"Фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Все артефакты, оказавшись в руках продавца, срабатывали мгновенно, словно ждали, когда их применят. Более того, они работали быстрее и мощнее своих собратьев, лишённых энергии Черноты. Бытовые артефакты отмывали пол и книжные полки за считанные мгновения, а целительские лечили небольшие порезы и синяки одним прикосновением.
Выйдя во двор за магазином, продавец продемонстрировал возможности боевых артефактов. Тонкий зелёный луч, вылетевший из небольшого металлического конуса, без труда смог поразить крошечную цель на расстоянии в сотню метров. Удивительная точность!
Судя по многочисленным пояснениям, были у этих артефактов и другие преимущества. Огромный срок использования, безопасность, отсутствие необходимости в подзарядке — да у этих артефактов, кажется, просто не было недостатков!
Так что я совсем не удивился, когда вся толпа, смотревшая презентацию с открытыми ртами, выстроилась в очередь кассе. Прилавок с товарами Богатырёвых заметно опустел. Сотрудники магазина только и успевали что подносить новые и новые корзины с товаром.
О том, что в основе артефактов лежит Чернота, которой годами пугали непослушных детей, все, кажется, успели мгновенно позабыть. Не обращали внимания и на приличную цену. Достоинства в глазах покупателей перевешивали недостатки.
Я брать ничего не стал, справедливо считая, что Богатырёвы в благодарность за приложенные усилия должны подарить мне самые лучшие образцы своей продукции. А вот Анастасия не устояла и приобрела защитный артефакт, выполненный в виде весьма стильных бус.
Она тут же его опробовала и осталась в восторге.
— Марк, посмотри, как быстро он работает! Стоит мне подумать, и он уже включен, — с удовлетворением сообщила она мне. — И какой прочный защитный слой! Да он выдержит с десяток мощных боевых техник, выпущенных в упор.
— Можно попробовать? — спросил я и с разрешения девушки сам использовал артефакт.
Как и ожидалось, он послушно сработал. Заточённая в бусах Чернота позволяла мне обойти собственный недостаток и использовать артефакт наравне со всеми.
Что мне сразу бросилось в глаза, так это его мощность. Она была заметно ниже, чем в защитном артефакте, который я носил с собой. Мой артефакт был первым пробным образцом Богатырёвых, и, кажется, они решили оставить его самым сильным. Было ли это связано с тем, что они не смогли повторить свой же результат, или специально урезали его мощность, чтобы потом выпустить новую, обновлённую версию, и продать уж её, я не знал.
Но этот факт меня радовал. У меня оставалось маленькое, но всё-таки преимущество перед остальными! А это уже не может не радовать.
— Ого, классные штуки! Работает моментально, — услышал я восторженный возглас какого-то студентика, только что применившего простенький артефакт для снятия похмелья. — Но он точно безопасный? Как Богатырёвы вообще сумели войти в Чёрные дома и достать там эти предметы? Это же никому не удавалось годами!
— Мой дядя, который работает с мужиком, который знает парня, жена которого работает на Богатырёвых, утверждает, что им помог последний из Оскуритовых, — доверительно сообщил его товарищ. — Якобы он может заходить в Чёрные дома. Дядька утверждает, что он оттуда всякие заряженные Чернотой камни сумками выносит!
Парни продолжили обсуждать слухи, а я покосился на Анастасию, чтобы отследить её реакцию. Я надеялся, что она пропустила разговор парней и ни о чём не будет меня спрашивать.
Но меня ждало разочарование, и Анастасия буквально-таки буравила меня взглядом.
— Ничего не хочешь мне сказать? — спросила она меня, сурово соединив бровки домиком.
— Ты про эти слухи? Полная ерунда!
— Марк, может ты, конечно, и умеешь врать, но со мной это не работает! — произнесла она, и мне показалось, что ещё немного, и её вгляд прожжёт дыру на моём лице. — У меня свои источники, и я точно знаю, что ты ходишь в Чёрные дома и продаёшь предметы оттуда Богатырёвым!
Я не успел придумать, как именно я буду из этого выпутываться, когда нас снова догнал голос не в меру осведомлённого о моей жизни парня.
— А ещё я слышал от троюродного племянника жены моего двоюродного брата по материнской линии, что на самом деле это не гвардейцы очистили тот Чёрный дом, а Марк Оскуритов! — тоном опытного наставника продолжал он пересказывать подслушанные через третьи руки сплетни. — Император хотел это спрятать, но Шарапов сам, лично, обзвонил представителей главных аристократических фамилий и сообщил им об этом, велев относиться к Оскуриту с надлежащим уважением…
— Скажешь, что это тоже ложь? — хмыкнула Анастасия.
Я понял, что, кажется, пришло время раскрывать карты.
— Насчёт работы с Богатырёвыми и очищении Чёрного дома — правда. Но вот про то, что Шарапов кого-то обзванивал — полная ерунда. Да он бы никогда…
— Вообще-то он именно так и сделал! — оборвала меня Анастасия. — Ты же помнишь, что мой отец — князь Апраксин, да? Сегодня он связался со мной и Севой и сообщил, что Шарапов звонил ему и остальным Светлейшим князьям. Он лично рассказал всем о том, что ты сделал!
Должен признать, это было по-настоящему неожиданно…
Глава 18
Как бы мне ни хотелось думать, что добрый Шарапов, волнуясь за меня, лично обзвонил избранных представителей аристократии и попросил их изменить ко мне отношение, верилось в это с большим трудом.
— Ну конечно! — Я недоверчиво хмыкнул. — А ещё он велел им простить все грехи моего Рода, обнять меня и принять в число законопослушных Благородных!
Анастасия снова скользнула по мне взглядом, и я почувствовал вполне реальный зуд. Значит, взгляд у неё и вправду непростой. Она использует Дар, чтобы выглядеть более грозной. Ох уж эти женские штучки…
— На твоём месте я бы так не хмыкала. Если отец что-то говорит, то так оно и есть. Он слов на ветер не бросает! — рявкнула она, и на нас стали оборачиваться. — Шарапов не просил тебя простить, это может сделать только Император. Он только хотел, чтобы к тебе лучше относились и не мешали очищать другие дома! Государственное дело, ответственное мероприятие, требуются все силы и так далее…
Я задумался. Последние слова очень уж подходили воинственному и ответственному Шарапову. Он вполне мог так сказать! Да и Анастасии я доверял. И дело даже не в Клятве, которую её Род принёс моему, а в том, что у меня пока не было ни единого повода сомневаться в её верности.