"Фантастика 2024-68". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Припал на колено, разглядывая бесформенное пятно костровища. Довольно свежего, хоть и остывшего. Рядом обнаружились складной вертел, дряхлые пожитки и разделочные доски. Отбросив их палкой, я увидел разделанную тушу.
После чего резко поднялся на ноги и расстегнул кобуру.
Потому что дворовые собаки, по грустному стечению обстоятельств попадающие в пасть к безнорым наркоманам, не носят удобных спортивных ботинок, курток и рюкзаков…
На меня напали, едва я успел выхватить башер.
Чуть позже я размышлял, что окажись незваный гость обычным чу-ха, ублюдки навалились
Однако ж, пришли…
Снаружи грохотали барабаны и кимвалы, верещала и стонала тысячами глоток перевозбуждённая толпа, взрывались петарды и шутихи. А в грязном забытом подвале на меня бросалась дрянь совершенно отвратительного вида.
Чу-ха напал сверху, пробравшись по стяжкам многочисленных потолочных кабелей; дёрганный, будто капля на жаровне, худой и длиннохвостый; он был одет в пёстрое тряпьё, а на правой верхней лапе носил устройство сродни сложному шприцу или распылителю.
Обернувшись на шорох и выдернув «Молот» из кобуры, я едва успел прикрыть лицо вскинутым предплечьем — по левому рукаву, разбрызгивая капли на «Сачирато» и скулу, — ударила тонкая струя шипящего, тут же ядовито-обжёгшего, заставившего взвыть и отпрыгнуть.
Очки, к счастью, не повредило. Отскочив и оскалившись, я без труда рассмотрел ублюдка среди проводов и без раздумий всадил в тощий живот сразу пяток фанга. Тот заверещал, разжал хватку, рухнул и плотно запутался в провисших кабелях; вздрогнул, испустил на пол длинную струю обжигающей жидкости, и тяжело обмяк, медленно покачиваясь.
Я отскочил от костровища, тряся облитой рукой и сбрасывая на пол тяжёлые, маслянистые и дымящиеся бусины кислоты. А из проёма слева показался второй выродок, такой же худой и пёстрый.
Этому я не позволил даже вскинуть распылитель. «Молот» щёлкнул ещё три раза, в морде борфа открылось три новых алых глаза, и тот с протяжным хрипом завалился на спину.
Прижавшись к стене в том месте, где Пять-Без-Трёх когда-то ставил нелепый алтарь, я присел на колено, выставил башер, задержал дыхание и прислушался.
По замусоренному бетону соседних комнат, спешно затихая в удалении, скребли когти удирающих крыс. Несколько секунд их писк и шуршание ещё доносились до меня, но затем всё стихло, а я мог только посочувствовать подвалам тех комплеблоков, куда уроды доберутся подземными ходами…
Убедившись, что окружающая тьма отвечает лишь пульсацией крови в моих ушах, я торопливо перезарядил «Молот», почти разряженную кассету спрятав в карман. Бережно ощупал обожжённую щёку, беззвучно выругался и осторожно — вдоль стеночки, с оружием на уровне груди, — двинулся в сторону выхода.
Байши, вот говорил же себе, что нужно двигать в нору?!
Так какого, спрашивается, *уя?!
А если бы суки оказались чуть прово…
Замер: датчики «Сачирато» зафиксировали звуки в соседнем помещении. Едва слышные, не нарастающие, теперь я разбирал их и сам. Приподняв «Молот», быстро выглянул в проём, отступил, рассмотрел зафиксированную очками картинку… и торопливо вошёл.
На трубе под потолком висели
Спрятав башер, я выщелкнул клинок ножа и принялся бережно срезать пленников с трубы. Самка почти не двигалась, но слабое дыхание улавливалось. Старый чу-ха был мёртв, причём, по всей видимости, уже не первый день.
А вот паренёк — едва я разрезал верёвки и сковывавшие лапы провод а, — зарычал, щёлкнул зубами в сантиметре от моих пальцев и рванул прочь с такой скоростью, что меня обдало пылью.
Что ж, разве его можно было винить?
Я ещё раз прислушался и убедился, что «Шуты» не вернулись. Выбрался из проклятого подвала. Дрожащим пальцем пролистал ячейки гаппи, соображая, кого именно вызывать. В итоге остановился на Пио. Пусть здоровяк являлся бригадиром по сбору дани, а не силовиком, в голову первым почему-то пришёл именно он.
— Куо-куо, братишка! — Слепок Пио показал мне скрещённые пальцы. — Как сам?
Я не стал тратить время на приветствие или пустую болтовню. Кратко, максимально ёмко и информативно обрисовал казоку-йодда ситуацию, дал как можно более точный адрес и запросил группу зачистки.
Пио слушал в суровом молчании, деловито отмечая что-то на невидимой консоли, и пообещал быть через десять минут.
Вернувшись к «Барру», я тяжело упал на водительское сиденье, щедро глотнул паймы и осмотрел ожоги. К счастью, сильнее прочего пострадало пальто — из проплешин на рукаве даже проглядывала экранирующая сетка. «Сачирато» почти не задело, лишь оплавив обод оправы. А вот на лице следы всё же остались, зудящие, опалившие кожу и лишь чудом не прожёгшие левую скулу до кости.
Я обеззаразил отметины нифотехом. Мазнул по лицу «жидким бинтом», ругаясь предельно беззвучно, чтобы лишней мимикой не помешать препарату застыть. Осторожно глотнул ещё паймы.
Можно ли назвать везением случайное обнаружение мелкого логова «Кислотных шутов»? Или же случившееся можно назвать как раз невезением? А то, что струя ублюдка не попала мне, скажем, в глаз? Или что говномесов не оказалось пять, двадцать или даже больше? А спасение незнакомых чу-ха, пусть и не всех?
Так, господин Скичира… теперь вы точно катите домой! На*уй испытывать судьбу, когда в норе вас ждёт горячая подруга и полный кошелёк!
Фаэтон в воздух я поднимал так быстро и неосмотрительно, что сорвал десяток проводов и верёвок с подштанниками. Развернулся под цветистую брань из окон, и рванул вперёд с такой скоростью, что вздрогнул и сам.
Над процессией Канамара-ац’ри пришлось немного нарушить правила… Ну, может, не так уж и немного… Ладно, признаю честно, правила воздушного движения я нарушил основательно и грубо — на малой высоте прошёлся поперёк фестиваля, едва не врезавшись в пару надувных членов; и погнал к «Куску угля»…