Фартовый. Лихие 90-е
Шрифт:
— Завтра пораньше приходи, — Валера напоследок хлопает меня по плечу. — У нас набор будет новый. А этих выгоню, пожалуй, — он кивает на девчонок, которые как начали день с болтовни, так большую часть времени на неё и потратили.
Как ни покрикивал на них суровый «учитель», оторвать их от обсуждения сплетен было невозможно.
— Каждый месяц как с нуля набираю. Ваш набор, кажись, и был самым нормальным. А это ведь год прошёл!
Внезапно он замолкает и резко оборачивается ко входу. Из коридора доносятся громкие крики.
—
В помещение врывается щуплая девчонка в джинсах. Короткая стрижка, худощавая фигура, похожа на пацана. Она возбуждена и взвинчена.
— Ты мне и нужен! — кричит она, показывая на меня пальцем. — Ты! Это ты моего жениха убил!
11. Инга, Марина, Лиза
— Что за хрень? — хмурюсь я, разглядывая, девчонку.
Ты кто такое, чудо?
— Сволочь! — она разгоняется и несётся прямо на меня. — Вот теперь я с тобой разберусь!
Размахнувшись, она пытается ударить меня по лицу. Я делаю шаг влево и перехватываю руку. Она дёргается, пытается вырваться, но я держу крепко.
— Козлина ты! Урод! — истерит она. — Русик тебе доверял, как себе!
Ах вон оно что. Опять этот Русик. Но с какого перепугу я его убил? Хрень какая-то! Рома, что за ерунда? Я за твои факапы отвечать не очень-то хочу.
— Тварь! — она переходит на визг и, вырвав руку, снова пытается меня ударить. Я просто отодвигаю её в сторонку. Девчонка распаляется ещё сильнее, теперь она размахивает не только руками, но и пытается меня пнуть.
— По квадрату подыши! — приказываю ей.
— Да пошёл ты! — хватает она со стола пачку заварки и швыряет в меня.
А это, кстати, хорошая идея. На краю стола стоит кувшин с водой. Быстрым движением поднимаю его и выплёскиваю девушке в лицо. Немножко, капельку. Сегодня я настоящий водолей.
На мгновение она замолкает и замирает, а потом опускается на пол, обхватывает руками колени и начинает рыдать.
Всё это время Валера стоит в стороне и с интересом наблюдает за нами. На стену опёрся и руки на груди сложил. Только попкорна ему не хватает. Девчонки за покером тоже притихли.
— Что за фигня? — обращаюсь к Валере как к главному в этом помещении.
Он пожимает плечами и не двигается с места. Зато девчонки шевелятся. Поднимают бедолагу под руки, усаживают на свободный стул, наливают из кувшина в стакан и дают напиться.
— Как ты мог так с ним поступить? — прорывается сквозь рыдания. — Он же верил тебе! А ты его уби-и-и-ил…
Постепенно рыдания стихают и джинсовый комок больше не пытается накинуться на меня. Вот теперь можно и поговорить.
— Я тебе несколько вопросов задам, ладно? — медленно говорю я и опускаюсь напротив неё.
— Сволочь ты, — отвечает она уже более спокойно.
— Это мы ещё выясним.
— Да пошёл ты, — всхлипывает она.
— Как тебя
— Лиза, — зло бросает в ответ. — Забыл уже?!
Теперь при ближайшем рассмотрении я вижу, что она действительно раздавлена горем.
— Лиза, — киваю я. — Хорошо. Какая там погода снаружи?
— Что? — вскидывает она хмурый и удивлённый взгляд.
— Погода какая?
Она не отвечает.
— Ты добралась быстро?
— Куда добралась-то? Мне пешком пять минут!
— Тебе всё джинсовое нравится, да?
Она молча сжимает губы.
— Значит, так, Лиза, — слегка наклоняюсь к ней. — Я сегодня был в по… в милиции. На допросе.
Я говорю медленно и чётко, стараясь следить, чтобы она сфокусировалась и не отводила взгляд.
— У меня и справка от следователя есть. Показать? — и тут же продолжаю, не дожидаясь её ответа. — Так вот, Лиза, если бы у следователя была хоть одна причина подозревать меня, то я сейчас не сидел бы перед тобой, а был бы где? Правильно. В СИЗО. А раз я здесь, значит, что? Опять же правильно. Значит, что я совершенно невиновен.
Да, я несу всякую околесицу, но мне нужно её сбить с агрессивной волны.
— Мы жениться собирались, — хмуро прерывает она мои увещевания. — Как мне жить-то теперь?
Мне очень жаль эту девчонку, тем более, что жениха её постигла ужасная участь. Хочется помочь, но я знаю, ей ещё очень и очень долго будет больно.
— Он неделю дома не появлялся. Потом пришёл и ты его сразу увёл. Я толком и расспросить не успела, — едва слышно продолжает несостоявшаяся невеста. — Мы только что квартиру сняли, а тут такое…
Блин… Сочувствую. Правда, сочувствую, есть у меня такой изъян. Должен бы огрубеть, но слишком крепко связываюсь с пациентами в эмоциональном плане…
— А до того, как вы квартиру сняли, ты где жила? — спрашиваю я.
— У родителей, — растерянно отвечает.
— Хорошо, что у родителей. Родители всегда поддержат.
— Я не… не могу к ним, — она снова начинает плакать. — Я… беременна… Мать убьёт, если узнает. А отец…
Лиза роняет голову на руки и заходится в рыданиях. Три пары девичьих глаз бросают на меня осуждающие взгляды, мол, мы её только успокоили, а ты тут снова нам девочку расстроил.
— Не бойся, — говорю я. — Поорут и перестанут. Из дому же не выгонят? Не выгонят.
А когда родишь, от ребёнка палкой их не отгонишь. Вырастишь и родители помогут. Тебе так даже легче будет. Часть Руслана навсегда с тобой теперь останется. Ты только не бойся, смотри.
— Ты их не знаешь, — всхлипывает девушка.
Ну что за жизнь, смотреть больно. Худая, шейка тонкая, волосы торчат… Сама ведь ребёнок ещё.
— Знаю, — говорю я, наклоняясь поближе. — Поверь, я их всех знаю. Ты лучше вот что мне скажи… Почему ты на меня набросилась? Почему мне такие слова сказала? Ты же понимаешь, я бы такого никогда не сделал.