Фата-Моргана 6 (Фантастические рассказы и повести)
Шрифт:
— Спокойно, спокойно, — успокаивал Акила. — Это не так уж и плохо. Это просто замечательно. Физиологически вам все еще 33 года. Что за потеря? Смазливое лицо, чтобы завлекать девушек? Из-за этого вы беситесь?
— Боже! — закричал Халсон.
— Спокойно, мой мальчик. Вот вы здесь, без иллюзий, счастья, одной ногой на трудной дороге к зрелости. Хотите, чтобы всего этого не было? Я могу так сделать. Итак, вы в десяти секундах от бегства. Можете пожелать назад ваше лицо. Можете вернуться в свои язвы… вновь ребенок. Хотите?
— Вы не сможете!
— Смогу. Для 15000 ангстрем нет пределов.
— Будьте
— Или ангел.
— Вы не похожи на ангела: вы похожи на Сатану.
— Да? До падения Сатана был ангелом. У него много связей на небесах. Тут, без сомнения, семейственность. Черт возьми.
Господин Акила перестал смеяться. Он перегнулся через стол, и веселость исчезла с его лица. Осталась лишь резкость.
— Сказать вам, кто я, мой цыпленочек? Объяснить, почему один мой неосторожный взгляд обратил вас в пропасть?
Халсон кивнул, не в силах говорить.
— Я подлец, паршивая овца, шалопай. Я эмигрант, живущий на деньги с родины. Да. Черт возьми! По вашим стандартам я великий человек с неограниченной властью. Как тот эмигрант из Европы для наивных аборигенов на берегах Таити. Так и я достиг берегов вашей планеты ради забавы, маленькой надежды, ничтожной радости, пока проходят годы моего существования…
— Я отвратителен, — холодным безжалостным голосом говорил Акила. — Я испорчен. Дома нет места, где бы меня терпели. И бывают моменты, когда моя болезненность и отчаяние переполняют мои глаза и ударяют ужасом в ваши жаждущие души. Так я поразил ужасом вас. Да?
Халсон вновь кивнул.
— Солон Акила был ребенком, когда заболел, что разрушило его жизнь. Oui, я тоже страдал от детских фантазий, от которых не мог избавиться. Не повторяйте этой ошибки.
Акила взглянул на часы. Оживление вернулось к нему.
— Уже поздно. Время решать, бурдон с содой. Кем быть? Старое или молодое лицо? Реальность мечты или мечта реальности?
— Сколько, вы говорите, решений должен принять человек в жизни?
— 5 271 009. Плюс минус тысячу. Черт возьми.
— А сколько осталось мне?
— Вам? Два миллиона шестьсот тридцать пять тысяч пятьсот пять…
— Но и это много.
— Конечно. — Акила подошел к двери, положил руку на кнопку выключателя и многозначительно посмотрел на художника. Voila tont, [69] — сказал он. — Решайте.
— Я выбираю этот трудный путь, — решил Халсон.
Раздался серебряный звон, свечение, беззвучный взрыв, и Джеффри Халсон был готов к 2 635 505 решениям.
Перевод с англ. Ю. Беловой
69
Вот и все (фр.).
Чарльз Бимон
ЗЕМЛЯ ЗАДАРОМ
Ни
Остальные маленькие тарелки и фужеры сверкали девственной чистотой. Они блестели, соперничая друг с другом. Весь поток бледного матового света сконцентрирован на белизне скатерти, на которую даже сервировка не бросила теней и не было пятен от кофе, хлебных крошек, пепла сигарет и следов пальцев.
Лишь кости покойной птицы и разводы подобно узорам густого красного желатина, робко прилепившегося ко дну десертной чашки, свидетельствовали о том, что эти останки когда-то были великолепным обедом из шести блюд.
Мистер Аорта, мужчина огромного роста, негромко рыгнув, свернул газету, которую нашел на стуле, и оглядел свою жилетку. Не найдя на ней остатков пищи, быстро двинулся к кассе.
Старик глянул на чек.
— Да, сэр. — сказала кассирша.
— Все верно, — сказал мистер Аорта и достал из верхнего кармана большой черный бумажник. Он небрежно открыл его, насвистывая сквозь передние зубы песенку «О семи прелестях Мери».
Мелодия резко оборвалась, мистер Аорта посерьезнел. Он заглянул в бумажник и начал вытаскивать все из него.
Он остолбенел.
— Трудности, сэр? — спросила кассирша.
— Да нет, — ответил толстяк, — никаких.
Хоть и было очевидно, что бумажник пуст, он продолжал рассматривать его боковые отделения, переворачивал его вверх дном и тряс, напоминая бешеную летучую мышь.
Мистер Аорта растерянно улыбался, продолжая вытряхивать свои многочисленные карманы. Мгновенье, и прилавок был буквально завален дребеденью.
— Ну вот, — промолвил он взволнованно. — Что за чушь! Черт возьми! Знаете, что случилось? Жена отправилась куда-то и забыла оставить мне мелочь. Хей-хо, я — Джеймс Брокел Херт, работаю в Пшофильм корпорации, обычно ем в ресторане, и здесь… Нет, я просто настаиваю. Вы неприятно удивлены, так же, как и я сам. Я настоятельно прошу вас разрешить мне оставить мою визитную карточку. Запомните, я вернусь завтра вечером в это же время и возмещу все.
Мистер Аорта сунул визитку на клочке картона кассирше в руки, покачал головой, остальные визитки рассовал по карманам и, вытащив из коробки зубочистку, покинул ресторан.
Он был вполне доволен собой — неизменная его реакция при получении чего-либо, не отдавая ничего взамен. Как гладко все прошло, а какой замечательный обед!
Он направился к автобусной остановке, беззастенчиво пялясь на обнаженные манекены в витринах универмага.
Как всегда, это сработало и в автобусе, когда он начинал шарить у себя по карманам. (Влезал в толпу пассажиров, выглядит смущенным, не бросался в глаза, добросовестно рылся в своих карманах, пока был в поле зрения кондуктора, а затем усаживался в конце салона и почитывал газету). За четыре года, по подсчетам мистера Аорты, он сэкономил 211 долларов и 20 центов.