Фатальная Любовь (Седьмое Откровение)
Шрифт:
– Неправда! Я... я же была здесь!..
– Диана спохватилась; о том её посещении мало кто знал, и она не думала сразу открывать эту ценную карту. Ну, делать нечего - он, как всегда, ломает назначенный план, и придётся продолжить борьбу... Фокс лишь кивнул - "я знаю".
– Что ты хочешь сказать - что это для тебя... пустой звук? Что я для тебя ничего не значу? Я же говорила правду - я хочу помочь тебе...
– Курильщик рассказал мне всё тогда. И про тебя тоже.
– тихо, без эмоций сказал Фокс; он вдруг почувствовал, как устал. Диана замерла.
– Он показал мне всё, что будет, и могло бы быть... но я не согласился. Я не мог жить с предательством бок о бок всю оставшуюся жизнь...
– Бред!
– презрительно фыркнула она - потом всё же сдержалась. Так это Курильщик расстроил её планы? Ну и глупо, тысячу раз... Она опустила глаза и проговорила.
– Я же люблю тебя...
– Не знаю... мне всё равно кажется, что это ложь.
– А зря, мой дорогой... не совсем так.
– неожиданно устало Диана откинулась на спинку стула. До неё дошёл проигрыш - и это было неприятно... Она излишне сухо произнесла.
– Скажи мне, какой
– И опять ложь...
– удовлетворённо сказал Фокс, и его взгляд неожиданно потеплел. К Фоули пришла догадка - она вспомнила, как Скалли пыталась помочь ему в эти несколько дней - это было ещё в психиатрическом отделении... как-то они стояли, враждебно глядя друг на друга - и другой голос отчеканил эти слова. "Лжёте. Вы оба лжецы..." И сейчас Малдер, без сомнения, вспоминал о ней... Проигрыш. Иисусе, какой глупый проигрыш... Она медленно встала, прошла к выходу и лишь на пороге обернулась, выдохнув.
– Похожи. Как же вы с ней похожи...
Стекло в двери зазвенело от громкого хлопка... Фокс остался один. Теперь его это не пугало, а последние слова предательницы звучали музыкой в ушах если бы они были правдой... Истиной, которая теперь была здесь. Так близко, что можно было вытянуть руку и потрогать... а пока нужно было ждать. Из форточки повеял ветерок, коснулся его щеки - и мужчина слабо улыбнулся... зная свою правоту. 3 дня спустя
Больница Georgetown Memorial
Вашингтон, округ Колумбия
17:47
Хьюс натянул кожаную куртку и, подняв воротник, вышел к служебной лестнице. Погода на улице оставляла желать лучшего - после зарядивших дождей солнце совершенно не желало выходить на американские горизонты... сегодня вот привезли нескольких стариков с пневмонией... да что там говорить, в такую мерзкую пору самому можно подхватить заразу! Хотя это забота терапевтов... Кто-то читал прошлогодний сборник советов по медицине - либо уехал на стажировку, либо ушёл, но пожелтевшую от времени книжку в контейнере для мусора оставил... А может, кто из пациентов принёс, чтобы по научному продемонстрировать, что он с собой натворил... Обычное дежурство закончилось, и он надеялся, что сможет добраться до дома - в пятницу не предвиделось таких осложнений, как было всю эту неделю... И дома постоянные загрузки - "ну хоть раз, хоть раз выключи автоответчик, не отзванивай своим вечно зовущим тебя коллегам! В выходной!.." Для него это требование было равносильно смерти. В прямом и переносном смысле... Открыв двери привычным жестом, он направился в помещение холла. К вечеру посетителей нисколько не убавилось, наоборот - в ночное время суток город начинал другую жизнь, гораздо более опасную и травмирующую, чем дневную... Двое коллег возле расписания приветственно махнули ему, с тайной завистью глядя вслед - для них работа только лишь начиналась... Врач помотал головой, разминая затёкшую шею, сунул в рот таблетку от желудка - тот второй день болел, неужто мрачное настроение сказалось?
– и посмотрел поверх голов прибывающих посетителей.
Лямка чёрного портфеля соскользнула с плеча - Дана поправила её, заглаживая лацкан жакета и оглядываясь. К лестнице было пробраться проще, а сегодня она не искала трудных путей, освободившись от дел, окруживших её - а потому уверенно шагнула туда. Вход был её прямой целью... Сзади раздался сухой смешок - реакция агента сработала быстро - женщина оглянулась, настороженно сводя брови к переносице... впрочем, они тут же разгладились.
– Доктор Хьюс?
Последний грубовато, но доброжелательно откликнулся.
– Верно угадали.
– прищурившись, он проговорил.
– Я вас давно что-то здесь не замечаю...
– Давно... образное слово.
– она пожала плечами, убирая в портфель папку с бумагами.
– Если быть точной, то моя нога здесь не ступала трое суток.
– С вашим темпераментом - тот ещё срок...
– он усмехнулся, принимая стиль общения.
– Что же вас заставило так задержаться?
– Дела, дела...
Хьюс сунул руки в карманы кожаной куртки, нащупывая там пачку открытых недели две назад сигарет - курить он бросил пять дней назад, и это премило испортило бы ему настроение, но сейчас разговор увлёк доктора. Он уже успел оценить разрядку коротких словесных пикировок с этой незаурядной собеседницей и, честно признаться, он был удивлён, не встретив её у постели друга на другой день после чудесного исцеления... И уж чего он совсем не ожидал, так это лицезреть такой образ через столь короткий срок... Определение "деловой женщины" к агенту Скалли сейчас подходило полностью - серая водолазка, чёрные брюки и этого же цвета элегантный жакет - плащ она оставила в отделении администрации, он проследил; словно бы небрежно заглаженные назад рыжие локоны, светлая чёлка... спокойное выражение лица, чуть тронутого макияжем... Не ускользнуло от него и то, что она провела далеко не лёгкий день - ироничный тон и упрямая осанка говорила о том, что и у федералов жизнь шла не так гладко, как хотелось бы. Хьюс думал об этом, судя только по её характеру видимо, он был упорным, и нередко противостоял здравому смыслу... именно за это его можно было ценить, потому что в нужный момент она всё-таки могла избавиться от образа библиотечной служащей и поступить по голосу сердца... он сам тому был свидетелем.
– Понимаю. Вы - к агенту Малдеру?..
Зелёные зрачки утвердительно сверкнули. Этот слабый огонёк он знал.
– Больше, слава Богу, не к кому...
Он рассмотрел шашки паркета на полу.
– Вы знаете, я в самом деле мог бы вас порадовать...
– Неужели?..
Через несколько минут Дана вновь шагала по сети бесчисленных коридоров, машинально отмечая, что они по запутанности не уступят размешённым в здании ФБР - но всё же следуя нужным путём. Она отыскала свой путь - и не собиралась с него сворачивать... Сообщённое доктором Хьюсом её
Шарики висели под ослепительно белым потолком, в углу, привязанные к тумбочке, и чуть покачивались на крепких нитках от малейшего колебания воздуха. Жалюзи опустили, и у него теперь была возможность наблюдать лишь за крохотным клочком серого неба, изредка приобретающим свою первоначальную голубизну, через стекло, в которое отчаянно стучали ветки растущего рядом с окном высокого каштана. Коричневые гладкие прутья не внушали особенного энтузиазма, но, по крайней мере, напоминали о жизни вокруг... той жизни, которая с завидным упорством его обходила. Звуки, разговоры, смех, музыка... всё было совсем, как тогда... всё проскальзывало мимо него, а Фокс будто стоял у приоткрытой двери, наблюдая за полоской света и не решаясь ступить за порог... Иногда появлялись медсёстры, врачи - их мелькание возле приборов, чуточку недовольные разговоры между собой и обнадёживающие новости для него мужчина к этому полностью привык. Фокс знал, что его дела идут хорошо - просто необыкновенно, и приготовился ждать... время, оставшееся до выписки, было понятием столь расплывчатым, что нельзя было надеяться даже на хорошие новости. Врачи в чём-то были правы - немного выходя из-под действия лекарств, чувствуя остатки физической боли, почти ликвидированной, он ощущал некую внутреннюю борьбу в организме - после вещества, которым его снабдил Курильщик, воздействие артефакта стало гораздо слабее, но и его прервать было трудно... Да ещё приходилось воспринимать себя слабым, прикованным к постели и беспомощным. Сегодня разрешили садиться в кровати, видя его успехи на пути к выздоровлению... Артефакт помог ему постичь тайны мозга, открыл многие скрытые способности тела, но не имел возможности помочь в реальном мире... Чёрт возьми! Ладони с прикреплёнными сонарами сами сжимались в кулаки... в бессильной досаде на самого себя. Вспоминались плохо просматриваемые мысли Кричгау - "А как бы далеко пошёл сам Малдер?.." Или это были слова... когда он путал прошлое с будущим и реальностью, сложно было отличить произносимое и тщательно скрываемое. Но в этой реплике таились оба компонента... Сейчас Фоксу было стыдно за то, что он пошёл так далеко, и так многое нарушил - чуть было не сломал жизнь себе... захотел изменить ход судьбы, как всегда! Неужели не понимал, что тем самым разрывал все связи с настоящим, и без помощи мог бы совсем потеряться в великих тайнах, слишком огромных для одного человека? Захотелось желаемого - исполнения всех мечтаний, возвращения сестры, примирения с матерью, появления Фоули в его жизни? А что это дало? Что?
Доказательство того, что он всё же оказался неисправимым неудачником, что артефакт может ничего не значить в плане физического спасения... Боже мой, что ему пришлось увидеть за прошедшее время! Смерть была близко, и отнюдь не считалась видением - тёмная фигура, маячащая в углу... взгляд в будущее, апокалипсис - ничто по сравнению с холодным ужасом, который он испытал при виде её! Фокс не был властен над своим телом, но и разум уже не желал оставаться в обычных рамках, и растворялся в вселенских просторах, таких же непостижимых и бескрайних... тёмно-синих, переливающих и мерцающих цветами... Неужели небытие такое? Ему обещали весь мир, а дали, как всегда, осколок... маленький кусочек того, что он должен был и хотел увидеть. Пока сверху ещё слышались тревожные голоса, а способность видеть всё уходила, просачивалась сквозь тонкую мембрану памяти и времени, он будто увидел всю свою жизнь - и был поражён контрастом между обещанным и выполняемым... Картины бежали перед внутренним взором, как кинокадры - в одном из своих "файлов", той засекреченной информацией, которая тоже оказалась толикой в космическом океане нераскрытого, он читал, что так описывали люди свой уход из жизни... А кому он мог быть нужен? Но действительность цеплялась за него с упорством, достойным... только одного человека, кого он действительно знал. Скалли!.. Фокс грустно улыбнулся. Скалли...