"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24

Белогорский Евгений Александрович

Людендорф скрипел зубами и гневно выкрикивал проклятья в адрес своих союзников австрийцев, чьи неуклюжие, по его мнению, действия ставили под удар всю германскую стратегию на Западе. Плюнув на крики союзников о помощи, Людендорф приказал продолжить штурм Парижа всеми имевшимися силами. Однако новый день не принес немцам долгожданного перелома, 2-й Марокканский корпус стоял намертво, с каждым часом усиливаясь прибывающими подкреплениями.

Огонь германской артиллерии превратил в выжженную пустыню линию обороны марокканцев, но продвинуться вперед пехота кайзера не смогла. В атакующих порядках немцев убыль личного состава доходила до 60–70 процентов, и вопрос о пополнении штурмовых отрядов встал перед Людендорфом как никогда остро.

Неизвестно, что бы смог предпринять прославленный гений Второго рейха, но 22 июля германские войска подверглись нападению там, где они совершенно этого не предполагали. Видя, что противник крепко завяз под Парижем, Фош решился нанести удар по врагу своим потрепанным бронированным кулаком.

Местом своего наступления французский маршал выбрал Эперне, куда втайне от всех он перевел все свои танки. И здесь удача впервые за многие месяцы боев полностью отвернулась от немцев. Плотные слои утреннего тумана накрыли германские позиции, когда на них устремились французские танки. Без привычной для штурма огневой подготовки машины Фоша атаковали укрепления врага и имели успех.

Заслышав гул вражеских моторов, немецкие артиллеристы открыли огонь, но из-за плохой видимости они били по площадям и не смогли остановить прорыв танков врага. 97 машин пересекли передние германские траншеи и, расстреливая пехоту, продвинулись вглубь укрепленных позиций, никем не остановленные.

Под прикрытием тумана они смогли достигнуть артиллерийских позиций врага и подавили их орудия. Ободренные успехом, танки двинулись дальше, прорвали вторую линию немецкой обороны, уверенно отбивая разрозненные атаки дивизий резерва, храбро пытавшихся остановить продвижение врага. Казалось, воинская удача улыбнулось Фошу, но фортуна оказалась переменчивой.

Продвинувшись на восемь километров вглубь немецких укреплений, французские танки были остановлены на третьей линии обороны противника. Здесь бронированный кулак Фоша был подвергнут жестокому испытанию огнем германской артиллерии, против которого вновь не устоял.

Без своего коварного союзника тумана бронированные машины прочно застряли на первых линиях пехотных траншей. Немецкие наводчики точно били неповоротливые машины противника, прекрасно видные в их прицелы. 18 танков противника были полностью уничтожены в этом бою, и 34 были повреждены и оставлены экипажами. Французы были остановлены, но немцы вынуждены были отступить, оставив Реймс, потеряв только пленными 16 342 человека.

Людендорф не желал верить случившемуся, убеждая себя, что это трагическая случайность, которая вполне поправима, нужно лишь провести перегруппировку войск, но последующие события показали, что он жестоко ошибался.

24 июля измотанные предыдущими боями войска кронпринца получили новый, довольно болезненный удар. Стремясь смыть прежний позор поражений, американские дивизии Першинга произвели ночную атаку на немецкие позиции под Шалоном на Марне, которые еще не были должным образом укреплены. И вновь без всякой артиллерийской подготовки союзники атаковали врага и добились успеха. Скрытно приблизившись к траншеям врага, американцы закидали гранатами пулеметные гнезда и, бросившись в атаку, ворвались в траншеи неприятеля.

Понесшие значительные потери и порядком уставшие от непрерывного наступления, немцы не сумели оказать достойного сопротивления и стали спешно отступать. С ужасом для себя кронпринц обнаружил надломленность у своих железных солдат и ничего не мог поделать.

За два дня боев немецкие части были отброшены на свои старые позиции, отойдя на которые, они смогли отбить натиск американцев, слишком уверовавших в свою победу. Сильный заградительный огонь артиллерии и дзотов наглядно показал, что янки еще не вполне готовы к штурму хорошо подготовленных позиций.

Людендорф вновь был в ярости и, не желая признать свое поражение, назначил новое наступление на Париж на 27 июля, однако именно в этот день он получил третий удар, который окончательно похоронил все его планы.

Упредив противника ровно на один час, Фош организовал свое новое наступление, теперь под Шато-Тьерри. Под прикрытием артогня он бросил в бой все, чем располагал на данный момент, 124 танка. Маршал сильно рисковал, но на кону стояло слишком много. Немцы яростно сопротивлялись, будь в их распоряжении полнокровные дивизии рейхсвера, бронированный кулак Фоша был бы полностью уничтожен раз и навсегда. Но, основательно прореженные потерями прежних непрерывных наступлений, они могли только героически сражаться и гибнуть под пулями и снарядами французских «Рено», подобно черным жукам, огромной тучей наползающим на немецкие позиции.

Фош оставил на поле боя более двух третей своих машин, но основная задача этого наступления была выполнена. Французские танки полностью прорвали все линии немецких укреплений и, подавив артиллерию, открыли французской пехоте выход в тылы наступающей на Париж группировке.

Людендорф еще мог попытаться выправить положение, в его распоряжение уже прибывали силы, спешно снятые им с относительно спокойных участков фронтов, из глубины страны подтягивались стратегические резервы, но поражение австрийцев в Галиции полностью связывало ему руки. Приходящие с Восточного фронта телеграммы наглядно говорили, что там произошла катастрофа, иные слова здесь не подходили. Вена не просто молила о помощи, истерично кричала, угрожая немедленно выйти из войны в случае, если русские казаки перейдут Карпатские горы.

Локализовав прорыв Фоша встречными контрударами, Людендорф с болью в сердце отдал приказ на отступление. Подписывая этот документ, германский гений впервые стал ощущать, что звезда его воинского счастья пошла к закату. Совершив умелый маневр отхода, немецкие войска отошли на линию Компьен – Суассон – Реймс, отдав врагу территорию, столь обильно политую кровью германских солдат.

События же на Восточном фронте разворачивались с не меньшей силой и размахом. Привыкший к тому, что русские генералы действуют по шаблону и зачастую не торопятся помогать более счастливому конкуренту, главнокомандующий германскими войсками на Восточном фронте генерал-майор Макс Гофман твердо считал, что для остановки русского наступления в Галиции хватит нескольких германских дивизий.

Эта твердая убежденность вытекала из его боевого опыта, набранного им за четыре года войны с русскими. Начиная с августа 14-го года, русские генералы именно так и поступали, несказанно облегчая германским генералам возможность одерживать лихие победы на Восточном фронте. Так было в 15-м, когда под ударами рейхсвера русские отошли вглубь своей необъятной империи, так было в 16-м, когда Эверт сознательно не поддержал наступление Брусилова, имея у себя вдвое больше сил, так было в 17-м, когда блистательное наступление Корнилова обернулось поражением из-за предательства соседних армий.