Фантазии о счастье

Мейнард Джанис

– Никто из нас не был готов к такому повороту, – сказала Мейзи, и слезы снова потекли по ее щекам. – Судя по всему, он умер во сне. Его нашла экономка.

– Черт! – воскликнул Хартли. – Я знал, что он нездоров, но, честно говоря, думал, что это будет продолжаться вечно.

– И мы тоже так думали. – Джонатан взглянул на часы. – Ты хочешь его видеть?

Фиона почувствовала, как по телу Хартли пробежала дрожь.

– Да, – хрипло ответил он.

Несколько мгновений спустя все четверо стояли вокруг гроба, в котором лежал Джеральд Тарлтон. Невозможно было

представить, что при жизни этот старик был крупным, сильным, энергичным мужчиной. Фиона знала, что он построил успешную судоходную империю, которая теперь перейдет к его детям. И снова она подумала, а что же миссис Тарлтон? Жива ли она?

Вскоре к ним присоединились Джей Би Воган и Лизетта, жена Джонатана. Мейзи представила им Фиону. Ее муж заключил жену в объятия и поцеловал в макушку.

– Не плачь больше, милая. У тебя будет мигрень, – ласково произнес Джей Би и промокнул ее слезы своим носовым платком.

Фиона почувствовала острый укол зависти. Ни один мужчина никогда не смотрел на нее так преданно и нежно. Внезапно ее желудок скрутило. Гнетущая атмосфера и масса цветов по обе стороны гроба и вдоль стен, источавших тяжелый, удушливый запах, повергли Фиону в полуобморочное состояние. Холодный пот выступил у нее на лбу.

Может ли она уйти? В конце концов, это не ее семейная драма. Но прежде чем она решила, что должна немедленно покинуть ритуальный зал, директор похоронного бюро возник у них за спиной и, приглушенно покашляв, сообщил замогильным голосом:

– Приглашенные собираются. Я провожу вас в приемную. Мы откроем двери в зал, и вы сможете принять всех, кто явился на церемонию.

Это был шанс Фионы. Она бросилась к лестнице в конце коридора и нашла дамскую комнату. Ее тошнило. Приступ вскоре прошел. Она смочила бумажное полотенце холодной водой и приложила его к шее. Затем подправила макияж.

Фиона так и не научилась говорить «нет» и справляться со стрессами. Возможно, это объясняется отсутствием нормальной семьи в то время, когда она росла и взрослела.

Она была счастлива, только когда отдавалась творческому процессу. Фиона приучила себя к мысли, что Хартли не будет в ее жизни. Но он снова появился, сказал, что нуждается в ней, и этого было достаточно, чтобы она обо всем забыла.

Встреча и знакомство с его семьей стали для Фионы настоящим испытанием. Она провела слишком много лет, заискивая перед разными приемными семьями, подавляя свою личность, лишь бы иметь хоть какое-то подобие семьи.

Теперь она независима. Ей не нужно беспокоиться ни о жилье, ни о еде, ни о чем другом. Но желание найти свое место, быть полезной кому-то никогда не покидало ее.

К счастью, толпы посетителей уже заполнили зал. Члены семьи Тарлтон поднялись со своих мест, чтобы приветствовать друзей и деловых знакомых. Фиона быстро прошла через зал и заняла свое место рядом с Хартли. Он приветливо посмотрел на нее, но тут же его внимание переключилось на кажущуюся бесконечной очередь мужчин и женщин, желающих поговорить с ним.

Фиона, довольная тем, что остается в тени, улыбнулась и кивнула. Иногда кто-то спрашивал Хартли о его долгом отсутствии

в Чарлстоне, но он виртуозно уходил от объяснений. Этот человек был гением в том, что касалось общения с людьми и умения, не вызывая раздражения, скрыть то, в чем не хочется признаваться.

Наконец пришло время возвращаться в часовню. Пара песен, несколько речей и еще несколько слов, произнесенных Джонатаном. Наконец все было кончено.

Фионе не терпелось исчезнуть. В животе у нее все еще было неспокойно, да и голова болела. Но она не успела уйти, рядом с ней появилась Мейзи. Глаза женщины покраснели, но она была спокойна.

– Наши друзья приготовили ужин в пляжном домике. Мы направимся туда через пару минут. Пожалуйста, не дай Хартли сбежать.

– О нет, – почти взмолилась Фиона. – Это ваше семейное дело. Мне нужно домой. Приятно было познакомиться.

Мейзи нахмурилась и с силой толкнула Фиону в ближайший угол.

– Пожалуйста, Фиона. Ты не знаешь всех подробностей. – Она помолчала и поморщилась. – Честно говоря, и я не знаю. Джонатан и Хартли сильно поссорились из-за чего-то, чего-то важного. Они не общались больше года и вот теперь встретились. Надо, чтобы они помирились. И нам нужно, чтобы ты была беспристрастным наблюдателем.

– Но почему? – удивилась Фиона, лихорадочно соображая, как бы вежливо прервать этот разговор.

Глаза Мейзи снова наполнились слезами, хотя на этот раз, возможно, не из-за смерти отца.

– Я обожаю своих братьев. Они всегда были на моей стороне и защищали меня всю мою жизнь. Меня убивает, когда я вижу их такими холодными и чопорными друг с другом. Пожалуйста, Фиона, – настойчиво повторила она. – Пожалуйста, поужинай с нами.

Хартли подошел к ним, услышав последние слова сестры.

– Конечно, она останется на ужин, правда, Фи?

– Если ты уверен, что я не помешаю вам. – Она пристально посмотрела на Хартли. – Но не допоздна, я должна выспаться, завтра приступаю к грандиозному проекту, хочу быть бодрой.

Его взгляд был непроницаем, когда он кивнул.

– Понятно.

По дороге к дому Тарлтонов Хартли был не более общителен, чем на похоронах. Его молчание вполне устраивало Фиону. Откинув голову на спинку сиденья, она закрыла глаза.

К сожалению, отгородиться от Хартли оказалось не так-то просто. Его мужской запах дразнил ее. Ей вдруг отчаянно захотелось придвинуться к нему и погладить его бедро. Она хотела помочь ему и хотела быть с ним.

Если ей повезет, Тарлтоны будут вести себя наилучшим образом. Фиона была бы счастлива вернуться домой и никогда больше не открывать свою дверь высокому, красивому мужчине, который так недолго был ее любовником.

Когда Хартли, ведя машину, въехал через передние ворота пляжного комплекса, Фиона была одновременно ошеломлена и очарована. Сооружение стояло на массивных сваях. Широкая лестница вела наверх к большим красивым дверям. Даже с подъездной дорожки Фиона могла разглядеть замысловатые витражи в окнах с изображением морских черепах, дельфинов и морских звезд. Как художник, она высоко оценила работу создателей этой красоты.