Фартовый. Лихие 90-е
Шрифт:
— Да я просто так сказала, — кивнув, торопливо говорит она. — Чтоб позлить просто.
— Считай, что позлила, рассказывай так, будто я ничего не помню.
— Блин! Да что рассказывать? Ты ничего толком и не сказал! Вечером тебе позвонил Русик и сказал, что опять будет игра.
— Что значит опять?
— Ну, так же, как в прошлый раз, когда вы у Хана работали…
— У Хана?
— Ну… я не знаю… ты же сам говорил, что вас вроде дилерами наняли. Чтоб вы там подмухлевали… Блин! Ты бабки ещё нормальные принёс! Чё
— Мне рассказывай! — я начинаю терять терпение. — Давай уже! Или тебе втащить надо?!
Она обескураженно хлопает глазами.
— Когда он позвонил? Вечером второго?
— Нет, — мотает она головой, — первого. Мы в парк собирались, а потом ты обещал меня в ресторан сводить. В итоге свинтил с этим уродом.
— Дальше!
— Ушёл и заявился только под утро второго, уставший и весь на нервяках. Сказал, что влез по уши в дерьмо. Я ещё ответила, что ты и так в дерьме, вместе с этим долбо**ом Русиком, куда, мол, ещё сильнее можно вляпаться. А ты разорался, сказал, что Русику походу песец.
— Что за песец?
— Блин! Я не знаю! Вы играли у Хана, стояли на раздаче. Короче, вы должны были раскрутить какого-то чувака с большими башлями. Вытянуть из него бабки. Один раз так уже получилось, и вот снова.
Бляха-муха…
— А Русик всё слил. Выставил Хана на конкретные бабки. На охрененные бабки. В прошлый раз нормально всё прошло, Хан довольным остался, а в этот получилась жопа.
— Девятнадцатого? — в памяти всплывает дата, которую называла Марина. — Прошлый раз девятнадцатого апреля был?
— Не помню я, — она складывает руки в просящий жест. — Ром, ну серьёзно! У меня ж самолёт через два часа. А туда ещё добираться.
Мне самому уже пора на дело выходить, но я же не ною.
— Успеешь, если быстро расскажешь, — твёрдо чеканю я.
— Так я же всё уже сказала. Чё ещё-то? Ты тогда задвинул, что там Коля какой-то играл, дохера богатый и что денег у него было столько, сколько в вашем казино сроду в кассе не водилось. И что вы его облегчили где-то половину, а он даже не понял, как его сделали. Потом он ставки стал повышать, настала очередь Русика играть с ним, и он там что-то в картах напутал.
Или не напутал, а сделал целенаправленно…
— Короче, всё ему обратно вернул, а потом ещё и херову тучу сверху проиграл. Хан ещё должен остался. Он поэтому разозлился сильно. Русика увезли куда-то, типа на рамсы, а ты домой прибежал. Плакал ещё тут и водку жрал… Говорил, типа, песец Русику…
— И всё что ли?
— Блин! Я откуда знаю? Ты чё так набухался тогда, что ничего не помнишь? Или, типа, проверяешь, что мне разболтал?
— А потом?
— Чё потом-то? На следующий день сказал, Русика в Москву отослали и всё. В командировку. А сегодня народ перетирает, что типа нашли его трупак. Я не знаю, может, врут.
Я пристально и мрачно смотрю на
— Слушай, Ром… Я пойду, ладно? Ты тут с Чарликом… ну… это…
Я её уже не слушаю. Интересно, почему Хан Рому не тронул и дал спокойно уйти? Чтобы держать на крючке и продолжать использовать? Поверил, что он, то есть я, ни при чём и всё это была афёра Русика? Рома мог так попытаться отмазаться…
— Рома!
За окном снова трубит машина, призывно и нетерпеливо, будто возбуждённый слон не может дождаться своей слонихи.
— Иди, а то Якин Галочку вместо тебя в Геленджик увезёт.
— Какой Якин? — хлопает глазами Инга.
Она подбирает свои сумки и бежит к выходу. Я её не удерживаю.
— Ром, я пошла. Я тебе привезу что-нибудь.
Я молча машу рукой.
Раздаётся трель телефонного звонка.
— Да, кстати, у самого-то тоже рыльце в пушку, да? Крыса твоя раз пять за сегодня звонила. Снова она, наверное.
Я поднимаю трубку, но звонок срывается.
— Ключи на полочке, — бросает Инга, стоя у двери. — Чарли выгуливай подольше, а то он тут всю хату разнесёт.
Сзади мне в ноги упирается мокрая морда.
— Смотри мне, — настороженно говорю я псу. — Если если что, я тебе шарики отрежу! Пойдём выгуляем тебя, а то мне тоже по делам пора.
— Чарли! — ору я. — Чарли!
Ну что за гад.
— Ко мне!
Ага, щас прям! Команды он вообще не понимает, зато «запах женщины» чует отлично и бежит за коричневой пуделихой, поджавшей хвост при виде моего монстра.
— Разве можно такого волкодава без поводка отпускать! — кричит нервная и мелко-кудрявая хозяйка пуделя.
— Подзовите свою собачку, — предлагаю я, впрочем она только это и делает.
— Шерри! Шерри! Шерри!
Шери-шери бренди, пьют одни лишь денди…
Через некоторое время нам всё-таки удаётся настигнуть своих питомцев, когда робкая и немного стервозная осторожность кучерявой суки уступает хищным, коротким и необузданным ухаживаниям крупного кобеля Чарли.
Я буквально срываю его с новой подружки, дёргая за только что прицепленный поводок. От такого решения полового вопроса он буквально охреневает и вместо возмущения и агрессии демонстрирует виноватое недоумение.
Пока я валандаюсь с не желающим хранить целомудрие псом, проходит дофига времени. Поэтому, когда я, наконец, появляюсь в ларьке Маратика и Ильдарчика, последний уже начинает метать икру.
— Ты чего так долго?! — злится он. — Игра закончится, пока ты там прихорашиваешься. Погнали скорей!
— Я готов, погнали, брат, — усмехаюсь я. — Собака убежала, ловить пришлось.
— Какая собака? — спрашивает Ильдар, усевшись за руль девятки.
— Смесь Цербера с волкодавом. Жуткое чудище. Жуткое и глупое. Никто с ним не занимался, по ходу, а мне теперь с ним жить.