"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Череп ухахатывается:
— А оно так работает, девка. Оно не убирает усталость, а сильно её уменьшает.
Торн будто чувствует, что моя жизнь в опасности, дает команду остановиться. Я хочу упасть и сдохнуть, но он запрещает, придерживая меня за локоть:
— Тридцать секунд, Римус. Стойте на ногах и продолжим. Если сядете-умрёте. Не дышите так. Чем больше воздуха получает сердце, тем тяжелее ему работать. Медленно и глубоко…
— В… воды, — хрипит глотка.
Торн дает мне кружку. Выпиваю все, что есть. А есть там немного.
— Больше нельзя.
Как нельзя? Почему нельзя?!
Торн берет меня за руку, смотрит на кольцо. Не знаю, что он там видит, но он хмурится, повышает голос:
— Вперед, Римус!
И началось… Точнее, не закончилось…
— Нет, не так! Берегите колени! Нельзя напрягать суставы! Стойте ровно!
Это как в аду. Уверен, что через час там ты будешь уверен, что прошли сутки. Так и сейчас. Время остановилось. Я не помню, когда отдыхал, не помню, что делал. Помню только, что Торн постоянно мне страховал, поддерживал, но никогда не позволял отдохнуть больше, чем на тридцать секунд. Мизинец горел от жара кольца, но это ерунда… ерунда…
Разве человек способен на такое?..
Разве толстяк на такое способен?..
Мне кажется, что Торн понимает в том, что со мной происходит, намного больше, чем я сам. Он учитывает всё и играет с моим телом, как с пластилином. Одна малейшая ошибка, и я не выдержу… Я уже знаю, что не могу сказать «Всё, хватит!». Потому уверен, если хоть чуток засомневаюсь в указаниях Торна, то сдохну…
Я помню, как спала Иона. Потом проснулась и доела остатки рыбы с человеческими глазами.
Она наблюдала за мной, но потом ей это наскучило…
Помню, как Костя рассказывал ей истории… Что-то про эльфов и тролля.
Она смеялась…
Помню уставшие глаза Торна — он уже долго не спал, и его изнеможение больше моральное. Ведь он знает, что если упустит хоть что-то в моих беспощадных тренировках, то я умру.
Я помню, как смеялся Костя.
Я помню странный хруст в руке, но Торн запретил обращать на это внимание.
И я не обращал…
Отключил голову, погрузил её в бредовый туман и просто делал, как робот, что от меня требуется. Я давно перестал чувствовать слабость и боли в мышцах. Но это уже давно не третье дыхание. Возможно, десятое… Или двадцатое.
Боль — удовольствие!
Страдание — печеньки!
Жир — долой!
Потом тренировки стали чуть легче… Торн снижал нагрузки. Постепенно, медленно.
А когда он сказал «достаточно, Римус» я наконец-то закрыл глаза.
И не упал.
Я вырубился стоя.
Это какой-то бред… С этим миром… точно… что-то… не так…
Проснувшись, я не открывал глаза по привычке. Не знаю, почему я так делаю. Делаю и всё. Наверное, после некоторых приключений с похищениями на Земле я выработал инстинкт притворяться спящим.
Голос черепа сух:
— Ты не так прост, добрый рыцарь. Ты учёл всё.
— Я — капитан гвардии Дома Галленов, и должен знать, как сделать своих людей сильнее.
— А мне кажется, ты скромничаешь. Ну же, не ломайся, расскажи свою историю.
— Мне нечего тебе сказать, колдун.
— Как жаль… Девка, ну ты довольна?
— В смысле?!
— Ну, посмотри на мастера. Он, конечно, ещё толстяк, но уже далеко не перекормленный Тролль.
— Пошел ты.
Слышу Торна:
— Отсюда же есть выхода, маг? Анклав проветривается… Или это магия? Кто её поддерживает? Артефакты или ты?
— Выход есть, верно же, девка?
Иона отвечает слишком уж взволнованно:
— Что? А я-то тут при чем?
— Ну как, ты же с кольцом залезла довольно высоко.
Понятно. Он про случай, когда Иона разбила мне об голову банку с гомункулусом. Она тогда висела на сталактитах.
Открываю глаза, спрашиваю:
— Иона, что там наверху?
Девушка вздрагивает:
— О, проснулся! Да ничего там нет!
Пауза…
— Ну ладно, есть там одно отверстие… Но к нему не подобраться.
— Почему?
— Да потому что это какая-то башня под землей, — кивает вверх. — эти каменные сосульки не потолок. По центру есть отверстие, я туда залезла, но попала в такую же пещеру. Только там все стены гладкие и никаких сосулек не свисает.
На удивление, тело слушается. Усталости почти не чувствую. Сажусь. Осматриваю свои руки, задираю рубаху, щупаю бока. Хрена себе. Сколько я сбросил? Килограмм тридцать? Где висяки? Где справедливая реакция организма в виде мучительной смерти от недостатка… чего-нибудь.
Перевожу взгляд на Торна:
— Это… нормально?
Пожимает плечами:
— Вы же этого и хотели, Римус. Но не радуйтесь раньше времени. Большинство силовых тренировок сошли на нет из-за перстня. Мы работали над уменьшением веса, а не силой.
Вроде понятно. Надев какой-нибудь экзоскелет, сильнее не станешь от того, что жмешь в нем двести килограмм. Но все же организм трепыхается. Короче, не знаю, как это работает.
Так… мне нужна одежда. Свисает мешком.
— Сколько прошло времени?
— Тридцать семь часов, Римус. Скоро рассвет.
Тридцать семь? Охренеть? Я думал месяц-два. По ощущениям.
Встаю. Точнее, подпрыгиваю. Я легкий, как пушинка!
— Осторожнее, Римус. Я первый раз провожу такие тренировки. Вам придется каждый день поддерживать результат и усердно заниматься собой. Настойки у меня на какое-то время хватит. Иначе… неизвестно, что с вами произойдёт. Может, умрёте.
Прекрасно! Отличная мотивация стать сильнее! Меня это устраивает! В моем стиле. Только вперед и не смотреть по сторонам. Никогда еще фраза «движение — жизнь» не казалась мне такой буквальной.