"Фантастика 2024-150". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Напоминает те два, так сказать, серьезных случая. Типы невзрачные на пути попадаются, совпадения случаются, странности происходят. И, знаешь? Чем дальше, тем все больше будет и странностей, и совпадений, и событий. И все они будут с риском для жизни.
Технарь мне ответить не успел - из динамиков понеслась уже знакомая песня про "вечера". Мыс металлистом замерли, вслушиваясь в слова. И, что характерно, не только мы - все народонаселение кафе замолкло, и принялось раскачиваться в такт пению исполнителя.
Не слышны в саду
Даже шо-ро-хи.
"Ну, хоть в саду, а не в тюрьме", - с облегчением отметила я про себя.
– "Ну-ка, чем там первый куплет заканчивается?"
…Если б знали вы,
Как мне дороги
Эти Курские ве-че-ра.
– Интересно, и чем им изначальная песня не угодила?
– Задумчиво изрекла я, когда отзвучали последние аккорды, и кафе снова загалдело.
– А как было изначально?
– Заинтересовался Никола.
Я было удивилась его вопросу, но потом вспомнила, что он не нашего места и времени. Напела тихонько, чтобы не привлекать внимания посетителей кафе - вдруг у них эта песня была чем-то вроде священной индийской коровы?
– Лиска, кончай выть, - привычно скривился Илья от моего пения.
– И что тебе непонятно? Москва - это столица, и против нее всегда будут ополчаться все, кому не лень.
Я ничего не ответила - подумала, о том, куда в случае чего эти самые "ополченцы" бросятся за помощью. Дракон во мне расцветал полным цветом.
– Поели, друзья?
– Поднялся Илья.
– Отправляемся?
Верхнюю одежку мы все же купили - дешевую, чтобы выбросить при первой же оказии. Закутались потеплее в бесформенные куртки, и пошли обозревать окрестности.
Славный оказался городишко, тихий относительно столицы нашей Родины. Машин в нем было не в пример меньше. Дети радостно резвились на улицах - каникулы у них были числа до десятого января. Многие из ребятишек, что попались нам на пути, тупили коньки о местами проглядывающий асфальт - вероятно, где-то рядом был каток. Мы шли за одним таким, спотыкающимся, несущим клюшку на плече, пока он не свернул в сторону жилого дома. А там уж и нам недолго идти осталось, мы были уже почти на холме - копии того, что на изнанке. Только тут, вместо тюрьмы, находилось высшее учебное медицинское заведение. Через проходную сновали студенты, в воздухе витал нервный экзаменационный дух. В холле стоял работающий автомат с горячими напитками. Я выпила чашку какао, и почувствовала себя куда бодрее (и веселее). Как настеганная, неслась я по коридорам, компаньоны, ругаясь в полголоса, еле поспевали за мной. Здание представляло собой четырехугольник, в котором протекал учебный процесс, и двор посередине. И, хотя никаких вышек не было (вероятно, их просто снесли за ненадобностью), никаких сомнений в былом предназначении строения у меня, лично, не возникло. Никакого хода на изнанку мы не обнаружили.
– Что-то не хочется мне тащиться на другой холм, - покачал головой металлист.
– Не будет там ничего.
– А вдруг?
– Не будет, - поддержал товарища Никола.
– Если бы там что-то было, то было бы и в этом месте. Уж поверь мне на слово.
– Ладно, верю. В Урск направляемся?
– Надеюсь, мы тудапопадем, - буркнул металлист.
– А не в какое-нибудь мерзкое поле.
В Урск мы попали. В городе было тихо, точнее, сонно. Странное поле, от которого мы бежали на лютый мороз, ничем себя не проявляло. Деревья, растущие вдоль центральной улицы, попирали голыми ветками хмурое небо. Теперь, при дневном освещении, стало заметно, что листьев-то на них и нет - несмотря на аномальную теплынь.
– И куда мы теперь?
– Осведомился Никола.
– Может, погуляем просто? К народу приглядимся?
– Давайте, к другой тюрьме пойдем гулять, - внес коррективу в предложенный план металлист.
И мы пошли по раскисшей дороге. По пути нам встречались редкие вялые прохожие. Они останавливались, задерживали на нас взгляд на мгновение, и шли себе дальше. Не удивлялись, нет. Отмечали что-то в своем сознании, и вяло продолжали свой путь. Даже собаки и кошки не избежали тяжкой участи - передвигались, точно снулые мухи. Последние и вовсе отсутствовали.
Так прошли мы километр. Близилось время послеобеденного сна, и постепенно с нашего пути исчезли остатки аборигенов. Хотелось спать. Мы, не сговариваясь, присели на облупившуюся лавчонку. Глаза закрывались сами собой, но что-то оберегало меня от дремы: "не спи, тут опасно!"
Я разлепила глаза, и увидела перед собой совсем еще маленькую девчушку. Она остановилась напротив нашей скамейки, и глядела в нашу сторону.
"Не хочу туда!" - Уловила я крик о помощи.
– "Там нет кукол!"
Помыслив (ой ли?) таким образом, девчушка поплелась дальше.
А я наконец-то поняла, что "тут было не так". Все люди в городе, как один, были заражены одной общей идеей: они стремились попасть в тюрьму. В белую ли, черную - неважно. Хотели заработать высокую привилегию примерным трудом и поведением. Вырвать у закадычного друга заветное место на грядущем отборе. Только эта мысль заставляла их передвигать ноги. Работать, готовить, кормить детей. Заводить новых. Уряне жили ради будущего конкурса. Те, кто сдались окончательно, выделялись странной вялой бодростью на общем не в меру вялом фоне.
– Просыпайтесь, друзья, - пихнула я в бок задремавшего металлиста.
– Ну же!
– В самом деле, что это мы?
– Вскочил, как ужаленный, металлист.
– Никола! Вставай. Нельзя тут спать.
– А?
– протер глаза технарь.
– Я заснул? Надо же! Мне же всего три часа в сутки на сон требуется! И я уже спал, в той избушке с нарами… Странно…
Я шмыгнула носом. Везет же человеку - всего три часа на сон!
– Пошли, - поднялась я с лавочки.
– Нас вторая тюрьма ждет.
И снова был холм, и снова на нем стояла тюрьма, на этот раз - белого цвета. Впрочем, от этого ничего не менялось - нас в нее не пустили, и, как и в предыдущий раз, обругали опарышами. А когда загудело поле, то оно нас не застало врасплох - мы успели телепортироваться к избушке Зуба. Зеки по призванию сидели вокруг стола. Обедали.
– Присаживайтесь, истинные люди, - пригласил нас авторитет.
– Пообедаем. Шуша!
Появился крысоподобный домовой, зыркнул подозрительно, поставил дополнительные чурочки, плошки и ложки. Мы сели, вкусили вольной кашки.