Фантомас
Шрифт:
Вальгран встал. Тщательно, как на сцене, контролируя жесты и тембр голоса, он начал:
– Услышав ваш зов, мадам, заключенный Гарн освободился от своих оков! Он открыл двери темницы, снес стены тюрьмы и, преодолев все невероятные препятствия, явился к вам!
Артист картинно поклонился и сделал шаг по направлению к женщине.
– Нет, нет! Замолчите, – прошептала та трясущимися губами.
«Так, этот номер не проходит, – подумал Вальгран. – Попробуем что-нибудь другое».
Он склонился и заученно продекламировал:
– Слух
– Только не это! – взмолилась женщина. Она была дивно хороша в эту минуту – волосы разметались по плечам, из глаз, казалось, струился огонь.
«Похоже, – сказал себе артист, – пора ускорить развитие событий».
Грубо сжав плечо леди Белтхем, он прорычал низким голосом:
– Ты что, не узнаешь меня? Я же Гарн, знаменитый убийца! Я хочу сжать тебя в своих объятиях! Я хочу обладать тобой!
И Вальгран опустился на диван, намереваясь подкрепить свои слова действием. Напуганная женщина отчаянно вырывалась.
– Нет! – задыхалась она. – Эхо безумие!
Но Вальгран, возбужденный ее близостью, продолжал, дрожа от страсти:
– Я хочу прижать тебя к своей груди! Хочу увидеть твое нежное тело!
Артист сжимал вдову лорда Белтхема все сильнее и сильнее. С силой, которую придало ей отчаяние, она рванулась и оттолкнула мужчину:
– Убери руки, животное!
Обиженный и ничего не понимающий Вальгран отступил в середину комнаты.
«Решительно, – подумал он, – за эту роль я бы не получил аплодисментов…»
Поправив одежду, артист учтиво поклонился и сказал как можно мягче:
– Умоляю, мадам, выслушайте меня. Видит Бог, я не хотел вас обидеть!
Леди Белтхем наконец справилась с волнением и подошла к гостю.
– Простите меня, мсье, – пробормотала она.
– Это вы меня простите, – нежно сказал Вальгран, – я ведь артист… А вы не объяснили, чего вы от меня хотите. Вы меня просто позвали.
– Ах да, – сказала женщина, как будто только сейчас об этом вспомнив.
– Да, мадам. Вы предупредили, что вам угодно видеть меня в этом обличье, но вы ничего не сказали о том, как мне себя вести. Да и внешнее сходство, как я догадываюсь, не такое уж сильное…
Артист замолчал, глядя на свою странную собеседницу.
«Дурацкая история, – думал он. – Пожалуй, сейчас мне куда больше хочется пойти домой и лечь в постель, чем ухаживать за этой женщиной».
Однако, верный выбранной роли, он продолжал, не в силах остановиться:
– С того раза, как я увидел вас впервые, я не могу вас забыть. Такого со мной еще не случалось. Это похоже на любовь с первого взгляда!
Яростные огоньки в глазах леди Белтхем давно погасли. Она смотрела довольно спокойно, и Вальгран расценил это как очко в свою пользу.
«Что ж, дело, похоже, идет на лад. Наконец-то!» – подумал он.
Опытный сердцеед, он действовал по раз и навсегда
– И когда наконец я узнал, что великодушное небо посылает мне исполнение моего самого заветного желания, я прилетел сюда на крыльях любви, чтобы, сгорая от страсти, упасть перед вами на колени!
Вальгран действительно опустился на колени и поцеловал подол платья леди Белтхем. Та смотрела на него, не говоря ни слова.
Часы на башне пробили четыре.
Женщина схватилась за голову:
– Четыре часа! Нет, нет… Я больше не могу! Это слишком для меня!
И на глазах изумленного артиста она принялась метаться по комнате, словно загнанное животное. Наконец она остановилась напротив Вальграна, долго смотрела на него с непонятным состраданием и прошептала:
– Уходите, мсье. Во имя Господа, если вы в него верите, немедленно уходите отсюда!
Артист с трудом поднялся с колен и пошатнулся. Голова казалась тяжелой, словно мельничный жернов. Больше всего на свете ему хотелось лечь. Тем не менее тщеславие не позволило ему не довести роль до конца, и он ответил чуть заплетающимся языком:
– Я верю в одного бога, мадам… В бога любви. И он приказывает мне остаться.
Женщина некоторое время тщетно пыталась прогнать своего гостя, восклицая:
– Ну уходите же, несчастный! Уходите! Это будет слишком чудовищно…
С трудом удерживая отяжелевшие веки, артист упрямо выдавил:
– Я остаюсь…
Он сделал несколько грузных шагов, пошатнулся и рухнул на диван рядом с леди Белтхем. Скорее машинально, чем сознательно, он попытался обнять ее за талию.
– Послушайте! – взмолилась женщина. – Ради всего святого, вам нужно… О, если бы я могла все объяснить! Какой ужас!
– Я ос…таюсь… – пробормотал Вальгран, слыша все, как сквозь вату. Его необоримо тянуло в сон. Наконец, не в силах больше противиться, он упал на бок и закрыл глаза.
Леди Белтхем молча смотрела на него. Со стороны лестницы послышался тихий шорох. Женщина упала на колени.
– Вот! – воскликнула она.
Внезапно Вальгран, совсем было уснувший, пришел в себя и затряс головой. Ему показалось, что на плечи ему опустились две тяжелые руки. Через секунду он почувствовал, что это не сон. Кто-то безжалостно заломил ему руки за спину и скрутил запястья.
– Боже великий! – воскликнул артист и попытался обернуться.
Когда это ему наконец удалось, он увидел перед собой двух дюжих мужчин с лицами бывших военных. Одеты они были в форму с тускло блестящими металлическими пуговицами. Вальгран открыл было рот, чтобы закричать, но грубая ладонь сжала ему лицо.