амбруаз, Сент-Маргорит, Маликур. Пылало буквально все, включая даже парки и сады города. Творение доктора Тотенкомпфа действовало безотказно.
Выйдя к площади Бастилии, Кранц специально сделал над нею полукруг, тем самым знаменуя свое приближение к центру города. С плавно двигающегося дирижабля по мечущимся внизу горожанам бортовые пулеметы дали щедрые очереди, а штурман произвел одномоментный сброс почти ста двадцати килограммов бомб на близлежащие строения. Фон Шрек не отстал от своего товарища, он методично забросал бомбами вокзал Бастилии и железнодорожные пакгаузы, которые моментально вспыхнули рыжим пламенем, с каждой минутой набиравшим свою страшную разрушительную силу.
Как и в Лондоне, действия пожарных частей города были полностью парализованы столь быстрыми и одномоментными множественными возгораниями, что сделало пожары полностью неуправляемыми. Все усилия огнеборцев сводились на нет новыми очагами огня, молниеносно возникающими за их спинами.
Главной целью германского налета были кварталы вдоль правого берега Сены во главе со знаменитой парижской ратушей. Поэтому, облегчив свои арсеналы над Июльской колонной, дирижабли двинулись вдоль реки, методично забрасывая зажигалками проплывающие под ними территории.
Причиной подобного коврового бомбометания немцев был не только приказ Вильгельма устрашить парижан, но и та прекрасная маскировка, установленная вдоль берегов Сены за годы войны, которая не давала возможности проводить прицельное сбрасывание смертоносного груза на нужные цели. Поэтому немцы бомбили все, до чего могли дотянуться в этот момент.
Первым загорелось здание парижской полиции, которое штурманы дирижаблей вычислили без особого труда. Затем бомбы обрушились на церковь Сен-Поля и прилегающие к ней угодья. В этот момент на врага вновь обрушились французские пилоты, которые либо вернулись на поле боя, устыдившись своей слабости, либо на помощь пришли свежие силы, прибывшие на защиту столицы с ближайших аэродромов.
Видя всю ужасную картину разрушений, содеянных вражескими дирижаблями, французы исступленно рвались к ним, желая немедленно уничтожить врага даже ценою собственной жизни. Пулеметные очереди прорвавшихся сквозь заслон немецких истребителей яростно стучали по обшивке гондолы и стенам кабины, не причиняя при этом особого вреда дирижаблям.
Умело используя опыт первых вылетов, немцы бронировали наиболее важные участки кабин аэростатов, а близкое расстояние до линии фронта позволяло экипажам не сильно беспокоиться за степень живучести своих воздушных кораблей.
Геринг и его товарищи вновь продемонстрировали свое умение и мастерство воздушного боя, сбивая один самолет противника за другим, фанатично рвавшихся к дирижаблям Кранца и фон Шрека. Виртуозно маневрируя над Гревской площадью, немецкие пилоты атаковали самолеты противника с боков и тыла, не оставляя им никакого шанса. Также не отставали от них пулеметчики из огневых гнезд, расположенных по бокам корпуса и на его вершине. Заливистым лаем они встречали вражеские аэропланы и при этом создавали серьезную опасность для своих пилотов.
Старинное здание парижской ратуши подверглось двойному массированному удару с воздуха, и все ее огромное здание запылало столь яростно, как не горело сорок с лишним лет назад прежнее здание, сильно пострадавшее во время боев парижских коммунаров с войсками версальцев.
Отель-де-Виль, как называли его парижане, был обречен, и установленные в нишах статуи великих французов с грохотом рушились вниз от воздействия мощного пламени пожара. Высокий шпиль здания запылал, подобно огромной свече, зажженной в честь новой языческой Вальпургиевой ночи.